Одна Ж в Большом городе - Голубицкая Жанна. Страница 56

Трансвеститы в эполетах

Есть там и такие дамочки, которых не влекут полевая кухня и забавы в нумерах – они сами рвутся в бой. Но, как и в старые добрые времена, официально их в полк не берут. Вот и проникают они в ряды гусаров в мужском обличье.

– Круче всех – кавалерист-девица! – восхищается Иван Д., офицер русской конницы. – Я с ней рядом в каре стоял, видел, как она лихо саблей махала, и был абсолютно уверен, что это мужик! А когда она после боя шапку сняла да мундир расстегнула – ба, а там косы до пояса и сиськи пятого размера! Я так и обомлел! А характер что надо – боевой, конкретный, без ломанья и кривлянья! Я тогда не растерялся – быстренько ее на соседнюю лужайку отвел. А когда усадил на себя, как раз в позе кавалерист-девицы, все представлял мысленно, как она на коне да с криком в ряды противника врывается! И такой кайф получил – на всю жизнь запомню!

Гусары денег не дают

Еще писатель Радищев, помнится, в своем «Путешествии из Петербурга в Москву» возмущался: как встанет где-нибудь на бескрайних российских просторах Измайловский али Преображенский полк, так все мамаши из окрестных деревень тащат своих дочек в лагерь. Меняют то бишь их ласку на пару монет или мешок крупы из гусарской пайки. В наши дни сельские девушки обходятся без маменек – приходят на гусарские попойки сами. Туром вальса дело, как правило, не обходится.

– Анекдоты про поручика Ржевского знаете? – спрашивает Наташа, жительница деревни под Можайском. – Вот это все аккурат про них: «Наташа, а вас били когда-нибудь веслом по голой заднице? Нет, а что? Да это я так, к слову…» Вон наших Ленку с Маринкой целый взвод егерской пехоты отгусарил за ручьем, а потом еще и говорят: «Девочки, вас когда-нибудь трахали, не снимая аксельбантов? То-то, какие деньги? Это вы должны быть нам благодарны!» Я после этого даже не поленилась «Войну и мир» перечитать. Нет, не такими были гусары в те времена! Они сорили деньгами, танцевали котильон, дарили дамам соболя – и вообще был полный трындец-романтик! А сегодняшние гусаришки, как сказала бы Анна Павловна Шерер, – сплошной моветон!

Ты не одна:

– Наташа, можно вас облобызать?

– Что за вопросы вы себе позволяете, корнет Оболенский?! Я приличная девушка!

– Но почему же вас только что трахал поручик Ржевский?

– Но он же не спрашивал!

Глава 9

Вояж и кулинарная экзотика

Раз в год вождь устраивал своему племени ритуальное покаяние. Тому, кто не хотел сознаваться в грешках добровольно, давали выкурить трубку, набитую «травой правды».

Дж. А. Родригес, «Чапультепек – холм кузнечиков»

О’ла Мексика! или Двенадцатая ноша

Большой Город – в лице великого множества турфирм – настойчиво предлагает своим обитателям отвлечься от унылых будней и махнуть куда-нибудь на край света. Красочная реклама на наших заснеженных улицах весьма вкусно и сочно обещает нам океан и пальмы среди зимы и освежающий морской бриз или бодрящий горный воздух в разгар душного городского лета – где-то там, очень далеко и высоко, где либо лето, либо горнолыжный сезон никогда не прекращаются. Вечно запыхавшихся и вечно замороченных жителей мегаполиса грамотно заманивают обещаниями невероятных развлечений, шопингов, зрелищ или… просто покоя на лоне экзотической природы. И, естественно, каждая из нас – хотя бы раз! – бросает все дела к чертям собачьим и отправляется навстречу приключениям. Я – не исключение.

Увы, некоторые путешествия оборачиваются весьма неожиданно. Вот, например, во что мне вылилась моя последняя поездка.

Декабрь – 2006: мать – дурной глаз

Вообще-то я невероятно счастлива, что пришло время открыть эту тайну!

Ведь она жила во мне и изрядно грызла меня буквально до вчерашнего дня – почти все двенадцать месяцев уходящего года. Дело в том, что в момент его наступления было мне некое знамение…

В конце декабря прошлого года мы с друзьями отправились в Мексику. Край не ближний, тур не дешевый, поэтому в целях экономии мы заказали в турфирме только перелет и проживание в отеле. Платить за трансферы и экскурсии мы отказались: нас элементарно задушила жаба – уж больно круглая вылезала цифра! Мы решили, что с осмотром достопримечательностей и перемещением по стране справимся и сами уж как-нибудь.

В результате ни гида, ни экскурсионной программы – ничего, кроме обратных билетов, у нас не было. 31-го числа мы оказались в столице страны – Мехико-Сити. Встал вопрос встречи Нового года – вернее, сразу двух. По мексиканскому времени (зимой отстает от нашего на девять часов) российский Новый год наступал уже в три часа дня. В это время в Мехико податься абсолютно некуда: солнце палит, все закрыто – в городе сиеста. Знающие люди посоветовали нам отправиться в Теотиуакан – туда как раз пускают до темноты. Недалеко от Мехико в откопанном археологами древнем ацтекском городе сохранились две пирамиды – Луны и Солнца. Индейцы придавали им магическое значение – и по сей день всем оказавшимся в этом чудесном месте рекомендуют поочередно взобраться на обе постройки. Сначала на пирамиду Луны: по индейскому поверью она очищает ум и душу путника. Затем, очистившись, следует подняться на пирамиду Солнца. Каждый достигший ее вершины получает заряд сил и удачи на всю оставшуюся жизнь. В этом энергетически насыщенном месте мы и решили встретить русский Новый год.

Сооружение «очистительное» оказалось огромным и довольно пологим: чтобы по бесчисленным ступенечкам добраться по жаре до самого верха, потребовалась уйма времени и здоровья. Зато наверху царила полная благодать: освежающий ветерок, под ногами – неоглядная прерия с одиноко торчащими из земли кактусами. Я воздела – как научили те же знающие люди – руки к небу и попросила Серебряное Светило (так называли луну ацтеки) снять с меня всю тяжесть и скверну прошлых поступков и помыслов… Уж не знаю, сколько я прообщалась с Луной, но, спустившись на землю, обнаружила, что мои друзья уже начали восхождение на «зарядительную» пирамиду. До нового, 2007 года по московскому времени оставалось двадцать минут.

Я уже ступила к подножию пирамиды Солнца, как вдруг чья-то цепкая рука крепко ухватила меня за юбку. Обернувшись, я увидела сморщенную индейскую старуху в ацтекском наряде. «Это еще что за вождь краснокожих?» – удивилась я. Будто услышав мои мысли, старуха произнесла на ломаном английском:

– Меня зовут Мать – Дурной Глаз.

Во, блин! Повезло перед Новым годом! А старуха продолжила:

– Да ты не бойся. Меня так назвали не потому, что я могу сглазить, а потому, что многое вперед вижу. И хорошее, и плохое. А когда мои предсказания сбываются, некоторым кажется, что именно я их и накаркала. А я ведь только предупреждаю! Не всех, правда… Только тех, кому еще можно помочь. А тебе еще можно…

Называется, приехали! Естественно, мне страшно захотелось узнать, что же со мной не так.

– Нельзя тебе к Солнцу подниматься – рано, – заявила Дурной Глаз. – Ты не чиста. Ты тащишь за собой неподъемную ношу из лжи и недомолвок. Чтобы Золотое Светило могло дать тебе силу, тебе нужно от той ноши освободиться.

– Ах, так?! – обиделась я и указала на целую вереницу туристов, ползущую к вершине пирамиды Солнца. – Значит, из всех тут одна я лживая?

– Конечно же не одна, – старуха махнула рукой в сторону карабкающихся, – но некоторым из тех помогать уже поздно, другим – слишком сложно. Все равно Золотое Светило не сможет зарядить их, зря только лезут, время теряют… А тебе до благодати от Светила недолго осталось – год всего. Слушай внимательно! Чтобы очиститься, у тебя есть двенадцать месяцев наступающего года. Каждый месяц ты должна скидывать со своего сердца по одной ноше, признаваясь кому-то из своих близких в том, что раньше от него утаивала. Лично от этого человека, поняла? К началу декабря ровно одиннадцать человек должны получить от тебя чистосердечные признания. Двенадцатым станет признание всем, с какой целью ты раскрывала свои секреты. Его ты сделаешь в декабре. А проговоришься про меня и про Солнце раньше – очищение не подействует. Если ни одного месяца не пропустишь и никого нарочно не обманешь, великий груз падет с твоей души. Тогда к Новому году опять приходи сюда и смело поднимайся к Золотому Светилу – оно дарует тебе великую силу. А слукавишь – напрасен будет твой путь. Запомни мои слова… – На этом старуха развернулась ко мне спиной и, не простившись, исчезла так же неожиданно, как и появилась.