Тебе больно? (ЛП) - Карлтон Х.Д.. Страница 43

Что за хрень. Мы на острове уже девятнадцать дней, но Сильвестр сказал, что корабль появился за несколько дней до нашего крушения. Осталось около восьми, прежде чем он снова появится, и мы сможем убраться отсюда.

Ты вообще хочешь этого?

Я прикусила губу, отворачиваясь от гребаной дразнилки, которая только что прошла мимо. Хочу ли я?

Неужели реально остаться здесь с Сильвестром? От этого человека у меня мурашки по коже, но я его почти не вижу, пока не даю о себе знать.

Или ты просто меняешь одну тюрьму на другую?

Я в ловушке чужих жизней. Запуталась в паутине имен, тщательно подобранных любящими матерями и отцами. А может, их вовсе не любили. Может, их даже не хотели.

Прямо как Энцо.

Я фыркаю, все еще подавленная прошлой неделей. У меня такое чувство, будто мои внутренности поцарапали, и каждый раз, когда я чувствую, как набухает эмоция, она болезненно трется об открытую рану. Я слишком много пила. Слишком много делилась. Затем причинила еще больше боли. И теперь от меня остались лишь рваные останки.

Мы с Энцо почти не разговариваем, и, к моему ужасу, Сильвестр использовал эту возможность, чтобы заставить меня проводить время с ним. Но я все равно терплю, потому что плохая компания все равно лучше, чем оставаться наедине с Кевом в моей голове.

Я не люблю чувство привязанности, но цепляюсь за тех, кто предлагает что-то бессмысленное.

До Энцо, по крайней мере.

Прошлой ночью нарастающее напряжение окончательно сломило меня. Я налила немного водки в бутылку с водой и не спала всю ночь, посасывая ее, пока Энцо спал рядом со мной.

Я была так близка к тому, чтобы протянуть к нему руки, встать на колени и умолять о прощении. Я не знаю, почему или как, но я чертовски скучаю по нему.

Я предпочитаю его огонь льду, его гнев молчанию, его ненависть равнодушию.

Я бы приняла худшее, если бы это означало, что мне никогда не придется обходиться без него.

Вздохнув, я встаю и спускаюсь в пещеру, спотыкаясь о шаткий камень, который крошится под моими неустойчивыми ногами. Я все еще чувствую последствия той водки, и каждый вдох разжигает желание вылить содержимое моего желудка на пол.

Никогда. Никогда.

К черту алкоголь. Он никогда не доводит меня до добра. С самого начала я попала в объятия Энцо, и, похоже, он постоянно возвращает меня обратно — и каждый раз это колоссальная ошибка.

Я снова оступаюсь, спотыкаюсь о палец и едва успеваю поймать себя. Господи, мне нужны гребаные ходунки. Я уверена, что все еще немного пьяна.

Услышав утром щелчок отпираемой двери, я вышла из маяка через несколько минут, что означает, что сейчас чуть больше семи утра. Мой сон был некрепким и совершенно неутешительным. Даже в кататоническом состоянии напряжение непробиваемо и отказывается спадать.

Я не могла больше терпеть. Я выпрыгнула из теплых одеял, надела свои единственные шорты и случайную футболку, которую нашла на полу, и выскочила оттуда. Все это время я чувствовала на себе его взгляд, но отказывалась встретиться с ним глазами.

Я злюсь, и уже не знаю, почему. Я не должна давать ему право причинять мне боль, но я всегда была податлива для него. Он притягивает меня, использует мое тело против меня, а затем отключает меня через несколько секунд, оставляя меня опустошенной и чувствуя себя еще холоднее, чем прежде.

Он просто... он просто гребаный мудак.

Моя кожа светится акварельным оттенком, когда я выхожу в пещеру, светящиеся черви извиваются надо мной. Я прихожу сюда каждый день с тех пор, как обнаружила это место, и у меня до сих пор перехватывает дыхание.

— Привет, друзья, — ласково зову я, даже ласково помахивая пальцем. Я ласково обращаюсь к ним только потому, что не хочу, чтобы кто-нибудь из них неожиданно упал мне в рот.

Хотя я подозреваю, что если найду здесь убежище, то стану настолько одинокой, что заставлю их говорить в ответ.

Думаю, я перейду этот мост, когда доберусь до него.

Вместо того чтобы отдыхать у воды и окунать пальцы ног, как я обычно делаю, я обхожу ее и направляюсь к заднему концу пещеры. Последние пару дней я пытаюсь понять, как далеко могу зайти. Неуверенность не покидает меня, потому что я все еще убеждена, что есть шанс, что какое-нибудь потустороннее существо выползет из глубин и убьет меня, но если в этом месте водятся светящиеся черви и есть подземный бассейн, то мне любопытно, есть ли здесь что-то еще, что можно открыть.

Я снова спотыкаюсь, но на этот раз мне легче выпрямиться. Головокружение начинает отступать, хотя тошнота еще не прошла. Я надеюсь, что смогу вывести остатки токсинов, позже вернуться на маяк, посмотреть Энцо в глаза и не почувствовать желания броситься наутек.

Я пробираюсь через проем, пока не попадаю на неровную тропинку. В конце она падает вниз примерно на десять футов в пещеру. Вот тут-то она и становится скалистой. В прямом и переносном смысле.

Тем не менее, когда я доберусь до дна, оно выровняется и приведет в другой туннель. Я дошла до его устья, но дальше не рискнула. Раньше я списывала это на недостаток освещения, но на этот раз я взяла с собой карманный фонарик, которым Сильвестр разрешил мне пользоваться раньше.

Он не обеспечит значительной видимости, но я думаю, что с ним я смогу пройти так далеко, как хватит моего мужества, а это не так уж и далеко. Мне также нужно будет постепенно наращивать его и найти фонарик побольше. Но у меня есть больше недели на это, и даже больше, если я решу остаться.

Я сажусь на край дыры и направляю палец к ближайшему камню. Медленно спускаюсь вниз, в конце концов вытаскиваю фонарик и спускаюсь все глубже в пещеру, воздух становится все более ледяным.

Дыхание сбивается, когда я с довольной ухмылкой достигаю дна. Это было не так уж плохо.

Мы с Кевом выросли в горах в Неваде, поэтому я всегда любила походы, но никогда не была настолько глупа, чтобы делать это с похмелья.

Я хмурюсь, потом пожимаю плечами. Если я умру, то умру.

Я спускаюсь в туннель, вытираю пот со лба и смотрю на свет вокруг, чувствуя себя немного жутковато. Вот тут-то и приходят навязчивые мысли.

Что если это плотоядные вампиры? Что, если на нас напали инопланетяне, и это их домашняя база? Что, если здесь есть мутировавшие светящиеся черви, которые выросли на десять футов в высоту и любят светловолосых девушек?

Я вздрагиваю, отгоняя эти мысли, и радуюсь, когда туннель заканчивается, и я выхожу на другую открытую площадку. Никаких существ, но здесь тоже есть светящиеся черви. Я ухмыляюсь, поворачиваю шею и бесцельно шагаю, разглядывая крошечных существ.

Что бы я отдала, чтобы стать одним из них.

Из-за этого положения мое равновесие нарушается, и я сильно раскачиваюсь в одну сторону. Я опускаю голову, пытаясь выпрямиться, но моя нога задевает выемку в скале, вывихивая лодыжку и полностью выводя меня из равновесия. Мое зрение кружится, и я падаю на спину, а через мгновение моя голова ударяется о камень. Через несколько секунд все вокруг потемнело.

Глава 20

Энцо

В миллионный раз за это утро Сильвестр переминается с ноги на ногу, бросая нервный взгляд в сторону входной двери. Я уже спросил, в чем его проблема, но он, конечно, только махнул рукой и сказал, что все в порядке.

Не заботясь о том, насколько это было грубо, я подошел к входной двери и распахнул ее, уверенный, что что-то происходит. Все, что я увидел, был густой туман, и, постояв так несколько минут, я сел обратно. С тех пор я пялюсь на старого, лежачего хрена, надеясь, что доставляю ему еще больше неудобств.

— Похоже, кто-то плакал прошлой ночью, — говорю я небрежно. Он делает паузу, затем поворачивается, чтобы посмотреть на меня. — Здесь были также и женщины, которые умерли?

Сильвестр смотрит на свой кофе, как будто черный осадок, который он пьет, обеспечит его подходящей ложью.