Мария Ульянова - Маштакова Клара Александровна. Страница 8

Московский комитет РСДРП стремился наладить связи с кружками, которые имелись на предприятиях города и губернии. Кружки эти занимались главным образом распространением нелегальной литературы, пропагандой. МК РСДРП выпустил несколько прокламаций в помощь кружкам, даже начал выпускать газету «Волна», но вышло всего два номера.

Как и в других организациях, в Московской идет борьба с «экономизмом». Среди руководителей рабочих кружков встречалось немало сторонников этого течения. Они увлекались агитацией на почве лишь экономических требований, защищали раздробленность и кружковщину. Массовые аресты среди революционных социал-демократов способствовали усилению «экономизма» в рабочем движении.

В такой сложной обстановке начинает Мария Ильинична свою деятельность в Московской организации РСДРП. Каждый день уезжает в город — встречается с товарищами на конспиративных квартирах, участвует в создании подпольной типографии, в работе кружков, распространяет нелегальную литературу.

Осложняло работу в Москве и еще одно обстоятельство. В то время во главе Московского охранного отделения стоял полковник Зубатов. Он содействовал распространению среди рабочих популярной литературы «экономистов», основательно наладил слежку за революционерами, а главное — широко раскинул сеть провокаторов в социал-демократических кружках. Некоторые из них были связаны только с ним и так засекречены, что разоблачили их долгие годы спустя. Лишь после революции была расшифрована некто Серебрякова, на квартире у которой бывали руководители московской организации. Встречалась с ней и Анна Ильинична, но поспешила оборвать знакомство, почувствовав фальшь в поведении Серебряковой. Это спасло Анну Ильиничну от ареста, когда 30 сентября 1899 года по всей Москве прошли повальные обыски и аресты среди членов Московского комитета РСДРП. Однако арестовали Марию Ильиничну: при обыске у членов организации сестер Караваевых нашли ее письмо.

В квартире Ульяновых тщательнейшим образом был произведен обыск, жандармы отобрали все, что казалось предосудительным. За Марией Ильиничной впервые захлопнулась дверь тюремной камеры. Улики были слабые, поэтому и донесение охранного отделения составлено на основе общего характера деятельности М.И.Ульяновой: «...Мария Ильинична Ульянова давно замечена Московским охранным отделением в сношении с лицами политически неблагонадежными и, кроме того, известна как участница вечеринки, устроенной 2 февраля минувшего года в пользу кассы «Рабочего Союза». Ввиду всего сказанного, предположение о прикосновенности Марии Ульяновой к делу хранения нелегальной типографии... является вполне основательным» 16. Этих предположений оказалось недостаточно для тюремного содержания. В октябре Марию Ильиничну высылают в Нижний Новгород под особый надзор полиции.

Понимая, что полиция не имеет против нее веских материалов, она пишет прошение о возвращении в Москву. Документ этот аккуратно подшит в дело. Марии Ильиничне 21 год, она уже прошла хорошую школу конспирации. У нее прекрасные «консультанты» — Владимир, Анна, Марк Тимофеевич. В своем прошении она пишет: «...Ничего нелегального я у себя же имела. (Ничего не было найдено. — Авт.) Из бумаг, отобранных у меня, занесены в протокол: 2 лекции: Вандервельда по социализму в Бельгии; выписки из немецкой книги Эдуарда Бернштейна, приобретенной в магазине Ланге, из одного каталога для систематического чтения, из некоторых русских журналов, а также из французской газеты «Reforme», отрывок сделанного мною для упражнения перевода из книги Чернышевского «Lettres sans adresse» и наброски повести. Затем, купленное мною на улице в Брюсселе стихотворение «Le drapeau noir», приобретенная там же группа, где помещены фотографии троих из профессоров Брюссельского университета и «Stammbaum des modernen socialismus», таблица демократических учений, начиная с древнейших времен и до наших дней, купленная мною по возвращении из Брюсселя в Берлин» 17.

Мария Ильинична упорно подчеркивает, что все отобранные у нее материалы куплены вполне законным путем, в основном, конечно, за границей, где свободно продаются. Она даже указывает магазин, где приобрела книгу Бернштейна. Поэтому поднадзорная Мария Ульянова просит не только разрешения вернуться в Москву к семье, но и вернуть ей отобранную при обыске литературу.

Два месяца полиция следит за каждым ее шагом в Нижнем Новгороде, еще и еще раз проверяет ее связи в Москве. Жандармам нужны какие-либо новые, более веские компрометирующие Марию Ильиничну сведения. Усердие полицейских ищеек напрасно, и наконец ей разрешают вернуться в Москву и жить с матерью. Но полиция ликвидировала ее заграничный паспорт, и не может быть речи о его восстановлении, поэтому с Брюссельским университетом ей пришлось проститься навсегда. Мария Ильинична не намерена жить на средства матери или старшей сестры. Она понимает, что нужна работа, которая, отнимая минимум времени и сад, вместе с тем дала бы возможность встречаться с товарищами, служила бы надежным прикрытием нелегальной деятельности. Мария Ильинична устроилась счетоводом в Управление Московско-Казанской железной дороги.

Здесь всегда «толчея непротолченная». Среди многочисленных посетителей легко затеряться связному партийного комитета, всегда есть возможность передать сверток с листовками или нелегальной литературой, записку или письмо.

Аресты осенью 1899 года пробили большую брешь в Московской социал-демократической организации, однако постепенно связи восстанавливаются, работа становится более активной.

Маняша вернулась в Москву в январе 1900 года, а в феврале возвратился наконец из ссылки Владимир Ильич. Он собирался за границу, чтобы там наладить издание общероссийской партийной газеты. Жить в столицах и крупных промышленных городах ему запрещено, потому Владимир Ильич решил до отъезда за границу обосноваться во Пскове. Не ставя в известность полицию, он несколько дней прожил у родных в Москве. Радостным разговорам не было конца. Мать не может насмотреться на сына, которого не видела три года. Сияют глаза сестер. Пошли разговоры о партийной работе, о будущей газете.

Зубатов доносит в департамент полиции: «...В здешнюю столицу (Москву) приехал известный по литературе (под псевдонимом «Ильин») представитель марксизма, Владимир Ульянов, только что отбывший срок ссылки в Сибири, и поселился тоже нелегально в квартире сестры своей Анны Ильиничны Елизаровой, проживающей в доме Шарапова по Бахметьевской улице вместе с мужем своим Марком Тимофеевичем и сестрой Марией Ульяновой (все трое состоят под надзором полиции). Последняя из упомянутых 17 числа свела своего брата Владимира на Мещанскую улицу, где указала ему дом Гельбрас, куда он и зашел — здесь квартирует приятель его, негласно надзорный, инженер-технолог Герман Борисов Красин и жена последнего Екатерина Васильевна». Затем отмечается, что в квартиру Елизаровых, когда там были Владимир Ильич и Мария Ильинична, приходил И.X.Лалаянц.

Мария Ильинична в курсе планов брата и выполняет труднейшие и опаснейшие задания — связывает Ленина с нелегальными работниками партии в Москве. Действуют и партийные «цепочки»: документы и устные договоры передаются от товарища к товарищу. Каждый связной знает не более 2 — 3 человек.

Приехав в Псков, Ленин проводит там ряд совещаний с товарищами-марксистами, где обсуждается организационный план построения «Искры», распределяются функции тех, кто остается в России, и тех, кто может выехать за границу.

Срок ссылки Надежды Константиновны еще не кончен. Ей разрешен переезд в Уфу, и туда перед отъездом за границу едет Владимир Ильич.

В июне 1900 года по дороге в Уфу он остановился в Москве и почти две недели прожил вместе с семьей в Подольске.

К Владимиру Ильичу приезжают товарищи. Еще и еще раз оговаривают все вопросы, связанные с изданием газеты. Мария Ильинична каждое утро уезжает в Москву на службу и выполняет, как обычно, партийные поручения Владимира Ильича — перевозит его письма и записки, достает необходимую литературу и спешит в Подольск: она дорожит каждой минутой, проведенной вместе с любимым братом. Мария Александровна с нежностью смотрит на детей, собравшихся за вечерним чаем: они молоды, полны сил, оживленны. Они не скрывают от нее своих мыслей и своей работы, и она разделяет их взгляды, помогает им как может. Сейчас, слушая, как Марк Тимофеевич запевает «Дубинушку», а все остальные подхватывают песню, она старается отогнать мрачные мысли. Маняша аккомпанирует певцам и улыбается матери, затем переводит взгляд на энергично дирижирующего Владимира. Все понимают, как недолго им осталось быть вместе.