Разожги мой огонь (СИ) - Май Татьяна. Страница 13

— Стряпай, ежели охота такая есть, но к назначенному часу будь готова, — произнес хрипло, а потом резко руку убрал, развернулся и зашагал прочь.

— Буду, — выдохнула ему вслед.

Едва жених вышел, какое-то время стояла, не в силах поверить, что уже сегодня все свершится. Сердце будто лапа когтистая сжала и держала, мешая ему биться.

Сегодня.

Прижала руки к груди, не в силах принять и поверить. Потом тряхнула головой, обвязала косу вокруг головы, чтоб не мешала, и спустилась на кухоньку, где уже вовсю Огневик хозяйничал.

— Ты, девица, встаешь больно рано, — укорил дух, громыхая котелками. Но укорил без злобы. — Я еще и готовить не начинал.

— Огневик, позволь мне сегодня на твоей кухне похозяйничать.

— Неужто позабыла, чем в прошлый раз все обернулось? — удивился тот.

— Согласие жениха своего я получила, — хмыкнула.

Дух так и замер с котелком в руках, который хотел в печь засунуть.

— А что ж делать-то станешь? — спросил с интересом. — Снова хлеб печь?

— Обряд сегодня.

— О-хо-хо, — вздохнул Огневик, отставляя котелок.

— Хочу стол свадебный накрыть, жениха как полагается угостить, — пояснила, повязывая вокруг бедер полотенце. Огневик рот открыл и на меня смотрел. Никак, думает, с ума сошла. — Пирогов своих любимых испеку. И кулебяку. А еще слоеных булочек. Или ватрушек. А ежели успею, даже и…

— Да погоди ты, девица, погоди! — Огневик замахал руками, рассыпая вокруг себя искры. — Скажи лучше, чем помочь тебе?

Улыбнулась и, кашлянув, начала перечислять жадно слушавшему духу все, что мне для готовки понадобится.

* * *

Платье, что хозяин вулкана для обряда подготовил, мне впору пришлось. Оказалось оно и не белым вовсе, а огненно-красным. Будто сполохи в его глазах. И то верно. Не девица уже, чтоб в белом под венец идти. Да и глупо в белом-то замуж за самого хозяина вулкана.

Пригладила алую юбку руками, повела плечами, чтоб посмотреть, как они в свете свечей белеют.

Время за готовкой незаметно прошло. Оглянуться не успела, а уж вечер. И то хорошо. Не осталось времени для лишних раздумий.

Приняла ванну, вымылась, высушила и расчесала волосы. Распускать не стала. Не невинная девица, ни к чему это. Перехватила только красной лентой в тон платью.

Откашлялась и на всякий случай еще отвара глотнула.

Ну, вот и все. Теперь готова.

Снова без стука дверь открылась. В покои медленно хозяин вулкана ступил. Сердце зашлось быстрым бегом, когда его увидела. Алая рубаха обнимает тело, штаны из оленьей кожи на бедрах туго сидят, а сапоги начищены так, что, поди, и отражение видно.

Волосы у жениха моего по широченным плечам разбросаны, брови сведены, губы в линию сжаты — уж успела узнать, что не улыбается никогда, — а глаза словно совсем красными стали, будто кто по костерку в их глубине зажег.

У рубахи рукава закатаны до локтей и по открытым рукам красные дорожки змеятся. Неужто правду говорят, и у хозяина вулкана заместо крови обжигающая лава бежит? Или то из-за близости обряда?

На предплечье увидела метку — завиток огненный. Казалось, живая она. Трепещет и мерцает багрово-красным. И кожа в том месте словно раскаленная. Выглядит так, что тронь — и обожжешься.

Хозяин вулкана глаз с меня не сводил. Неотрывно смотрел, внимательно, едва ль не лаская взглядом, будто каждый кусочек кожи кончиком огненного кнута щекотало. Обхватила себя руками, чувствуя, как от взгляда его жар заливает голые плечи, шею, а затем и лицо.

— Ну что, невеста, готова супругой моей стать? — спросил наконец, останавливая взгляд на моем лице.

— Готова, — произнесла решительно. — Но сперва не откажись отведать, что приготовила.

Чуть склонил голову и локоть подставил, за который, помедлив, все же ухватилась. Так, вдвоем, и прошли в яблоневый сад. Звезды на ночном полотне уж распустились, будто изысканная вышивка под иглой умелой мастерицы. И ветра не было. Теплая ночь стояла. И тихая. Только и витал в воздухе аромат цветущих яблонь и свежей выпечки. Домом пахло.

Сморгнула набежавшие слезы. Обещала ведь себе не раскисать. Да и как тут начнешь реветь, когда хозяин вулкана руку сжимает, а от пальцев его к моим будто огонь живой течет.

Бросила украдкой взгляд на жениха. Удивлен, хоть и пытается виду не подать.

Под яблоневым пологом, усеянным ароматными бело-розовыми цветами, Огневик стол небольшой и два стула поставил, там и помог все к последнему моему ужину приготовить. На сплетшихся ветвях яблонек кованые фонарики со свечками развесили. От них мягкий свет шел, мешаясь с лунным.

На столе скатерть белая с красным шитьем лежала. А уж на ней тарелки узорчатые расставлены и свечи в медных подсвечниках. Огневик их из кладовой достал.

«Это хозяин, того-самого, сделал. Не по нраву они ему пришлись отчего-то, хотел выбросить, а я прибрал. Вот, гляди-ка, пригодились», — припомнила слова духа.

Хозяин вулкана взглядом стол окинул, голову чуть склонил.

— За день столько наготовила?

— За работой время незаметно летит, — улыбнулась чуть. — Да ты, верно, и сам знаешь.

Согласно кивнул, отодвигая для меня стул. Сам напротив устроился.

— Каравай свадебный не успела испечь, да и не место ему тут. Курник вот отведай. Говорили, он мне особенно удается.

Отрезала кусок исходящего ароматным мясным паром пирога и положила перед хозяином вулкана.

— Хорошо пахнет.

— А на вкус еще лучше, — пообещала, отрезая и себе.

Жених уже кубки ароматным вином наполнил. Это Огневик постарался. Ради такого из погреба целый кувшин принес.

— Знаешь ведь, что травить меня бесполезно? — спросил хозяин вулкана, подхватывая кусок пирога.

— Никогда бы в голову не пришло пищу осквернить, — ответила, нахмурившись.

Он только хмыкнул и откусил от пирога. Пожевал задумчиво, бровь вздернул.

— Не обманула, — одобрительно кивнул. — Печь умеешь.

— Она, того-самого, и не обожглась ни разу, пока по кухне-то сновала! — оповестил Огневик, ярким шаром вкатываясь в сад. — Загляденье одно! Ежели вас, хозяин, огонь, как пес слушается, то к ней огонь ластится, будто кот. Так-то!

— Ну ладно, будет тебе, — улыбнулась, забирая у духа блюдо с ватрушками. — Благодарю тебя, Огневик, за помощь. Не думала, что друга здесь обрету, а вон как вышло… — голос у меня сорвался, умолкнуть пришлось. Куснула щеку изнутри, чтоб отрезвила боль. Нельзя слезы лить. Тогда уж не остановишься.

— И я тебя, девица, благодарю, — отозвался Огневик. Показалось, что он даже вспыхнул ярче, засияв всеми искорками разом.

— А меня-то за что? — удивилась.

Дух в ответ только рукой махнул, повернулся к хозяину вулкана.

— Вы уж, хозяин, того-самого… Я что хочу сказать-то… поскорее, значится, там как-нибудь… Поаккуратнее, что ль… Но главное — поскорее, чтоб девица-то… того-самого…

Жених мой только нахмурился, да так и не донес до рта последний кусок пирога. Но Огневик еще не договорил.

— Я ж, того-самого… Девица-то ведь не такая совсем, как другие… Она ж… Да даже я… И ежели б мне… — Огневик еще раз махнул рукой. — Эх, ладно. Заболтался что-то. Прощай, девица, — произнес и, быстро-быстро перебирая ногами, вмиг исчез за яблонями. Я и сказать ничего не успела.

— Духа огня приручила, выходит, — протянул хозяин вулкана. По голосу поняла, что недоволен. — Вон как за тебя заступается. Ни за одну так не просил. — Постучал пальцами по столу, не сводя с меня взгляда огненного.

— Не собака он, чтоб его приручать. А вот ты бы мог хоть раз и слово доброе Огневику сказать.

— Вон оно как, — рассмеялся вдруг хозяин вулкана, обнажив крепкие белые зубы. От удивления едва на стуле усидела. Впервые видела своего жениха улыбающимся. — Еще супругой не стала, а уж поучаешь.

— Дел у меня больше нет, — дернула плечом, подумав, что уж лучше б и дальше нахмуренным сидел, чем зубы скалить. — Ватрушку вот лучше отведай. Только-только из печи.