Черный Волк, Белый Ворон (СИ) - Стинг Ксения. Страница 44

Ей и правда вспомнилась деревня Милы. Шумные дети, бегающие между домами, улыбчивые жители, угощающие маленькую Веду в те дни, когда Радамира приезжала проверить, все ли в порядке. В баню Веда тоже ходила в той деревне, а потом они с Милой еще долго сидели на улице теплой летней ночью, ожидая, когда горячий воздух высушит их влажные волосы.

Болтали и хохотали, потом принимались за плетение кос. Сейчас Ведеслава уже поняла, бабушке не было надобности ездить в ту деревню так часто и оставаться так надолго, иногда на несколько дней, иногда на неделю. Все травы, за которыми они якобы направлялись в те места, можно было отыскать и около их дома. Но Радамира позволяла маленькой травнице узнать детство, которого у нее не было. Веда улыбнулась, обливая кожу горячей водой.

Ей даже захотелось поблагодарить охотника за то, что он заявился в Лесовье, подранный нечистью. И он должен поблагодарить того мертвеца, что так удачно исполосовал ему бок. Приди Влад в добром здравии и покажи метку Ворона на груди, она тут же выгнала бы его и слушать не стала.

Если бы не он, Ведеслава так и чахла в доме ненавистного отца, делая мази и настойки за монеты. Ей хотелось свободы, которую она ощущала рядом с Радамирой. Они проводили долгое время в дороге, видели красоту природы всего Замковья, но после ее смерти Веда решила, что лучше ходить далеко за порог. Влад, не осознавая, вернул ей свободу, вытащил из клетки, в которой она заперлась сама себя. Травница вновь видела красоты лесов и полей, ощущала сладкий запах трав, что не растут близко к Лесовью, слышала вой леших и других лесных духов. Это завораживало ее.

Она умылась напоследок, скрутив волосы так, чтобы они не мешались, и пошла обратно в дом, заходя с задней двери, как и выходила. Только девушка хотела что-то сказать, как задумчивый до этого Влад одарил ее доброй улыбкой и вышел. Веда недовольно поджала губы, думая, чем бы заняться, пока охотник будет греться в теплых парах.

Все небольшие запасы, что остались в этом доме, Владислав уже вынес из погреба. Несколько видов засоленных грибов, вяленое мясо, крупы. Девушка увидела варенье, губы растянулись в улыбке. Она покопалась в сумках, доставая все, что есть у них. Решила, что можно устроить небольшой пир, они этого заслужили.

Что-то неясное внутри неё заставило её выйти на крыльцо. Уже стемнело, маленькую деревушку освещала только небольшая луна и множество звёзд. Хотя бы небо Мор не посмел тронуть, а может, просто не смог.

Она взглянула туда, откуда холодный, злой ветер приносил шум деревьев. До огромного Чернолесья было рукой подать. Кроме окружившего девушку шума, она ощутила его запах. Он пах так же свежо и необычно, как и прежде. Ни запаха гнили, ни запаха зла. Не Чернолесье хочет убить Замковье, а тот, кто поселился в нём не так давно. Ведеслава была уверена в этом.

Признаться, она никогда не понимала, почему жители прозвали весь лес именно так. Ведь она знала, первые несколько верст Чернолесья были светлыми и приветливыми. Деревья не росли плотно, лишь изредка облизывая налитыми силой солнца листьями щеки гостей. Было несколько шумных ручейков с прозрачной и чистой водой. Радамира использовала её для своих отваров.

Но чем дальше идёшь вглубь, тем сильнее сплетались ветвями деревья с черными стволами, а солнце не могло пробиться сквозь густую крону. Только там и начиналось настоящее Чернолесье, но простой народ редко заходил так далеко, только по незнанию или заблудившись среди похожих деревьев.

Ведеслава всё стояла и смотрела туда, куда они направятся завтра с Владом. Ей не было страшно, всё тело и душа так и жаждали переступить границу леса и ощутить его спокойную, мудрую силу.

Она обхватила себя за плечи, ежась от холода, капельки воды с волос прокладывали неприятные влажные дорожки по шее, вызывая мурашки. Из-за мыслей девушка не заметила, как на крыльцо вышел Влад.

— Ты заставила меня поволноваться, Веда. Не стоит сейчас покидать дом одной, — тихо сказал он, чтобы не нарушать ночной покой.

Травница подняла на него глаза, замечая румянец на щеках. Его мокрые волосы были зачесаны назад, но несколько прядей всё равно прилипло к лбу.

— Пойдем, не стоит мерзнуть, — вновь сказал Влад, щекоча прикосновениями пальцев ладонь Веды.

— Я хочу постоять еще немного. Мне нравится смотреть на лес, — ответила девушка, ненароком сжимая чужие горячие пальцы, по телу разлилось тепло. — Можешь постоять со мной, если хочешь.

Парень несколько секунд удивленно рассматривал её макушку, а потом кивнул, пряча небольшую девичью ладонь в своей руке. Они стояли и просто смотрели на Чернолесье, Влад немного напряженно, словно ожидал, что из темноты выскочит целая орава нечисти, Веда умиротворенно.

— Редкий травник заводит дружбу с охотником, — неожиданно сказал парень, продолжая глядеть вперёд. — Их связывает всего лишь договор. Травник обещает сделать всё возможное, чтобы спасти жизнь охотника. А охотник, в свою очередь, обязан оберегать травника, если тому грозит опасность. Всё. Это выгодный обмен. Когда у Воронов нет заданий, они сидят в Вороньем Доме, а травники живут в замке и занимаются зельями. А после этой ночи мне кажется глупым предлагать тебе защиту.

Он хмыкнул, смещая взгляд вниз, туда, где две руки сплетались воедино. Это заставило его улыбнуться. Веда ответила не сразу, она раздумывала над словами охотника. Травника и охотника редко связывает что-то сильнее простой службы. Ей показалось это странным. Когда вас объединяет общее дело, нельзя вечно оставаться чужими.

— Я всего лишь слабая девушка, Влад. Попадись мне кто-то сильнее, или не будь в моей руке ножа, — она поджала губу, вспоминая чужие влажные от пота руки, желающие сорвать с неё мокрую рубашку. Казалось, охотник вспоминал тот же вечер, с силой сжимая челюсть. — Мне не справиться одной. Только не сейчас. И твоя защита не будет лишней, если ты хочешь, чтобы я исправно готовила тебе отвары, и мне не мешало отсутствие руки или глаза.

Владислав несдержанно прыснул и наклонился вперёд, чтобы рассмотреть лицо травницы. Она тоже улыбалась, даже глаза были довольно весёлыми и блестели, отражая свет луны. Девушка неожиданно полезла в карман, пытаясь что-то там нащупать. И наконец выудила часы на цепочке, которые когда-то дал ей охотник.

— Всё хотела отдать, но забывала, дорогая вещица, — она протянула часы Владу, внимательно глядя в тёмные глаза.

Он, даже не посмотрев на руку девушки, отвёл её вниз.

— Я очень рассеянный, постоянно что-то теряю, пусть побудет у тебя до конца нашего пути, — тихо сказал он.

— Ты врёшь, рассеянные охотники долго не живут, — фыркнула Веда.

— Ты права, я просто хочу, чтобы у тебя была часть меня, — сказал Влад, подаваясь вперёд.

Травница не успела ответить, даже не успела открыть рот или подумать. Охотник поцеловал её, аккуратно сминая чужие губы. Сам не знал, как наконец решился на это. На шаг, который может принести ему облегчение или новую тяжесть. Он чувствовал холод её кожи и губ, его руки осторожно прошлись по шее, чувствуя вздымающиеся от его прикосновений мурашки. Он мог поклясться, что девушке приятно, что ей нравится.

Ему еле хватало холодного ночного воздуха, чтобы продолжать дышать и не прерывать поцелуй. Неторопливый и нежный. Он чуть наклонил голову, несколько раз целуя её в угол губ и щеку. Собирался зайти чуть дальше, притянуть девушку к себе, обнять за талию, прижать как можно ближе к себе. И когда он практически сделал это, когда вновь коснулся её губ, Веда отшатнулась, словно вместо пальцев Влада к её коже приложили раскалённый прут.

Часы, лежащие в её ладони, безвольно выскользнули, падая на деревянный пол, и только чудом не повредились. Но Влад не обратил на громкий звук удара внимание, с отчаянием в глазах глядя на травницу. Не мог понять по её лицу, что она чувствует сейчас, и это тревожило его сильнее всего. Ему не стоило этого делать, у них ещё долгий путь вперёд, поиски сердца Мора, дорога назад. Он всё испортил.