Время жить (трилогия) (СИ) - Тарнавская Мила. Страница 319

– Ну-ну, уже к верховному командованию, никак не меньше, – криво усмехнулся Пээл. – Но, признаться, мне не совсем понятен ваш запал, причем с обеих сторон. Объяснитесь, господа.

– Ваше превосходительство! – впечатление было таким, словно эсбист процеживает слова сквозь зубы. – Проявление либерализма по отношению к филитам – это грубая политическая ошибка! Когда идет речь о престиже нашей расы носителей Звездного Света и покорителей галактики, все прочие вопросы, как то производительность труда или пресловутое милосердие неизбежно оказываются глубоко второстепенными! Поскольку мы вынуждены использовать труд филитов, мы обязаны внушать им почтение и страх, как это великолепно срабатывает с кронтами! Ради нашей собственной безопасности мы должны внушить филитам идею о неотвратимости кары за любой их проступок, даже если он, исходя из так называемого здравого смысла, проступком не является. И если пятеро из них понесут заслуженное наказание за сломанный инструмент, остальные будут работать не на совесть, а на страх, то есть, более продуктивно.

– Вероятно, я скучный человек, ваше превосходительство, – медленно произнес Реэрн, слегка растягивая слова. – О нашей великой миссии, Звездном Свете и прочих высоких материях я предпочитаю не говорить всуе, а слушать нашего уважаемого помощника по воспитанию (легкий поклон в сторону тэона). Меня интересуют, в основном, различные скучные вещи вроде той самой производительности труда или графика работ. И я хотел бы в очередной раз напомнить всем присутствующим, что выполнение этого графика, то есть, по сути, обязательства, взятого всеми нами перед лицом Императора, зависит, в первую очередь, – хотим мы этого или нет – от филлинских рабочих. Я не сомневаюсь, господин суперофицер второго ранга, что страх является неплохим методом, когда речь идет о неквалифицированном труде, требующем исключительно физических усилий. С филитами, которые выполняют у нас более сложные работы, подобный прием почему-то не срабатывает должным образом. Задавшись этим вопросом, я подготовил кое-какие статистические данные. Как вы можете убедиться, более чем в трех четвертях случаев репрессии против филлинских рабочих вызывали значительное снижение качества и даже производительности труда. А между тем, своевременная прокладка кабелей на базе "Восток" крайне важна. Каждый день отсрочки отодвигает срок сдачи всего объекта!

– Так что, получается, вы предлагаете вообще не наказывать филитов из-за их тонкой нервной организации? – фыркнул эсбист. – Ваше превосходительство! Господа! Филиты должны знать свое место! Поломка ценного инструмента не может остаться без последствий!

– Это вы о плазменном резаке? – невозмутимо спросил Реэрн. – Он отправлен в мастерскую и, я думаю, уже сегодня им работают снова. Между прочим, филиты весьма интенсивно пользуются своим инвентарем уже больше пяти дюжин дней. Было бы удивительно, если бы за это время ничего не сломалось!

– Достаточно! – подвел черту под обсуждением Пээл. – Довольно, господа! Господин суперофицер второго ранга! Я весьма ценю ваши заботы о безопасности персонала баз, но они не должны наносить ущерб нашему строительству. Пока мы по-прежнему отстаем от графика, мне не хотелось бы, чтобы Служба Безопасности искала наиболее легкие пути решения стоящих перед ней задач. Я настойчиво призываю вас не использовать меры, приводящие к затяжке работ. И, раз инструмент удалось починить, я не вижу необходимости в дальнейшем задержании этих пятерых филитов. Кстати, почему целых пятерых? Они что, все работали одним резаком? В следующий раз, буде у вас возникнет желание кого-либо арестовать, прошу предоставить мне доказательства настоящего саботажа! У кого-то еще есть вопросы? Нет?! Тогда все свободны!

Этот день был особенным, Куоти это чувствовал. Обычно с ним общались только Собеско и Арнинг, остальные же члены бригады старались держаться от него подальше и относились к нему с опаской, как к любому другому имперскому офицеру. Они демонстрировали показное рвение, когда он смотрел в их сторону, потихоньку отлынивали, когда им казалось, что на них не обращают внимания, и старательно отгораживались от него стеной молчаливой настороженности.

Сегодня же от этой отчужденности не осталось и следа. Филиты то и дело дружески улыбались ему, ловили его взгляд, а работа так и спорилась в их руках. Похоже, от проявления более непосредственных знаков внимания их удерживало только то, что на стройплощадке постоянно толпились посторонние.

На общем радостном фоне выделялись разве что Собеско с Арнингом, старательно и без разговоров выполнявшие свои прямые обязанности. С позавчерашнего дня они не перебросились с Куоти даже словечком сверх положенного.

Возможность представилась Куоти только во время обеденного перерыва, когда дежурные разнесли пластиковые корзины со стопками лепешек и банками горданских мясных консервов, а также прикатили на тележке бак с водой. Достав свой паек, Куоти подсел поближе к Собеско и Арнингу. Они вполголоса беседовали, но, увидев его, сразу же замолчали.

Некоторое время они ели молча.

– Возможно, нам следовало бы поблагодарить вас, – наконец тихо сказал Собеско.

– Возможно, – кивнул Куоти. – Хотя моя роль в освобождении ваших товарищей была минимальной. Можно сказать, ее не было совсем.

– Вам не понравилось, что вас заставили сделать доброе дело с помощью шантажа? – напрямую спросил Арнинг.

– Мне не понравилось, что когда я задал себе несколько вопросов относительно наших с вами взаимоотношений, я не смог на них ответить. Мне кажется, настало время внести ясность.

– Настало, так настало, – слегка прищурился Собеско. – Итак, ответы на какие вопросы вас интересуют?

– Некоторое время мы с вами довольно плодотворно обменивались информацией, – начал Куоти, медленно переводя взгляд с Собеско на Арнинга и обратно. – Правда, я заметил, что вы старались задавать мне одни и те же вопросы с промежутком в несколько дней, очевидно, рассчитывая поймать меня на противоречиях. Хотя я ни разу не дал вам повода сомневаться в своих словах, эта проверка продолжается до сих пор. Из этого мне остается сделать вывод, что вы мне не доверяете. Вы много рассказывали о своем мире, охотно беседуя на различные отвлеченные темы, но стоило мне больше положенного заинтересоваться вашей биографией или задать вопрос о взаимоотношениях внутри бригады, как вы тут же закрывали рты на большой замок. В то же время, я замечал, что вы частенько пытаетесь ненавязчиво расспросить меня о режиме безопасности на базе, характеристиках нашего оружия и следящих систем и тому подобных вещах. Получается, вы меня используете. А теперь выясняется, что вы можете и хотите мною манипулировать! Я признаю, что без вашего воздействия мне вряд ли пришла бы в голову мысль о возможности противостоять Службе Безопасности, но я задаю себе вопрос: что вы захотите от меня в следующий раз?! Ответьте, кто я для вас? Какие у вас есть цели в отношении меня? Враг я вам или друг? Со своей стороны, скажу, что я не считаю вас врагами. Мне всегда хотелось больше понять вас, и я рассчитывал, что мы можем доверять друг другу. Так ли это или я ошибся?!

Собеско и Арнинг молчали, смотря вниз.

– Давай, я начну, – наконец негромко сказал Арнинг. – Я не знаю, сумеете ли вы понять нас, Ээси Луарви ди-Куоти Укунаатси. Может быть, мы не настолько отличаемся друг от друга, но у нас слишком разные судьбы. Мои жена и сын погибли при бомбежке на второй день после вашего вторжения. Я не знаю, живы ли мои родители, или нет. Мой родной город лежит в руинах, моей страны больше не существует, весь мой мир разрушен, а из всех моих чувств остались лишь ненависть, боль и горечь утраты. Да, благодаря вам мы узнали, что не все пришельцы одинаковы. Но мы всегда воспринимали вас как часть той силы, которая уничтожила все, что было дорого и близко нам. Мы не могли доверять вам, потому что вы – один из них. Вам было любопытно, а мы использовали вас, чтобы получить знания о вашем мире и стать сильнее. Скорее всего, вы лично – не враг нам, Ээси Луарви ди-Куоти. Но боль и ненависть слишком сильны в нас, чтобы мы могли называть вас своим другом. Давайте назовем это честными взаимовыгодными партнерскими отношениями. Вы нуждаетесь в нас, мы – в вас. Пусть так и останется дальше. Может быть, со временем, нам удастся достичь чего-то большего.