Предложение (ЛП) - Стил Л.. Страница 41
Я обхватываю Дориана руками и прижимаю его к себе.
— Я так рада, что ты смог прийти. И к тому же с Тайни.
Словно услышав свое имя, Тайни издает лай, затем прыгает вперед. Тайни вырывает свой поводок из рук Дориана, затем падает на стулья. Он использует их как рычаг давления и перепрыгивает через других. Он выбегает на лужайку и, лая, мчится к открытой бутылке шампанского, оставленной на одном из столиков для коктейлей, установленных снаружи палатки.
— Тайни! — кричит Дориан. Он бежит к нашему немецкому догу, но уже слишком поздно. Тайни вскакивает и кладет лапы на стол. Он аккуратно захватывает бутылку челюстями, переворачивает ее и одним глотком вливает в себя.

— Собака любит выпить? — Зара смотрит на Тайни, который растянулся на траве у моих ног. — Он опустошил всю бутылку Кристал за один присест. — В ее голосе слышится благоговейный трепет. А нужно многое сделать, чтобы удивить эту женщину.
Тайни поднимает голову, затем подползает к ней. С тяжелым вздохом он кладет голову на лапы, затем пристально смотрит на нее из-под своих длинных ресниц.
— Он тоже занимается армейским кролем? — Она моргает.
— Он слишком мал. — Я пожимаю плечами.
— Как будто это все объясняет?
Я хихикаю:
— Он был таким с тех пор, как переехал жить к нам. В первый раз, когда он прыгнул на бутылку шампанского и осушил ее, у моей мамы чуть не случился сердечный приступ. Она отвезла его к ветеринару, который осмотрел его и не смог найти у него ничего. Они оставили его на ночь для наблюдения. На следующее утро ему стало плохо, и они пришли к выводу, что у него похмелье. Как вы можете видеть, он, кажется, преуспевает в этом.
Тайни издает горловой хныкающий звук, как будто знает, что мы говорим о нем.
— Хмм. — Она протягивает ему руку, и Тайни облизывает ее. Он издает довольный звук. Затем трется головой о ее пальцы.
— Я думаю, он хочет, чтобы ты его погладила, — бормочу я.
Она чешет его за ухом, и Тайни выгибает шею дугой.
— Ты напоминаешь мне мужчин, с которыми я была — все лают, не кусаются, любят, когда их гладят, и перебарщивают с выпивкой, не осознавая последствий, — говорит она задумчивым голосом.
— Очевидно, у тебя еще не было подходящего мужчины, — раздается голос Хантера у нее за спиной.
Зара застывает. Она выгибает брови, глядя на меня, но я слишком отвлечена, наблюдая за приближением Лиама. Его волосы растрепаны, как будто он провел по ним пальцами. В остальном он выглядит так, словно сошел со страниц модного журнала или с подиума. И снова я не могу не восхититься тем, как облегающий пиджак натягивается на его плечах, как брюки облегают его мощные бедра, как белизна рубашки оттеняет загар на его коже.
Он подходит и протягивает мне руку.
— Потанцуй со мной.
Я моргаю. Мы не обсуждали возможность первого танца и наложили вето на выступления подружек невесты или шаферов. Думаю, мы оба хотели, чтобы церемония была закончена, и сосредоточились на том, чтобы иметь достаточно фотографий и видеоматериалов, которыми можно было бы поделиться с влиятельными лицами и СМИ. В конце концов, главная причина всего этого фарса — доказать всему миру, что мы женаты, чтобы он мог претендовать на свое наследство, а я могла узаконить свой бизнес по организации свадеб. И мы это сделали. Так почему же он приглашает меня потанцевать с ним сейчас?
— Айла, — он понижает голос до шепота.
Дрожь пробегает у меня по спине. Мои нервные окончания потрескивают. И прежде чем я успеваю остановить себя, я вкладываю свою руку в его, и он поднимает меня на ноги. Он выводит меня в центр помещения, затем проходит мимо него и выходит из палатки.
— Куда мы направляемся?
Он не отвечает.
Я поднимаю взгляд на его черты, но он смотрит прямо перед собой. Он ведет меня вниз по настилу, где мы недавно поженились, затем к пляжу. Последние лучи солнца косо падают на нас. Солнце — это огненный шар, медленно опускающийся за горизонт.
Он делает паузу и достает свой телефон.
— Что скажешь, может, мы выложим видео, на котором мы изображены как счастливая супружеская пара?
— Здесь? — Я оглядываю настил на заднем дворе дома, где проходила свадьба. Впереди — пляж, а позади нас до нас доносятся звуки вечеринки. — Не слишком ли это неформально?
— Разве это не лучший способ? Это же должно восприниматься как незапланированное и спонтанное фото?
— В этом ты действительно прав, — признаю я.
Он достает телефон из кармана, переключает его в режим селфи, затем обнимает меня за талию и притягивает к себе. Он поднимает телефон так, чтобы на экране отражались мы двое. Даже на каблуках я достаю ему только до груди. Мои щеки раскраснелись, а глаза сияют. Мои волосы прекрасны; их простая укладка подчеркивает внешний вид платья, в котором отражаются солнечные лучи. Он прижимает ладонь к моему животу, и смуглость его пальцев почти непристойна на фоне белизны моего платья. Я смотрю ему в глаза и обнаруживаю, что он изучает меня, нахмурившись.
— Что? — Я хмурюсь в ответ.
— Чего-то не хватает.
— Чего?
Он кивает, затем отпускает меня на время, достаточное для того, чтобы вытащить что-то из своего кармана.
— Подержи мой телефон, ладно?
Когда я это делаю, он надевает цепочку на мою обнаженную шею. Медальон представляет собой цельный сапфир в форме капли-слезы. Из него вырываются голубые и серые искры.
— Ух ты, это… Это великолепно.
— Оно подходит к твоим глазам.
— И твоим. — Я прикасаюсь левой рукой к камню и понимаю, что он совпадает с камнем на моем кольце. Я никогда не увлекалась ювелирными изделиями, никогда не заботилась о размере камней, которые ношу, но это… Сочетание кулона на моей шее и драгоценного камня на пальце превращает меня из женщины в королеву.
— Ты моя королева, — говорит он, как будто читает мои мысли.
— Ты… пугающий. — Я едва сдерживаю смех. — Ты, кажется, улавливаешь мысли в моей голове.
Надеюсь, это не все мои мысли. Потому что, если он прочитал хотя бы половину того, что происходит в моей голове, тогда этот разговор мог бы протекать совсем по-другому.
— Ты же понимаешь, что на самом деле мне все равно, что на тебе надето и как ты выглядишь. На самом деле, я бы предпочел, чтобы на тебе не было ни клочка одежды. Мне нравится, когда ты обнажена и извиваешься под моим членом.
Жар разливается по моей коже. У меня перехватывает дыхание. Я собираюсь превратиться в дым прямо здесь. Я сгораю под натиском его взгляда. Растаю лужицей у его ног, и каждая капля все равно будет просить его трахнуть меня.
— Но если тебе нужно что-то надеть, я бы хотел, чтобы это были украшения, которые я надел на твое тело.
Прежде чем до меня доходят его слова, он поднимает телефон и снова притягивает меня к себе. Камера начнет запись.
Он целует меня в макушку, затем смотрит на экран.
— Сегодня я самый счастливый человек в мире. Сегодня женщина, которая значит для меня все, наконец-то моя. — Он поворачивается ко мне. — Я люблю тебя, Айла. Я обещаю почитать, лелеять и защищать тебя. Я обещаю всегда быть рядом с тобой. Ты мой истинный север… и мой юг, и восток, и запад. — Он заглядывает мне в глаза. — Ты та, кто делает мою жизнь стоящей того, чтобы жить. Первое лицо, которое я хочу увидеть, когда просыпаюсь утром. Последнее перед тем, как я засну ночью. Ты делаешь меня таким счастливым просто потому, что остаешься собой.
Мое сердце трепещет в груди, как будто меня ударили током. Мой живот ощущается таким легким; моя грудь, руки и ноги, каждая частичка меня, кажется, оторвалась от земли. Я поднимаюсь, парю в воздухе. Я бы уплыла, если бы не его крепкая хватка, привязывающая меня к нему, к нам.
— Я даже не осознавал, чего мне не хватало, пока не появилась ты. Я жил лишь на половину, существовал лишь на половину, был половиной души, а потом я нашел тебя. А теперь? — Он наклоняется ближе, пока я не могу разглядеть отдельные пряди его смехотворно длинных ресниц. — Я не могу дождаться, когда смогу поделиться с тобой воспоминаниями, обнять тебя и любить так, как могу только я, до конца наших жизней. Я всегда буду любить тебя, Айла, несмотря ни на что. — Он всматривается в мои черты, и почему-то кажется, что он сообщает мне что-то еще. Но что? Что он пытается сказать?