Дева в голубом - Шевалье Трейси. Страница 51

— Сюзанна, тебе надо лечь, — негромко проговорила я, поддерживая ее обеими руками. Она кивнула, согнула колени и тяжело осела у меня на руках. Я бережно опустила ее на землю и перевела взгляд на Яна, все еще стоявшего как пришпиленный на своем месте.

— А ну-ка, дайте мне ваш пиджак, живо, — повелительно сказала я.

Он непонимающе смотрел на меня, так что пришлось повторить погромче. Лишь тогда Ян протянул мне чесучовый пиджак, какие, как мне казалось, надевают пожилые мужчины при игре в шафлборд. Я сложила его, сунула Сюзанне под голову, затем стащила с себя рубашку Жана Поля и накинула на нее, прикрыв кровоточащее место. На рубахе сразу проступило красное пятно. На мгновение я застыла, буквально загипнотизированная игрою красок, тем более удивительной, что они остро контрастировали одна с другой.

Я встряхнулась, крепко взяла Сюзанну за руку и склонилась к ней.

— Не волнуйся, ничего страшного. Все будет в порядке.

— Что это, Элла? — Якоб тяжело нависал над нами с перекошенным от волнения лицом.

Я посмотрела на Яна, который по-прежнему не двигался с места, и быстро решилась:

— У Сюзанны случился…

И тут, в самый ответственный момент, меня вновь подвел мой французский; мадам Сентье не учила меня словам вроде «выкидыш».

— Скажи им сама, Сюзанна, я не знаю, как это будет по-французски. Ну, что ты молчишь?

Она посмотрела на меня заплаканными глазами.

— От тебя только одно требуется — сказать. Вот и все. Остальное я беру на себя.

— Une fausse couche, [64] — пробормотала она.

Мужчины изумленно воззрились на нее.

— Так, — ровно проговорила я, — Ян, видите этот дом, вон там, внизу?

Я указала на ближайшее строение, примерно в четверти мили отсюда, ниже по склону холма. Он никак не реагировал, и мне опять пришлось повторить его имя, повысив голос. Лишь тогда он кивнул.

— Ну вот и прекрасно. Живо бегите туда и позвоните в больницу. Ясно?

Наконец-то он вышел из оцепенения.

— Да, Элла, бегу на эту ферму и звоню в больницу, — послушно повторил он.

— Хорошо. И спросите там насчет машины. Это на тот случай, если из больницы не смогут прислать карету «скорой помощи». Ну, двигайте!

Последнее слово прозвучало, как свист хлыста. Ян нагнулся, притронулся к земле и рванул с места, как спринтер. Я поморщилась. Нет, Сюзанне надо избавиться от этого малого.

Якоб опустился на колени рядом с Сюзанной и положил ей ладонь на голову.

— Она выкарабкается? — спросил он, старясь скрыть тревогу.

Я ответила не ему, а Сюзанне:

— Ну конечно же, все будет в порядке. Сейчас, правда, немного болит, верно?

Сюзанна кивнула.

— Ничего, скоро пройдет. Ян пошел звонить в больницу, сейчас приедут и заберут тебя.

— Я сама во всем виновата, — прошептала Сюзанна.

— Ну в чем же ты виновата? Ерунда, ни в чем ты не виновата.

— Нет, это из-за меня все получилось, я ведь не хотела, а если б хотела, может, ничего бы и не произошло.

— Выкини из головы эту дурь. У женщин, увы, бывают выкидыши. Ничего ты такого не сделала. Просто над такими вещами мы не властны.

Похоже, я ее не убедила. Якоб же взирал на нас, словно разговор происходил на суахили.

— Да поверь же ты мне наконец, ты тут совершенно ни при чем. Ясно?

Наконец Сюзанна покорно кивнула.

— А теперь мне надо осмотреть тебя. Ты не против?

Сюзанна еще крепче стиснула мне руку, и по щекам у нее покатились слезы.

— Да, понимаю, — продолжала я, — тебе больно и ты не хочешь, чтобы к тебе прикасались, но так нужно. Я должна убедиться, что с тобой все в порядке. Больно не сделаю, можешь мне поверить.

Ее взгляд метнулся в сторону Якоба и тут же вернулся ко мне. Так, все ясно.

— Якоб, возьмите Сюзанну за руку, — распорядилась я, — помогите ей перевернуться на спину и сядьте рядом. — Я указала ему место, с которого она ему будет видна, а то, чем занята я, — нет.

— А теперь поговорите с ней о чем-нибудь.

Якоб беспомощно посмотрел на меня. Я на секунду задумалась.

— Помните, вы рассказывали, что у вас есть хороший ученик? Ну тот, который Баха играет? Что он будет исполнять на ближайшем концерте? И почему именно это? Объясните Сюзанне.

Какое-то мгновение Якоб сидел отрешенно, затем встряхнулся, повернулся к Сюзанне и заговорил. Она тоже быстро сбросила напряжение. Стараясь действовать с максимальной осторожностью, я спустила с нее брюки и нижнее белье ровно настолько, чтобы все было видно, и вытерла кровь полою рубахи Жана Поля. Затем вновь натянула брюки, не застегивая на молнию. Якоб умолк. Оба посмотрели на меня.

— Ты потеряла немного крови, но сейчас кровотечение прекратилось. Все будет нормально.

— Пить хочется, — негромко проговорила Сюзанна.

— Сейчас попробую отыскать воду, — сказала я, довольная спокойным видом обоих.

Я обогнула дом в поисках какого-нибудь крана и, не обнаружив ничего похожего, поднялась на крыльцо и остановилась в дверном проеме. Тонкий луч солнца играл на каменной поверхности печи. При его свете можно было разглядеть густой слой пыли, потревоженной нашим вторжением. Я быстро огляделась — где же тут найти воду? В доме было совсем тихо, не слышно ни звука — ни успокаивающего голоса Якоба, ни ветра, колеблющего верхушки сосен, ни колокольчиков, какие подвязывают к шее коровы, ни отдаленного перестука колес поезда. Только молчание и полоска света на плите прямо передо мной. Это был здоровый цельный камень; чтобы перенести такой и поставить на место, нужны усилия нескольких мужчин. Я пригляделась. Даже толстый слой сажи позволял увидеть, что этот камень явно не местного происхождения. Его привезли. Откуда-то издалека.

В углу напротив двери я разглядела старую мойку с краном. Сомнительно, чтобы он работал, но ради Сюзанны надо попробовать. С колотящимся сердцем и липкими от волнения руками я обогнула печь и, добравшись до мойки, целую минуту сражалась с краном перед тем, как он со скрипом повернулся. Поначалу это не дало никакого эффекта, но некоторое время спустя кран принялся яростно отплевываться и трястись. Я отступила. В раковину внезапно низвергся мощный водопад темной жидкости. Я подпрыгнула, больно ударившись головой об угол одного из стояков, на которых держался дымоход. Я вскрикнула и круто повернулась. Из глаз посыпались искры. Я стала на колени рядом с печью и потрогала затылок. Он был влажный и липкий. Я сделала несколько глубоких вдохов. Дождавшись, пока искры погаснут, я подняла голову и опустила руки. Капли крови скатились со сгиба локтя и, оставив бороздки на пятнах псориаза, слились с кровью на ладонях.

— Ну вот, вроде я добралась до своего места, — сказала я вслух, не отводя глаз от окровавленных ладоней. — Je sius arrivée chez moi, n'est-ce pas? [65]

Вода позади меня больше не лилась.

Глава 9

ДЫМОХОД

Изабель молча стояла на крыльце. Из конюшни было слышно, как перебирает ногами лошадь, из дома доносился стук лопат.

— Мари? — негромко окликнула она дочь, опасаясь, что, если повысить голос, услышат другие. При звуке ее голоса лошадь заржала и застыла на месте. Мерный же стук лопат продолжался. Поколебавшись, Изабель толкнула дверь.

Этьен сосредоточенно долбил землю, проделывая длинный тоннель, тянущийся от основы мощного гранитного монолита в центр дома. Шел он теперь не вдоль противоположной стены, как предполагалось изначально, а перпендикулярно двери. Земля промерзла, и Этьену приходилось прилагать все силы, чтобы пробиться на глубину.

Почувствовав на себе луч света, пробившийся через открытую дверь, он поднял голову и заговорил: «А она…» — но, увидев Изабель, тут же умолк и распрямил плечи.

— Что тебе здесь понадобилось?

— Где Мари?

— И не стыдно тебе, la Rousse? Я бы на твоем месте на коленях просил у Бога прощения.