Хроники Рассвета. Игра началась - Степанов Андрей. Страница 62

– Может, проще вмешаться?

– Зачем? Мы уже не успеем. Но можем привлечь ненужное внимание тех же самых волков.

– Ах да, – я наконец-то нашел возможность «отомстить», – кто-то же боится кабанов, не только волков.

– Тихо ты, – оборвал меня наемник. – Когда почувствуешь в своем пузе зубы волка или кабанье копыто, вспомнишь мои слова. Если успеешь.

Я вздрогнул. Умел же он нагнать страху парой слов.

Парни уже не сражались. Единственный удар по зверям закончился практически ничем. Теперь я слышал рычание и… все. Да чавканье. Представить, что происходило в темноте впереди… бр-р-р…

– Ждем, пока не наедятся. Потом утащат с дороги, а мы заберем мешок.

– А если…

– Его точно не утащат. Садись в траву и жди. Только смотри, чтобы змей рядом не было.

Я едва сдержался, чтобы не выматериться. Змеи. Кабаны. Волки. Можно ли вообще выйти из деревни, чтобы дойти до другой живым, без риска остаться в виде пары косточек на дороге?

– А есть кто похуже, чем змеи и волки? – решив, что пора говорить в полный голос, я воспользоваться этой возможностью.

– Есть. Люди, – ответил наемник и замолчал. – В этой жизни ничего не меняется, если что. Никто не придумал тварей, кроме как в книгах, чтобы скрыть истину, заставить бояться не себе подобных, а выдуманных существ. Горгульи, драконы, единороги. Кто-то правда в них верит. И боится. А бояться надо людей.

– Не очень похоже, чтобы тех двоих кто-то боялся, – заметил я. – Может, уже пойдем? Сидеть холодно. Сыро даже.

– Нытик, – ответил наемник.

– А тебе днем в такой коже не жарко? – спросил я, окинув взглядом невысокого вояку.

– Если солнце припекает, то жарковато. А так есть тканые вставки, которые «проветривают». Впрочем, ты прав, нам пора. Расселся тут, – бросил он напоследок, уже зашагав к месту, откуда еще недавно доносились не самые приятные звуки.

Я поспешил за ним, прихрамывая. Ноги не только болели. Я их еще и отсидел, неудобно опустившись в траву. Поэтому плелся, подотстав.

Наемник живо добрался до места схватки и уже вовсю ругался, потому что вляпался в кровь. Я же, только ощутив тошнотворный запах волчьей трапезы, тут же отвернулся в высокую траву, опустошив желудок, в котором и так плавало не слишком много.

– Не привык еще к такому зрелищу, а? – спросил Конральд и подошел поближе, чтобы вытереть сапоги. – А мешок нам оставили. Как думаешь, стоит посмотреть, что внутри? Прямо здесь, под луной. Не тянет?

Я повернулся, не разгибаясь, ощутил еще один приступ и нырнул обратно в траву.

– Понятно, – ответил наемник. – Ждем.

И на всякий случай он достал меч.

Когда мне наконец-то стало полегче, я прохрипел:

– Смотрим!

– Ха! – и Конральд кинул к моим ногам мешок.

Ткань слегка попачкалась, но толстый шнурок был нетронут. Я развязал тугой узелок и раскрыл ткань. Ожидая, что хоть что-нибудь сверкнет даже при свете луны, я внимательно смотрел внутрь, но никак не мог понять, что не так.

Вскоре до меня дошло, что внутри лежат маленькие свертки – такие же тряпицы, перемотанные еще и веревками. Целый мешок свертков. Толстых, крепко стянутых бечевкой. Манящих и притягательных.

Я не удержался и буквально сдернул бечевку с одного из свертков. Пять серебряных монет, переложенных небольшими тряпицами. Да уж, кое-кто позаботился о том, чтобы сверток с деньгами не издавал ни звука.

– И таких здесь десятков пять или даже больше, – проговорил наемник, опустившись рядом со мной на колени.

– И что ты предлагаешь сделать? – спросил я. – Какие варианты? Мы ведь можем все это забрать и никому не отдавать. Просто оставить себе. Сколько стоит хорошая лошадь?

– Не больше трех серебряных. И то это хорошая скаковая, – ответил Конральд, хорошенько подумав. – Но можно найти постарше и подешевле. Тебе ведь не нужна идеальная кобыла или племенной жеребец? Может, хватит и двух. Если только цены не выросли с момента, когда я в последний раз хотел купить себе лошадь.

– А почему не купил? – машинально спросил я, перекладывая монеты из руки в руку.

– Негде было держать, а потом и очередная война кончилась. Но вот обмен нам все равно надо бы провести. Хотя бы просто подбросить этот дурной мешок пивовару. Мы знаем, куда, мы знаем кому. Остается выбрать нашу долю.

– А пивовар знает, сколько у него было денег?

– Это, скорее всего, вообще не его деньги. Так что давай-ка отойдем в укромное место, где нас точно никто не заметит.

Взвалив мешок на спину, Конральд пошел вперед.

– Здесь побольше десяти кило будет, – добавил он мне, обернувшись.

Мы сошли с дороги там, где, по его мнению, змей почти не может быть. Отошли метров на пятьдесят и спокойно сели в траву.

Монотонная работа по разворачиванию мешочков не успокаивала, но отвлекала от боли. Бок не проходил, ноги тоже никак не могли прийти в норму, но я держал в голове количество серебряных, медных и золотых монет, которые мы раскладывали по кучкам прямо в траву.

Потом, убедившись, что мы закончили со всеми свертками, Конральд разделил эти кучки на три части. В каждой оказалось больше десятка монет и золотые среди них тоже были.

– Пожалуй, я недооценил старосту, – отметил он внушительное количество денег. – Предлагаю поделить, как есть. Это и будет наш обмен, – и он показал на третью кучку.

Хотелось возразить, но в то же время внезапная находка делала нашу жизнь существенно проще. Гораздо проще – можно купить инструмент, лошадь, повозку! Все, что угодно. И только благодаря тому, что мы, по сути, украли чужие деньги.

– Вот только совесть свою не включай, ладно? – попросил Конральд. – Нас попытались надуть, враги были со всех сторон, но мы справились. Мы сделали то, что было нужно. И без жертв. Думаю, тебе не хотелось бы принимать участие в драке, учитывая еще и то, что ты порядочно так устал, правда?

– Действительно, – пробормотал я, стягивая оставшиеся монеты бечевкой.

Почти как было, мы уложили их в мешок, а свои доли аккуратно переложили тряпочками, чтобы монеты не звенели в карманах. Но внушительный вес мешал идти, поэтому мы не спешили.

Вернулись в деревню, перекинули заметно опустевший мешок через ворота пивоварни и отправились на поздний ужин. Нам не пришлось переодеваться – и это был большой плюс.

А еще сумка у меня оказалась довольно вместительной – почти все наши деньги влезли в нее за исключением пары монет, которые Конральд разложил в потайные карманы собственного походного костюма.

Улыбчивый трактирщик с сомнением посмотрел на мою грязную одежду, но, получив свою долю медяка, тут же вернулся с едой.

Вечером в зале было пусто – лишь несколько человек сидели отдельно друг от друга за столами. Я посматривал на них с беспокойством лишь первое время – вдруг среди гостей окажется еще кто-нибудь, возжелавший заполучить наши деньги. Теперь уже наши.

Но, по мере того как еда заполняла мой желудок, я расслаблялся и предавался новым планам и проектам. Наемник оставался настороже, и этого было вполне достаточно.

Глава 23. Поход на рынок

Съемных комнат в таверне не оказалось, так что дремать пришлось за столом. Наемник спать отказался и присматривал за нашим, как он выразился «общаком».

Засыпать показалось мне делом рискованным, но все же я не отказался прикорнуть на пару-тройку часов.

Наутро я обнаружил на столе большую деревянную кружку с каким-то ароматным травяным настоем.

– Для бодрости, – подсказал Конральд и подвинул кружку поближе. – За счет заведения, – и похлопал себя по карману.

Я молча кивнул, поднял заспанное лицо от стола и притянул кружку к себе. От напитка шел терпкий аромат, который вблизи стал на миг невыносимым.

Но после пары вздохов я даже ощутил какие-то приятные нотки и сделал глоток. Травяной настой сперва обжег язык, а затем бодрость накатила почти моментально. Отчасти из-за температуры, но большей частью из-за необычного вкуса.