The офис - Донцов Андрей. Страница 46
В Древней Индии существовал культ куда более древний. Вот строчки древнеиндийской Веды, одного из трактатов ее составляющих:
«…и спокон веков вместе с выделениями человека покидают его жизненные силы… ибо по предписанию – тело человека не должно жить вечно… Когда человек заболевает и им овладевает Лакшминатра (Злой демон), то его энергия растворяется в жизненном пространстве… Чтобы восполнить запасы жизненных сил… лучше всего вернуть силу, ушедшую со смарати, путем поглощения смарати…»
Вид у всех был успокоенный буквально до последнего предложения. В этом месте те, кто не впал в дремотное школьное состояние, услышав музыкальное декламирование древних текстов, навостряют уши.
– «…Конечно, употреблять нужно стараться всегда свежий, лучше утренний смарати. Его можно заморозить при температуре 10 градусов, а впоследствии, перед употреблением, разогреть на медленном огне либо в микроволновой печи…»
Три-четыре человека с немым вопросом упираются взглядами в Станишевского, не веря собственным догадкам…
– «На вкус смарати самый разнообразный – различается от приторно-мятного до горьковатого. На полезность запах и вкус влияния не оказывают. Консистенция – мягкая, как правило, в виде характерных цилиндров…» Да что ж я вам все рассказываю… Я ж вам принес отличный свежий смарати…
Рука директора тянется куда-то под стол.
Все вздрагивают от резкого крика. Схватившись руками за лицо и давя в себе рвотный спазм, Сергей Валерьевич выбегает в коридор…
Ужас и оцепенение поражают присутствующих.
Шеф валится на стол, сотрясаясь от смеха…
– Ой, не могу… Валерьич-то… не ожидал… самый слабый оказался… у меня сегодня прекрасное настроение, и я вас решил немного разыграть… Я позавчера влюбился как мальчишка… Встретил свою одноклассницу в клубе «Гараж»… Представляете? В вашем городе… Вспомнили то-се… Я здесь у вас в ссылке порядком одичал… Она здесь тоже филиалит уже год и бросается на стенки… Так что больше разговоров о здоровье с вами вести не буду. Пусть каждый бережет свою внутреннюю интимную зону сам, или как у вас там в письме написано?
Подчиненные улыбаются и готовы лезть целоваться с шефом, позабыв о его увлечении…
Давно не было таких спокойных и умиротворенных выходных у сотрудников компании.
9
Кабинет отдела продаж. Менеджер Щебнева щебечет по телефону. Девятый час вечера, кроме уборщицы в офисе никого.
– Алле… да слышу я, Оля… слышу… сейчас слышу – у тебя чего-то барахлит связь. Меняй оператора, при чем здесь сотовый? Так ты его видела в своем клубе на презентации книги? А какой книги-то? Может, это кто из его знакомых прошлых… Хотя нет – это бред полный: не может у него быть таких знакомых, чтобы белыми стихами никому не нужные книги писали. Хотя – ты, вообще, права: бывают одноклассники, чем только не занимаются. Ты зарегистрирована на «одноклассниках»? Я тебе по своему опыту скажу, там менеджеров с успешной карьерой не пруд пруди: чем только люди не занимаются…
Да. Да. Да-да. Да ты что? Он с ней? С автором, ну, в смысле с поэтессой? Ну ни фига себе… Ну, в смысле и слава богу, а то мы уж думали его это не интересует вообще. Может, хоть дурь у него из башки повыветрится. Да есть немного… разное… Я не говорила тебе разве? Ну ладно… думаешь, с этой не повыветрится… А как она выглядит? Да ты что? Что? У нее? Где? Японский бог… Японский городовой… Японский бог… Ну это трендец… Это, конечно, полный трендец…
Кабинет заместителя по безопасности. У него руководитель отдела продаж. Оба сидят перед компьютером.
– Это мне Щебнева сообщила, про нашего… Ее подруга видела их вместе в арт-клубе «Гараж», а потом они нашли ее в Интернете.
– Хорошая вещь – Интернет для вашей работы.
– Да вот ее анкета на «одноклассниках». «Одноклассники» для нашей работы вообще неоценимый ресурс. Сразу видно – наши люди изобрели: с воображением!
– Ваши люди?
– Ну, может, и не наши… изобрели… вопрос, кто пользуется и сколько хранится информация после того, как кто-то пожелал удалить свой аккаунт. И у кого есть доступ к удаленной информации. Понимаешь, что главное? Вот смотри: Полина Бухаревская. Видишь… Посмотри на фотки… А вот она же, но с цепями…
– Думаешь, тоже она?
– Ну а кого она еще так подвесит… А вот набираем в поисковике. Полина Бухаревская. Группа художников-пропагандистов, арт-экстремизм… Арест. Видал, даже арест! Это до чего ж нужно довыступаться, чтобы оказаться за решеткой не из-за политических, а из-за культурных убеждений? Акция в тюрьме.
– Да. Влип наш шеф. Эта фурия вышибет ему последние мозги…
– О, гляди: «Начались съемки некоммерческого альтернативного фильма по сценарию молодой поэтессы Полины Бухаревской, известной в своих кругах неординарным и экспрессивным поведением. Фильм под названием „Распятый Маяковский“ откроет совершенно иной взгляд на жизнь известного своими странностями поэта. По словам самой Полины, сцен художественного эпатажа такого уровня еще не снималось на постсоветском пространстве. Это станет откровением для самой продвинутой арт-хаусной молодежи, не говоря уже о простом зрителе, до которого, как она надеется, фильм все-таки не дойдет».
– А че за фильм, ты не слышал, Валерьич?
– Да брось ты… Начали как обычно, через три дня деньги закончились и все похерилось. Вон гляди: «Сама Бухаревская собирается сыграть подругу поэта Лилю Брик, личность тоже неординарную и весьма колоритную…»
– Да. Хороша пара. Интересно, отучит она его от уринотерапии?
– Такая сама хлестать начнет и запивать портвейном, у нас в армии баба была…
– Слушай, ладно, Валерьич, мне надо в четыре план отправлять… я зайду к тебе вечерком. Спасибо! Интересная информация, будем ждать новых чудес в нашем бизнесе. Сколько там осталось нам отбывать срока?
– Пустяки. Одиннадцать месяцев.
10
Группа людей собралась у секретаря перед приемной генерального. Выходит директор по производству и с изумлением смотрит на Сергея Валерьевича, словно это тот только что вылизал сам себе плешь длиннющим как у змеи языком или учудил что-нибудь в этом роде. Все бросаются к производственнику.
– Ну что? Что?
– Действительно, того… стихами говорит… под этого – под Маяковского…
Сергей Валерьевич толкнул в кабинет Станишевского, для поддержки похлопав его по плечу. Сам проник за первые двери и застыл перед вторыми в своеобразном предбаннике, чрезвычайно удобном для подглядывания. Станишевскому нужно было подписывать договор с подрядчиком по организации корпоративного праздника. Сам Сергей Валерьевич протиснулся за его широченной спиной как опытный разведчик.
Шеф метнул на них острый, полный творческого энтузиазма и энергии взгляд. И продекламировал, довольный то ли своей интонацией, то ли только что придуманной галиматьей:
Бумагу на подпись начальнику тащишь,
А в цифрах откат замурован неслабенький?
Лучше бы вышел на площадь людскую
И всем показал бы нам хер свой маленький!
Шеф подмигнул Станишевскому и жестом показал, чтобы он положил бумагу на стол. После того как договор оказался перед ним, он, как ни в чем не бывало просмотрев его, поставил подпись на последних страницах.
Когда шеф вручил договор Станишевскому, взгляд его в какой-то момент вспыхнул безумным огоньком, и он прокричал, буквально брызжа слюной:
Не можешь во взгляде плебейском презренья
Убрать хоть на каплю,
На толику самую?
Здесь на какое-то мгновение генеральный призадумался и, мучительно наморщив лоб, потер его ладонью. Затем продолжил, осененный рифмой и чрезвычайно довольный:
Сожри же, дружище, с какашкой печенье
И быстро бегом
Облевать свою ванную!
Он застыл в немом вопросе, словно ожидая похвалы за то, как он ловко выкрутился из довольно щекотливой ситуации поэтического тупика.
Станишевский, пятясь к двери и улыбаясь, промямлил: «Уже иду» и пулей вылетел в коридор приемной.
Там он подмигнул уже вышмыгнувшему Сергею Валерьевичу, и они удалились курить к нему в кабинет.