Танцующая-На-Гранях - Масалыкина Снежана. Страница 10

– Да, полагаю, это верное решение, – окинув нас взглядом, кивнул король. – Обсудим перспективы за завтраком. Утро вечера радужнее. Богиня да не оставит нас, – и райн махнул рукой, позволяя подданным и гостям покинуть помещение.

– Постойте, – окликнул Гримиум нас на пороге зала. – Вилда, не могла бы ты повторить еще раз послание богини.

– Пожалуйста, – пожала я плечами и заново продекламировала загадочное предсказание.

Райн слушал, прикрыв веки, пропуская через себя каждое слово рифмы. Видно было, как едва заметно длинные королевские пальцы едва слышно отстукивали ритм по обшивке кресла. Едва я закончила, Гримиум улыбнулся и кивнул всем сразу, на этот раз отпуская окончательно.

И мы с Наташкой, пользуясь моментом, первыми покинули гостиную. Зерг дернулся было к ней, но в последний момент, передумав, задумчиво наблюдал, как мы поднимаемся по лестнице. И смотрел вслед Наташке до тех пор, пока мы не скрылись из виду, закрыв за собой дверь в нашу спальню. Не знаю, что чувствовала подруга, но я прямо-таки лопатками ощущала, как в ней прожигали дырку горящим взглядом. Хотелось бы мне знать, о чем думал этот странный мужчина и великолепный кот.

– Кстати сказать, в ипостаси кота он мне нравится больше, – проворчала я, стаскивая с себя платье и направляясь в ванную. – Не знаешь, чем тут у них зубы можно почистить? – крикнула я Наташке, перебирая баночки и тюбики на полке возле раковины.

Не услышав ответа, я вернулась в комнату и обнаружила подругу, неподвижно замершую посреди комнаты. Вспомнив историю собственного «омертвения», я подскочила к Наташке и, схватив ее за руки, затрясла, испуганно окликая:

– Наташ… Наташа!

– А? Что? – дернулась подруга, и спустилась с небес на землю, или где там она обреталась последние пару минут.

– Иди ты… лесом! Какого змея так пугать?! – рявкнула я, уперев руки в бока и сердито глядя на Натку. – О чем ты вообще думаешь весь вечер?!

– Прости, – бросила она на меня и виноватый взгляд и снова замолчала.

– Ау, о чем ты думаешь? – тронув за плечо полуспящую красавицу, настойчиво повторила я.

– Мне не дает покоя мысль, что один из радужных драконов должен погибнуть, – пряча взгляд, прошептала подруга.

– Откуда такие мысли? – я удивилась, мысленно перебирая слова загадки.

– Был черным, станет золотым, два радужных – растают в дым, уйдут за радугу миров, заблудятся в осколках снов, умрут, не выдержав пути… – Наташка захлебнулась воздухом. – И выживет из них один…

– И, судя по накрывшему тебя видению, это буду не я.

Глава 4. Королевство Элтаннин. Призрак Золотого дракона

Райна Эдассих, пережив ужас перехода через лабиринт осколков зазеркалья в одиночестве, спала, раскинувшись на каменном ложе, покрытом шкурами диких лайс. Тонкие и мягкие, они согревали тело и не позволяли холоду камня проникнуть внутрь. Тем не менее, королева дрожала, зябко куталась в покрывала, но не могла вынырнуть из собственного сновидения.

Раз за разом проходила она во сне сквозь лабиринт За-Гранья и неизменно оказывалась не в пещере оазиса Но-Ха, а возле странного алтаря в незнакомом храме. В конце концов, это всего лишь сон, решила райна и шагнула по золотому мостику, перекинутом через пропасть.

Чтобы обнаженной и напуганной оказаться возле черного камня, по которому маленькими змейками то и дело пробегали алые всполохи. Райна чувствовала чужой взгляд, прожигающий спину, но, когда судорожно оглядывалась в страхе по сторонам, видела одни лишь каменные стены, разрисованные странными картинами.

Полулюди-полузмеи почти на каждом из рисунков волокли к алтарю женщин из разных миров и приносили их в жертву, тонким стилетом пронзая сердца. По крайней мере, дракайн, руйсалов, дэйвов и валлахов Эдассих смогла признать, поскольку несколько раз посещала эти параллели в своих странствиях. Сам жертвенник располагался на маленьком островке, выступающем из пропасти, в которой кто-то или что-то медленно и тягуче вздыхало.

Почему-то у перепуганной райны сладко защемило сердце, и заныл низ живота. В промежутках между глубокими вдохами и томными выдохами бездны по телу Эдассих прокатывали волны возбуждения, а от предвкушения чего-то неизведанного кружило голову и подкашивались ноги. В какой-то момент в сознание королевы проникла музыка джембе, следом подключились по очереди дунумба, сангбан, кенкени. Королева начала медленно раскачиваться в такт музыке.

В пяти чашах, расположенных симметрично вокруг алтаря, вспыхнул огонь, в воздухе запахло пряными травами и сладким ядом змей, смешанным с молоком. Движения Эдассих становились все быстрее, вот она вскинула руки вверх и закружилась в пируэте (1), словно танцовщица.

Пересохшие губы королевы шептали едва слышно: «Приди, приди, приди!» И когда в жертвенном зале прозвучал долгий, протяжный, вырывающий сердце и душу, зовущий звук диджериду – трубы, способной, согласно легендам, донести молитву до слуха любого из богов – Эдассих замерла на краю темного провала, лицом к мрачной темноте пропасти, балансируя на кончиках пальцев, раскинув длани в сторону в ожидании неведомых объятий.

Шепот океана послышался из недр живой темноты. Вместе с шорохом прибрежной песни волн, нежно накатывающих на ракушку, показалось золотое мерцание. И вот уже тяжелые змеиные кольца заключили в свои страшные объятия алтарь вместе с женщиной, по-прежнему зависшей над краем бездны, стоя на полупальцах ног. Голова рептилии замерла напротив запрокинутого женского лица. Чудовище приблизилось к Эдассих и вдохнуло женский аромат, прикрыв глаза. Раздвоенный язык нетерпеливо вырвался из пасти и прошелся по сомкнутым губам, коснулся закрытых век, опустился по шее вниз к ключицам и дальше к набухшим соскам. Женщина едва слышно и глухо застонала.

Еще пронзительней заплакал диджериду, и змеиное тело подернулось золотистой дымкой. А мгновение спустя змеиные кольца осыпались чешуйками на плиты, и к Эдассих скользнула из мрака пропасти не змея, но обнаженный золотоволосый мужчина.

Высокий, статны, на две головы выше королевы, с роскошной гривой волос цвета прозрачного весеннего меда, волнами спускающихся на плечи, с широкими плечами и узкими бедрами. Чувственные губы, высокие скулы, прямой нос и бездонные черные глаза без зрачков – в ипостаси человека не-бог демон Вритру был мечтой любой глупышки, которая за красотой не умела разглядеть пустоту сердце и вечно голодную душу змея из бездны.

Длинные музыкальные пальцы, словно крылья бабочки, нежно пробежались вдоль позвоночника, желая ощутить живую плоть, и затрагивая все нервные окончания женского тела. Королева вздрогнула, и начала падать в распахнутую пасть преисподней. Но сильные руки, обхватив за талию, не позволили Эдассих погибнуть, притянули к себе.

Почувствовав прикосновение ледяной плоти к своему разгоряченному телу, королева вздрогнула и распахнула глаза. Но демон не дал женщине осознать себя, накрыв потяжелевшие груди ладонями и зажав меж пальцев возбужденные соски. Эдассих хрипло застонала пересохшим горлом, выгнулась дугой, запрокинула руки за голову, обхватила шею демона. Внизу давно все набухло, и кровь глухо билась в жилах, требуя разрядки.

Но ощутив леденящий холод под своими ладонями, королева попыталась разжать пальцы, запутавшиеся в шелковистых прядях, и вырваться из странных объятий. Хитрый змей склонился к бешено забившейся на горле голубой жилке и медленно прошелся вдоль нее раздвоенным языком. Ядовитая слюна несла в себе наркотик и через секунду райна снова застонала от зарождающейся в самой сердцевине женской плоти нестерпимой жажды.