Одна Ж в Большом городе - Голубицкая Жанна. Страница 55
Но, уже стоя на самом краю бездны, я неожиданно поняла, что ничего закрывать не буду: там, в проеме самолетной дверцы, передо мной нарисовались не люди-букашки, не игрушечные авто и не страшный асфальт (как это видится, например, с высокого этажа), а красивые пушистые облачка, похожие на райские кущи!
И мне показалось, что я ни за что не упаду – напротив, воспарю в небеса, как птица. Полетаю, а потом поваляюсь на облачке и отдохну… Наверное, это и есть тот наркотический эффект высоты, на котором «сидят» все авиаторы.
Связи случайные – последствия отличные
Я ступила из самолета – в состоянии полнейшей эйфории. И полетела камнем вниз. Земля неслась в лицо, иногда сменяясь небом. Мы падали, неистово кувыркаясь. Выполняя очередной кульбит, я успела опрокинутым взором заметить над собой удаляющийся наш самолет. На секунду подумалось: «А может, это конец?» Но это был определенно приятный конец. Я поняла, что имеют в виду некоторые авторы, описывая чувства самоубийц, бросившихся с большой высоты: «Перед ним пронеслась вся его жизнь…» Я тоже увидела картинки из своего детства, успела вспомнить любимых и разлюбленных. И даже озаботилась – кто же в таком случае выполнит за меня задание редакции? Позже мне рассказали, что свободное падение длится от силы десять—пятнадцать секунд, но не одной мне оно показалось целой вечностью. Это иллюзия многих, некий необъяснимый словами пространственно-временной фантом.
А потом последовал резкий толчок – это раскрылся парашют. И наше падение сразу стало медленным и томным. Мы с Мастером даже разговорились – о погоде. Ибо шел грозовой фронт, и надо было срочно садиться. В противном случае мы рисковали быть унесенными неизвестно куда или незапланированно приземлиться, например, на дерево. Или не приземлиться вовсе – и летать вечно, в компании с ветром, как вагончик маленькой Элли из «Волшебника Изумрудного города».
И Мастер начал производить с парашютом сложные манипуляции, ускоряющие посадку (прыжок-тандем выполняется на парашюте типа «спортивное крыло», которым, в отличие от паршюта типа «купол» для одиночек, можно управлять). Мы виртуозно уходили от грозы, и я искренне любовалась искусством высокого пилотажа. Хотя мне было немного жаль, что мой спутник так занят. Ведь если бы не «колбаса», мы могли бы очень о многом договориться, неторопливо опускаясь с небес. Высота весьма сближает, однозначно.
Посадка была мягкой. Мастер уверенно встал на ноги и бережно подхватил меня. Все, полет окончен: экипаж прощается с тобой, наступает время рвать «тандемную связь». Но, честно говоря, отвязываться от своего Мастера мне ой как не хотелось! И вообще, подруга, должна признать: это крайне приятное ощущение, когда к тебе крепко привязан мужчина. Причем сзади. Вроде как и не денется никуда, и перед глазами не мельтешит.
Эй, вы, там, наверху…
Да, чуть не забыла о шаре. Воздушный шар управляется газовой горелкой, расположенной под ним, и движется со скоростью ветра. Поэтому «шаровые» полеты происходят чаще всего на рассвете или вечером, когда потоки ветра не так сильны. Шар летит плавно и размеренно, в его корзине помещается до пяти человек, поэтому многие компании любят устраивать на шарах вечеринки. При мне одна парочка отмечала таким образом бракосочетание, что неудивительно: ведь жених сам был пилотом и фанатом неба. Наличествовало все – и фата, и шампанское, и музыка, только вместо гостей – специальный воздушный оператор с видео. Отсняв торжественную часть, оператор деликатно оставил молодых наедине – при помощи парашюта. Чем там без него занялись новобрачные, мы с тобой можем только догадываться… Во всяком случае, коллеги жениха поглядывали вверх с многозначительными ухмылками. Приземлились молодожены очень довольные. И сказали, что любой кайф на лету – это кайф вдвойне. Так что – лети, подруга, лети!
Ты не одна:
И напевай: «Я тучка-тучка-тучка, а вовсе не медведь…» Или «А мне летать охота…» Но только «Не взлетим, так поплаваем» здесь не прокатит!
Кулинарный привет из поднебесья: кофе «Под крылом самолета»
В воздухе надо быть адекватным на все 100 % и иметь молниеносную реакцию, поэтому настоящие летчики воздерживаются от алкоголя. И довольствуются… его запахом! Ни один пилот перед взлетом не откажется от стаканчика любимого кофейку «по-пилотски». Запоминай! Попадется тебе на жизненном пути «настоящий летчик», удивишь его своими познаниями безмерно!
Тебе понадобится (на 4 порции): 1 л крепкого черного кофе, цедра 1 лимона, цедра 1 апельсина, 5 бутонов гвоздики, 4 кусочка немолотой корицы, 20 кусочков сахара-рафинада, 100 мл коньяка.
На дно неглубокой эмалированной кастрюли положи нарезанную мелкими кусочками цедру лимона и апельсина, гвоздику, корицу и рафинад. Сахар облей коньяком и подожги. В горящую смесь влей горячий кофе, а через 3–4 минуты разлей, процеживая через ситечко, готовый напиток в стаканчики из толстого стекла. Отличного тебе полета!
Ведь были схватки боевые,
Да говорят – еще какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!
М. Ю. Лермонтов
Оргазм на поле брани
Несколько раз в год вполне благопристойные с виду граждане покидают свои дома и офисы, чтобы стать… гусарами! Они надевают мундиры, ночуют в поле и бьют французов. Это реконструкторы: их хобби – костюмированные инсценировки знаменитых битв. И, как выяснилось, реконструируют они не только сами баталии, но и то, что летописцы стыдливо оставили за кадром.
О чем умалчивает история
В те манерные времена даже мельком заглянуть даме в декольте почиталось за большое счастье. Понятно, что на войне для поддержания боевого духа гусары нуждались в чем-то большем. И желательно без прелюдий в виде утомительного шуршания кринолинами и кокетливых шлепков веером по гусарскому достоинству: «Ах, это не комильфо, сударь!»
Как раз во избежание этого у гусаров помимо мужского достоинства имелась целая батарея шампанского из погребов Ее Величества, а также сговорчивые соратницы.
…Ночь. Поле брани еще не остыло: в воздухе клубится пороховой дым и стоит гул от недавних оружейных ударов. А из палаток личного состава уже доносятся другие залпы и крики: стреляют теперь пробками от шампанского, а кричат – в порывах страсти, удесятеренной полученным в бою адреналином. Внутри палаток – батальные сцены любовного характера. Только здесь гусары пьют за дам не стоя, а лежа.
Гусарский свинг
«В любом сраженье главное – снабженье!» – это еще классик говорил. Маркитантками – поставщицами продовольствия – становятся жены реконструкторов. Они шьют себе платья с турнюром, чепцы и доломаны сообразно той далекой эпохе и заведуют на биваке полевой кухней. Надо же поддержать любимого в бою! А для бравого гусара важно не только хорошее питание, но и хорошая разрядка после боя.
– Правду говорят, на фронте совсем другое отношение ко всему. Так болеешь за своих, что все наши – уже как родные! – рассказывает Катя Н., супруга реконструктора из Москвы. – Всем мужикам после битвы женской ласки хочется, а не со всеми же жены приехали! И муж поэтому спокойно реагирует на то, что я частенько захожу в палатки к его однополчанам. И я не против, что к нему тоже заходят другие маркитантки. Например, лучше нашей Люськи никто минет в полку не делает. А мне что, жалко, что ли, если моему мужу будет хорошо? Нужно друг друга поддерживать! На войне – как на войне!
Трах а-ля рюс
На долю полковых дам всегда выпадали не баталии, а балы после них. И жили они не на биваках, а в частных домах неподалеку от театра военных действий. В сегодняшние полковые дамы идут одинокие сестры и родственницы гусаров, подруги их жен и подруги подруг. А где еще найдешь столько возбужденных собственными подвигами кавалеров? Дамы снимают гостиницу поблизости, завозят чемоданы модных в XIX веке неглиже a-la greque и готовятся к приему пропахших порохом красавцев с военной выправкой.
– Здесь все по-настоящему – и война, и любовь! – рассказывает Надя К., сестра одного из уланов полка Ее Величества. – После битвы гусары приезжают к нам с шампанским, и мы играем в разные салонные игры того времени – с поправкой на современность, конечно. Например, в фанты на раздевание, в лото на поцелуй или в ручеек с уходом в номера. Я вообще-то приехала сюда к Димке-гренадеру, я с ним в прошлом году отлично время провела. Но в этот раз в первую же ночь ко мне французский гвардеец в окно влез. Пьяный вдрызг, но хорошенький такой, сил нет! А когда он на заре от меня к утреннему построению бежал (французская армия вон за тем ручьем стоит), его мой брат засек: он как раз от моей подруги выходил. И, представь, не только вызвал «француза» на дуэль, но и правда чуть не убил! Кричал: «Я тебе покажу, каналья, трах а-ля рюс!» И со мной потом долго не разговаривал: зачем, мол, неприятелю дала?