Призрачные огни - Кунц Дин Рей. Страница 66

Рейчел он об этом не сказал, потому что тогда она ни за что не поехала бы в Вегас. Но Бен не мог преследовать беглеца в лесу вместе с Рейчел. Он это понял, когда они шли сюда. Она не так уверенно чувствовала себя в лесу, как он, не была достаточно проворной. Пойди она с ним, он все время беспокоился бы о ней, что его отвлекало бы, а это давало Эрику преимущество, если, конечно, мертвец бродил где-то там.

Бен сказал Рейчел, что звуки, которые они слышали, производили звери. Возможно. Но когда он увидел, что дом пуст, ему снова вспомнились эти звуки. Пожалуй, подумал Бен, он слишком поспешно решил, что это не Эрик крался за ними в тени, через кусты и деревья.

Всю дорогу до основного шоссе Рейчел была почти уверена, что в любой момент из придорожного леса может выскочить Эрик и рвануть дверь машины. Со сверхчеловеческой силой, питаемой дикой яростью, он, возможно, сумеет даже разбить кулаком стекло. Но Эрик так и не появился.

Когда она наконец выехала на шоссе у озера, она уже меньше беспокоилась об Эрике, ожидая теперь появления полицейских или федеральных агентов. Каждый встречный автомобиль казался ей патрульной машиной.

У нее было впечатление, что до Вегаса не меньше тысячи миль.

И еще ей казалось, что она бросила Бена на произвол судьбы.

Когда Пик и Шарп прибыли в аэропорт в Палм-Спрингс сразу после встречи с Утесом, выяснилось, что в вертолете «Белл Джет Рейнджер» что-то сломалось. Заместитель директора, полный с трудом сдерживаемой ярости, которую ему не удалось излить на Утеса, чуть не откусил летчику голову, как будто бедолага не просто управлял машиной, а отвечал за ее конструкцию, надежность и ремонт.

Пик подмигнул летчику из-за спины Шарпа.

Нанять другой вертолет не было возможности, а два вертолета шерифа находились в разгоне. Шарп неохотно согласился, что у них нет другого выбора, как ехать к озеру Эрроухед на машине. Подъехал темно-зеленый седан с красной мигалкой, которая обычно хранится в багажнике, но которую можно привинтить к крыше отверткой меньше чем за минуту. И сирена там тоже имелась. Они воспользовались и сверкающей мигалкой, и завывающей сиреной, чтобы расчистить себе дорогу по шоссе 111, ведущему на север, затем практически вылетели на шоссе 1—10. Средняя скорость на всем протяжении пути не падала ниже девяноста миль в час, мотор ревел, машина тряслась, как в судорогах. Сидевший за рулем Джерри Пик ужасно боялся, как бы не лопнула шина, потому что на такой скорости это означало верную смерть.

Шарпа, похоже, лопнувшие шины не волновали, зато он все время жаловался на отсутствие в машине кондиционера и на то, что горячий ветер из открытых окон бьет ему в лицо. Создавалось впечатление, будто, твердо уверенный в своем предназначении, он даже мысли не допускает, что может погибнуть здесь, в машине; а кроме того, убежден, что имеет право на комфорт вне зависимости от обстоятельств — как коронованный принц. По существу, Пик неожиданно осознал: именно так Шарп и смотрит на вещи.

Они уже достигли гор Сан-Бернардино и ехали по шоссе 330, милях в тридцати от Раннинг-Спрингс. Извилистая дорога заставила их слегка сбросить скорость. Шарп всю дорогу молчал, о чем-то думал. Гнев его поулегся. Теперь он рассчитывал, строил планы. Пик почти слышал щелканье, урчание, гудение и тиканье этакого механического Макиавелли, каким ему представлялся мозг Шарпа.

Наконец, когда вспышки солнечного света, перемежающегося с лесной тенью, проникли сквозь лобовое стекло и наполнили машину призрачным движением, Шарп сказал:

— Пик, ты, может, удивляешься, почему мы только вдвоем едем, почему я не взял полицейских или не вызвал подкрепление из своей конторы.

— Да, сэр, я удивился, — признался Пик. Шарп пристально посмотрел на него.

— Джерри, ты тщеславен?

«Держи ухо востро, Джерри!» — подумал Пик, едва Шарп назвал его по имени, потому что знал: босс не тот человек, который может быть со своим подчиненным запанибрата.

— Как сказать, сэр, — осторожно ответил он, — я хотел бы преуспеть, стать хорошим агентом, если вы об этом.

— Я большее имею в виду. Ты хочешь получить повышение, иметь власть, руководить расследованием?

Пик догадывался, что Шарп отнесется с подозрением к младшему агенту со слишком большими амбициями, поэтому не рассказал ему о своей мечте стать легендой Бюро по оборонной безопасности. Вместо этого он без особого энтузиазма признался:

— Ну, я всегда мечтал стать когда-нибудь помощником начальника калифорнийского отделения, чтобы самому принимать участие в операциях. Но сначала мне надо многому научиться.

— И все? — удивился Шарп. — Ты мне показался умным и способным молодым человеком. Мне казалось, ты должен стремиться к чему-нибудь повыше.

— Спасибо, сэр, но в агентстве полно умных и способных парней моего возраста, так что, если я получу должность помощника начальника при такой конкуренции, я буду счастлив.

Шарп немного помолчал, но Пик знал, что разговор еще не окончен. Им пришлось сбавить скорость, чтобы сделать резкий поворот вправо, за которым они увидели енота, переходящего дорогу. Пик нажал на тормоз и дал зверьку уйти. Наконец заместитель директора произнес:

— Джерри, я внимательно за тобой наблюдал, и ты мне понравился. У тебя есть все, чтобы далеко пойти. Если ты хочешь перебраться в Вашингтон, я уверен, там найдется для тебя подходящая работа.

Неожиданно Джерри Пик испугался. Слишком уж Шарп ему льстил, слишком много обещал. Что-то нужно было заместителю директора от Пика, а со своей стороны он хотел что-то ему продать за высокую цену, возможно, куда большую, чем Пик готов был заплатить. Но если Пик откажется от сделки, этот человек навсегда станет его врагом. Шарп, — так что держи это при себе, но через пару лет директор уходит в отставку и собирается рекомендовать меня на свое место.

Пик верил, что Шарп говорит искренне, но у него также было ощущение, что Джэррод Макклейн, директор Бюро, сильно удивился бы, услышав о своей грядущей отставке.

— Когда это произойдет, — продолжал Шарп, — я избавлюсь от многих, кого Джэррод насажал на высокие посты. Я не хочу показаться неуважительным, но директор — человек старой школы, и он окружил себя не столько настоящими агентами, сколько бюрократами. Я хочу вытащить на свет Божий больше молодых и агрессивных парней вроде тебя.

— Сэр, просто не знаю, что и сказать, — заметил Пик, что было одновременно и правдой, и попыткой уйти от ответа.

Шарп наблюдал за Пиком почти так же внимательно, как Пик следил за дорогой.

— Но люди вокруг меня должны быть абсолютно надежны, преданы моей идее преобразования Бюро. Они должны быть готовы идти на риск, приносить жертвы, отдавать все для успешной работы Бюро и, разумеется, для блага страны. Время от времени, не слишком часто, но и не так уж редко, они будут попадать в ситуации, когда надо будет слегка нарушить закон или вообще пренебречь им — опять же для блага страны и Бюро. Когда имеешь дело со всяким сбродом — террористами, советскими агентами, — необязательно строго придерживаться правил, если хочешь одержать верх, а правительство создало наше Бюро, чтобы побеждать, Джерри. Ты хоть и молод, но поработал достаточно и понимаешь, о чем я говорю. Уверен, тебе и самому уже доводилось обходить закон.

— Ну, сэр, конечно, но не слишком, — осторожно ответил Пик, чувствуя, что шея у него под воротником начинает потеть.

Они проехали указатель: «ДО ОЗЕРА ЭРРОУХЕД — 10 МИЛЬ».

— Ладно, Джерри, буду говорить с тобой откровенно. Рассчитываю, что ты твердый, надежный человек и не подведешь меня. Я не взял с собой много народу, потому что получил указание из Вашингтона, что с миссис Либен и Бенджамином Шэдвеем надо покончить. И раз нам придется это делать, то чем меньше нас, тем лучше.

— Покончить?

— Их придется ликвидировать, Джерри. Если мы найдем их в доме с Эриком Либеном, мы попытаемся захватить Либена, чтобы его можно было потом изучать в лабораторных условиях, но Шэдвея и женщину необходимо ликвидировать без лишнего шума — организовать, скажем, что-то вроде попытки к бегству. Но если народу будет много, ничего не получится. Чем больше людей; тем больше шансов, что слух об этой ликвидации достигнет средств массовой информации. Своего рода удача, что мы можем заняться этим вдвоем, потому что мы сумеем покончить с ними до того, как прибудут полицейские и журналисты.