Третий шанс (СИ) - Романов Герман Иванович. Страница 41

Так что было бы намного лучше, если «богини» достроили по первоначальному проекту, установив в носу и корме по одному 203 мм орудию, тогда эти тихоходные крейсера были бы большим подспорьем в бою для эскадры. Но таких пушек нет, и взять их негде. Обещают в следующем году изготовить, но разве война будет столько ждать⁈

— А ведь не все так плохо, Степан Осипович, лучше атаковать неприятеля поутру, выслать дозорные крейсера — а ночь предоставить нашим миноносцам. Заметьте, чайки над водой — к утру небольшое волнение будет. А казематы на «Асаме» разворочены взрывом, там течь — недаром японцы пластырь завели. Да и «Фудзи» носом заметно осел и небольшой ход держит. Хода больше десяти узлов сейчас не даст, а то и меньше, как и «Адзума», а их теперь даже «Севастополь» обгонит.

— Так-так, а ведь это дает возможность…

Вице-адмирал Макаров чуть оживился, немного прошелся по мостику — остался вполне целым, только немного пламя «облизало», да леера с настилом взрывами помяло.

— Евгений Иванович перенесет флаг на «Полтаву», она ему знакома по прошлому бою, и постарается держать максимальных ход. «Фудзи» отстанет, присоединится к «подранкам», взамен один из «гарибальдийцев» подойдет, а то и оба. А дальше что…

Степан Осипович задумался, снова стал измерять шагами настил, но ступал осторожно — имелись дырки от осколков с острыми выпуклыми краями. И после паузы заговорил, вслух размышляя:

— Ничего не даст сей маневр, хотя пройтись четверкой броненосцев по крейсерам Камимуры было бы очень занимательно. Однако, что нам мешает усилить «Ретвизаном» отряд наместника? Да ничего, зато три японских броненосца, из которых на одном серьезно повреждена башня главного калибра, и оба «гарибальдийца» будут вести бой на наших условиях, утратили они инициативу — у японцев три корабля сбросили ход, и в утреннем бою участие не примут. У нас пять бронепалубных крейсеров — они свяжут охрану транспортов. Пусть топают — у Бицзыво на берегу куда больше войск осталось, нам важнее потопить боевые корабли. А как вы думаете, Михаил Павлович, что важнее — потопить транспорта или парочку броненосных крейсеров? Выбор у нас только такой — или то, или это.

— Тогда к «Пересвету» и «Победе» вернуть «Россию» и «Громобоя» — вполне будет достаточно для новой схватки с Камимурой — и хрен с этими транспортами. «Баян» с «Богатырем» могут быть поблизости, и подойти или к наместнику, либо к нам, кому потребна будет помощь. На мой взгляд, последний корабль хорошо забронирован и имеет недостижимый для японцев ход. Отряд будет способен охватить Камимуре «голову». Вот только транспорты мы можем упустить — не хотелось бы. Там битком японских солдат набито — нужно помочь армии.

— Поможем, обязательно поможем!

Степан Осипович ухмыльнулся, и тут Молас, хорошо его знавший, понял, что в успехе предстоящего боя тот нисколько не сомневается, раз так повеселел, причем улыбка хищная.

— Мы с наместником пойдем на быстроходных броненосцах, и будем драться с Того. Петр Алексеевич с Виреном свяжут боем Камимуру. А вот Карл Петрович перенесет свой флаг на «Полтаву». Кто сказал, что транспорты могут топить только крейсера? Так что, Михаил Павлович, пойдемте в салон, благо в него не попали, и составим диспозицию. Ее нужно успеть разослать по кораблям, уже начало темнеть…

Борт «Пересвета» после боя с японской эскадрой в Желтом море. Видны следы многочисленных попаданий в его высокий борт. Да и бронированные казематы тоже пострадали…

Глава 40

— Гэйдзины опять меня обманули. Мы их сильно недооценили, и теперь понесем потери, напрасные и ненужные!

Вице-адмирал Хейхатиро Того был невозмутим, стоя на открытом мостике Микаса, где единственной защитой от осколков были связанные пробковые матросские койки. Впрочем, русские фугасные снаряды, даже двенадцатидюймовые были слабы, их взрывы были не такие мощные, как у снаряженных меленитом, которые были приняты на японском флоте. Да и бронебойные снаряды имели большое замедление, и, попадая в небронированный борт или надстройки, пробивали их навылет, и взрывались где-то над морем. Эту информацию Того приказал хранить в секрете, когда после первого боя обследовали повреждения. Зато если снаряды попадали в броню, и пробивали ее, то могли натворить много чего нехорошего — сила заброневого взрыва оказывалась достаточно мощной. Так на несчастной «Асаме» разнесло нижний каземат, выбило дно верхнего каземата и разворотило все там, вызвав детонацию сложенных снарядов — подобное имело место и на «Адзуме». Но родоначальник всей серии броненосных крейсеров имел еще несовершенную конструкцию — по расшатанным взрывом плитам броневого пояса ударил еще один такой же двенадцатидюймовый снаряд, с пробитием и внутренним взрывом. И все это привело к роковым последствиям — с поступающей под напором водой, ибо удар пришелся по нижней кромке бронепояса, отчаянно боролись несколько часов, но небольшое волнение на море свело все усилия команды на «нет». Ночью стало ясно, что крейсер обречен — все же семь попавших 305 мм снарядов натворили дел, и это не считая восьмидюймового снаряда с «Рюрика» и двух десятков от 152 мм пушек Кане.

Командир «Асамы», капитан 1 ранга Ясиро Рокуро приказал команде переходить на авизо «Тацуто» и два миноносца только тогда, когда волны уже плескалась у кормовой башни, а нижние казематы стали ватерлинией — сам же остался на корабле, презрев его приказ. А он распоряжение не зря отдал — империя отчаянно нуждалась в опытных моряках, чтобы позволять им вот так просто совершать ритуальное сеппуку.

Но в целом ночь выдалась хоть и беспокойной, матросы не спали, находясь у орудий, зато вражеским дестройерам удалось потопить только один транспорт, хотя на отдалении по горизонту иногда скользили лучи прожекторов. Вот только послать в атаку на вражеские корабли было некого — при Объединенном Флоте остались только несколько эскадренных миноносцев, все остальные ушли в Чемульпо, оставшись практически без угля, только остаток в ямах приберегли на возвращение.

Хейхатиро Того не хотел обеспечивать десант у Бицзыво, на котором настаивала армия, желавшая навязать русским войну на двух фронтах вместо одного. Но перспектива захвата Дальнего и блокирования Порт-Артура сыграла свою роль, и командующий согласился на эту дерзкую и рискованную операцию, вернее сразу две. Отвлекающая противника высадка проводилась у Дагушаня чуть раньше, и так, чтобы противник ее сразу воспринял как главную, и нанес удар всеми силами, которые и перехватят японские отряды в море, отрезав путь назад, в Дальний.

Но кто же тогда знал, что сами боги отвернутся от страны Ямато!

Русским невероятно повезло, когда случайно ночью торпедировали и потопили «Асахи», а потом на вражеском минном заграждении, о котором не знали, подорвется и очень быстро затонет «Сикисима». Потеря двух броненосцев и бронепалубного крейсера «Кассаги» порядком обескуражила японских моряков — все осознали, что «северные варвары» намного сильнее, чем о них думали. Да, русская армия страшна — именно ее мощью за последние полвека Россия раздвинула пределы, и хуже. Не только оставила за собой огромное Приморье и Сахалин, но продвинулась дальше. Присоединила Квантунскую область, разбила китайцев и наводнила войсками Маньчжурию, выдвинулась к границам Кореи и кое-где даже вторглась в нее, перейдя реку Ялу и переодев своих солдат лесорубами.

В Японии все понимали, что война неизбежна и готовились к ней, но было страшно, хотя все тщательно это скрывали. Русские те же европейцы, что всегда побеждали в войнах азиатов. И хотя та же Англия заключила «морской союз» со Страной Восходящего Солнца, чтобы против нее на стороне России не выступили Франция с Германией, все равно было опасение, что японскую армию со временем просто раздавят огромным численным перевесом. Как и Объединенный Флот — на каждый японский корабль у русских на Балтике был один свой, а броненосцев даже больше — новых строилось пять, и уже вот-вот их должны ввести в строй.