Любовь, смерть и роботы. Часть 1 (ЛП) - Миллер Тим. Страница 3

Один из техников закрыл за собой дверь, приглушив доносящиеся из зала звуки проверки фонящего микрофона. Дикко учтиво поклонился мне и остальным девушкам, затем передал конверт Джейкобу. "Плата за участие".

Конверт исчез в кармане кожаной жилетки Джейкоба.

Ухоженные серебристые брови приподнялись на миллиметр. "Вы не собираетесь пересчитывать?"

— У вас хорошая репутация, — отвечает ему Джейкоб. — Вы профи, высший эшелон. Так говорят.

— Щедрые слова. О вас я тоже слышал только хорошее.

Я слушаю, как он с командой обменивается ничего не значащими любезностями. Мне это не понравилось, он вторгался на нашу территорию. Некоторым командам нравилось устраивать вечеринки перед боем, некоторые пытались раздувать показушные конфликты с соперником. Мне больше всего хотелось спокойной зен-обстановки. Друзей, которые готовы говорить тогда, когда мне это надо и знающих когда стоит просто помолчать. Я нервно покачивалась, напряженность ожидания распространялась по телу мурашками. Каждый раз, когда я бросала взгляд на девочку Дикко, она отводила взгляд. Она меня изучала.

— Я хотел поинтересоваться, могу ли я взглянуть на Ханивора, — спросил Дикко. — О нем так много говорят.

Все повернулись ко мне, чтобы получить одобрение.

— Без проблем.

После того, как старичок его увидит, может он наконец свалит. Сложно избавиться от кого-то на их собственной территории.

Мы все столпились вокруг цистерны жизнеобеспечения, кроме девчонки. Уэсс добавил прозрачности и на лице Дикко отобразилась маска признания, словно некий трупный оскал. От его вида в этот момент у меня пошел озноб.

Ханивор был три метра ростом, в целом гоминид, в том плане, что у него две массивные ноги и торс, покрытый черным сегментированным экзоскелетом. Остальное намного страннее. Из верхней части туловища торчат пять щупалец, два из которых увенчаны заостренными костяными клещами. Щупальца плотно обвивают тело, чтобы Ханивора можно было поместить в цистерну, они чем-то напоминают гнездо спящих питонов. Над торсом — толстая двадцатисантиметровая шея, поддерживающая кошмарную голову, слепленную из твердой кости, отполированной до черно-хромированного блеска. Спереди была акулья пасть с двойным рядом острых зубов, лоб испещрен складками и кратерами, чтобы получше защитить сенсорные органы.

Дикко протянул руку, прикоснувшись к цистерне. "Отлично", прошептал он и вскользь добавил:

— Я хочу чтобы вы сдали бой.

Наступил момент мрачной тишины.

— Чтобы мы что? — проскрипела Кэрран.

Дикко улыбнулся ей улыбкой мертвеца.

— Сдали бой. Вам за это хорошо заплатят, в два раза больше, чем заплатили бы за выигрыш, десять тысяч кредитов. Плюс вы всегда можете сделать правильную ставку. Это должно сильно помочь финансам вашей любительской команды. Мы даже можем сразу договориться на несколько боев.

— А не пойти ли тебе в жопу!

— И это от всех нас, — сплюнул Джейкоб. — Ты сильно облажался, Дикко. Мы профессионалы, чувак, настоящие профессионалы! Мы верим в зверобой, это наш спорт. Мы в нем с самого начала и не позволим таким уродам как ты превращать этот спорт в говно, чтобы ты мог быстро озолотиться. Если пойдут слухи о договорных матчах, все в итоге будут в проигрыше, даже ты.

Он был очень спокойным, надо признать, его кокон цивильности ни разу еще не дал сбоя.

— А ты туговато соображаешь, молодой человек. Для того чтобы продолжать заниматься зверобоем, вам нужно иметь много денег. Особенно в самом ближайшем будущем. Большие коммерческие организации начинают замечать ваш спорт, вскоре сюда придут профессионалы с официальными лигами и ассоциациями. Если у вас будет нормальная поддержка, команда вашего уровня вполне сможет продержаться до выхода на пенсию. Даже зверя, который никогда не проигрывал требуется полностью перестраивать каждые девять месяцев, и это не учитывая необходимость внесения постоянных улучшений. Зверобой — дорогое удовольствие, и он будет становиться только дороже. Это настоящий бизнес, а не ярмарочный аттракцион. В данный момент — вы наивные любители, которым повезло с чередой побед. Не обманывайте себя, в один прекрасный день вы проиграете. И к этому времени вам нужно накопить деньжат чтобы пережить тяжелые времена, пока вы будете создавать и тестировать нового Зверя.

— И то, что я вам предлагаю, это первый взрослый шаг навстречу ответственности. Бойцы и промоутеры кормят друг друга. Так было всегда, со времен римских гладиаторов. И так будет всегда. Ничего нечестного в этом нет. Сегодня фанаты увидят шикарный бой за который они заплатили, потому что Ханивор не может легко проиграть. И тогда они обязательно вернутся посмотреть реванш, дойдя до экстаза, когда вы выиграете следующий бой. Борьба, страдание и триумф — вот что они хотят, это то, что делает любой спорт по-настоящему интересным. Поверьте мне, я знаю толпу гораздо лучше, чем вы когда либо узнаете. Я посвятил этому всю свою жизнь.

— А мне кажется ты посвятил свою жизнь деньгам, — тихо сказала Ирвина. Она скрестила руки перед собой, презрительно уставившись на него. — Только не надо пурги про то, что ты делаешь нам одолжение. Ты принимаешь крупные спортивные ставки, ты и еще несколько человек в городе. Тесная группка друзей, у которых все под контролем. Вот как это работает, и как это всегда работало. Я тебе скажу, как все пройдет сегодня. Практически каждый зритель поставил на "Хищников Сонни", фаворита боя. Поэтому вы со своими ребятами решили заработать. Дать нам десять тыщ за падение, и после боя вы получаете мега-прибыль.

— Пятнадцать тысяч, — ответил Дикко, сохраняя полное спокойствие. — Пожалуйста, примите это предложение, я прошу вас как друг. То что я сказал — сущая правда, несмотря на то, что вы приписываете мне корыстные мотивы. Когда-нибудь ведь вы все равно проиграете.

Он повернулся ко мне, взглянул почти умоляюще.

— Ты боец команды, по природе должна быть самой прагматичной. Насколько ты уверена в своих умениях? Когда ты на арене, бывают ли у тебя моменты сомнений, когда твой оппонент совершает что-то чрезвычайно ловкое. Не может быть, что ты настолько самонадеянна, что веришь в свою неуязвимость?

— Нет, я не неуязвима. Но у меня есть преимущество. Вам не приходило в голову, что то, что я постоянно выигрываю — неспроста?

— Я слышал несколько версий.

— Ничего необычного, несмотря на то, что никто другой не может воспользоваться таким же преимуществом. Видите ли, я не могу проиграть "Городским горгонам", пока Саймон является их бойцом.

— Я что-то не понимаю. Результат поединка не может быть предопределен.

— Еще как может. Если бы у "Городских горгон" бойцом была женщина, я бы подумала о том, стоит-ли взять ваши деньги. Но в этом моя уникальность, сейчас нет ни одной команды, в которых женщины управляют зверьми.

— И в этом твое легендарное преимущество, вера в то, что женщины дерутся лучше мужчин?

— Тут важна мотивация, поэтому-то нам приходится использовать "сближение" для контроля зверей. У этих созданий, которых мы производим на свет нет аналогов в природе. К примеру, вы не можете взять мозг льва и вшить его в Ханивора. Несмотря на все его инстинкты охотника-убийцы, лев не сможет разобраться в сенсорике Ханивора, не сможет эффективно использовать все его конечности. Поэтому мы вживляем зверям био-процессоры, а не мозги. Но процессоры все еще на дают того, что нам надо. Для этих программ бой не может быть чем-то большим, чем сложная серия проблем, трехмерная игра в шахматы. Атакующий удар делится на сегменты для анализа и подготовки соответствующих ответных действий. К этому времени любой полу-соображающий противник уже разорвет тебя в клочья. Никакая программа не создает чувство неотложности, помноженного на инстинкт, активированный паникой. Полнейшее варварство, если хотите. Люди как никто другой подходят для такого рода ситуаций. Поэтому мы и используем технологию сближения. Зверь становится физическим продлением человеческого разума, нашей темной стороной, во всем ее неприкрытом ужасе. Вот она, основная привлекательность, которой фанаты пришли сегодня поклоняться, Дикко, полноценный звериный инстинкт. Без наших марионеточных бестий мы, бойцы, дрались бы на ринге сами. Мы бы убивали друг друга, без вариантов!