Ирландец 2 (СИ) - Владимиров Алексей Владимирович. Страница 11

Дверь отворила та же негритянка-служанка. Она сразу же увидела меня, висящего на Робе, и побежала наверх к доктору, но Адам и без того слышал крики Димы и вышел на лестницу.

— Опять вы, — пробормотал Адам. — Как я погляжу, вам, ребята, не везет в Бостоне. Или вы компанию не ту выбрали, постоянно под пули подставляетесь.

— Нет, Адам, — тут же возразила Дима. — Это он после кулачного боя.

— Хм, что-то новенькое, — уже с улыбкой произнес Адам. — Давайте его в кабинет. Роб, надеюсь, не забыл, где он.

— Забудешь такое, — с ухмылкой ответил Роб, волоча меня в сторону кабинета доктора.

Дима помог Робу занести меня в кабинет, и они усадили меня на стул. Тело изнывало от боли, ныло все. Адам, не церемонясь, отстранил парней и подошел ко мне. Присев на одно колено, начал меня разглядывать.

— Так, ну, рассечение мы сейчас зашьем, — протянул Адам, рассматривая мою бровь. К такому мне было не привыкать.

— Правый бок болит, — выдавил я из себя.

Адам осмотрел и как-то совсем не больно прикоснулся к тому месту, где болело. Легкими движениями ощупал весь правый бок.

— Хм, — Адам скривил гримасу. — У тебя ребро сломано, а возможно, и два. Интересно, в каких таких кулачных боях он участвовал, что ребро сломали? — спросил Адам, глядя на Диму.

— Долгая история, — ответил Дима. — Ну как? Сможешь его быстренько вылечить?

— Быстро только в карты можно проиграть, — ответил с некой злостью Адам. — У него ребро сломано, какая может быть скорость? Две недели как минимум в повязках, стягивающих грудную клетку, а то и больше. Ему нужен спокойный, постельный режим. Никаких конных поездок, пробежек и тому подобного. Это вам ясно?

— Ага, — сквозь сомкнутые губы промычал Дима. Я также кивнул в знак одобрения сказанного.

Адам достал из шкафа какие-то препараты и обработал мою рассечённую бровь. После чего достал загнутую иголку, простерилизовал ее в растворе и принялся зашивать.

Роб от такого зрелища стискивал зубы при каждом стежке, Дима же, наоборот, улыбался.

— С лицом все будет в порядке, заживет, и даже не заметишь, — сказал Адам, убирая инструменты в шкаф. — Ну а теперь приступим к самому сложному.

Адам достал довольно большое количество бинтов из того же шкафа, куда убрал инструменты. Также он вынул несколько бутыльков с препаратами и поставил их возле меня.

— Можешь встать самостоятельно? — спросил Адам.

Я кивнул и попробовал встать. Роб хотел было помочь, но его схватил за руку Дима. С большим трудом, но я все же поднялся со стула.

— Ну, вот и славненько, — с улыбкой пробормотал Адам. Он смочил ватный тампон препаратом из одного из бутыльков и начал обтирать мой торс. Не скажу, что было больно, когда он обмывал появляющийся синяк на моем правом боку, а также другие ссадины и царапины, скорей неприятно.

— Ну, теперь можем приступать, — сказал Адам и посмотрел на Диму, а после на меня. — Ты парень, как я погляжу, крепкий, так что обезболивающего дам тебе немного.

— Лучше дай ему виски, — с ухмылкой произнес Дима-грек.

— Можно, но потом, — ответил Адам. — Джон, будет больно, так что вот тебе полотенце, возьми его в зубы, — Адам скрутил трубкой полотенце и передал его мне. Я знал, что сейчас будет, поэтому с радостью принял его помощь.

Адам приготовил бинты и велел подойти Диме и Робу, чтоб помогли ему.

— Джон, я так понимаю, ты знаешь, что делать? — Я с полотенцем во рту кивнул. — Отлично, тогда начинаем.

Я глубоко выдохнул и задержал дыхание, тут же Адам начал бинтовать мой торс, начиная от живота, поднимаясь выше с каждым кругом, до самой груди. Но я надолго не мог задержать дыхание. Вдохнул, и боль пронзила правый бок еще с большей силой, так что я стиснул зубами полотенце.

— Выдыхай, снова задержи дыхание и терпи как можно дольше, — прикрикнул Адам. Я понимал, что без экзекуции обойтись нельзя, и послушно выполнил требования доктора.

Адам крепко обмотал меня, и я еще пару минут привыкал и пытался продохнуть. После чего он дал мне маковый раствор, однако это слабо подействовало. После чего Дима с Робом помогли мне добраться до комнаты, где когда-то пребывал Роб, после ранения. Роб остался со мной, а Дима вернулся к Томасу, поскольку тоже было много дел.

Всю ночь я практически не спал, тело ныло от боли, лежать было неудобно, по сути, провел ночь в полудреме. Утром Роб помог мне спуститься в гостиную. Я особо есть не хотел, но чтоб скорей выздороветь, пришлось умять полноценный завтрак.

Так я провел под наблюдением Адама почти неделю, прежде чем он разрешил покинуть его дом. Роб рассчитался с ним, и мы вернулись к Томасу.

По приезде к Томасу я застал его в гостиной, сидящим за столом. Увидев меня, он поднялся с кресла, подойдя, оглядел меня и заговорил:

— Как самочувствие? — с легкой улыбкой произнес он.

— Да все нормально, я привык к такому. Надеюсь, твои гости остались довольны боем?

— Более чем. Ты молодец, так уделал этого здоровяка, — довольно произнёс Томас и оглянулся, смотря на стол. — Пройдем ко мне в кабинет. Может, хочешь чего перекусить, или просто кофе выпьем.

— От кофе я бы не отказался.

Томас подозвал служанку, попросил принести кофе в его кабинет, и мы прошли туда.

— Проходи, присаживайся, — бросил мне Томас, зайдя в кабинет.

Ранее я не был тут и был впечатлен. Справа стоял массивный стол из красного дерева, на котором стояли дорогие безделушки в виде статуэток и прочих принадлежностей для письма.

Напротив стола метрах в трех два кожаных кресла, между ними журнальный столик с резными ножками, он также выполнен из красного дерева. По левую сторону стоял шкаф, полностью забитый книгами. На окнах висели плотные шторы, портьеры с золотистыми вставками, а на стенах были картины с позолоченными багетами.

Я сел в кресло, что стояло ближе к окну. Томас опустился в соседнее.

— Я бы хотел вернуться к нашему с тобой соглашению, — продолжил я.

— Да, конечно. Все уже улажено, Мэри отпустили буквально пару дней назад. У полиции, как оказалось, на нее попросту ничего нет. Она всего лишь свидетель данного ограбления, вот и давили на нее таким образом в надежде, что она что-нибудь интересное расскажет.

Тут в дверь постучались, и служанка-негритянка принесла на серебряном подносе кофейник с двумя чашками и тарелку со свежими вафлями. Поставив поднос на столик, она поклонилась и вышла из кабинета.

— Хм, это хорошо, — выдохнул я с облегчением.

— Определенно, — ответил Томас и разлил кофе по чашкам. — Кстати, пока не забыл, — произнес он, поднявшись с кресла, подошел к своему столу и, звякнув ключами, открыл дверь сейфа и что-то достал. После чего вернулся в кресло рядом со мной.

— Вот деньги, что ты мне оставил, — и он положил на стол денег. Однако в руках у него осталась еще одна пачка. Я не стал пересчитывать полученные деньги, а просто сгреб со стола и положил во внутренний карман пиджака.

— Спасибо, — ответил я.

— Это еще не все. Как, собственно, и обещал при нашем первом разговоре, я даю тебе десятую часть моего выигрыша, — и Томас положил еще одну пачку вечно зеленых, что до этого держал в руках.

Тут у меня возникло смешанное чувство, с одной стороны, я хотел их взять, поскольку нельзя отказываться от денег, когда тебе дают за проделанную работу, но с другой — Томас выполнил наш уговор и помог высвободить Мэри. Ведь я сам ему поставил такие условия. Я взглянул на Томаса, он смотрел на меня пронзительным взглядом, наверняка, если б я отказался от денег, он обиделся бы, поэтому я отсчитал пять сотен, остальные положил перед ним.

— Этого будет достаточно, — ответил я.

В ответ Томас лишь хмыкнул с явным недовольством:

— Груз для Лари уже подготовлен к отправке, так что, как уладишь все свои дела в Бостоне, можешь возвращаться в Нью-Йорк.

— Хорошо, — я кивнул и допил кофе.

Тут раздался стук в дверь, и она тихонько отворилась. На пороге стоял Дима-грек.

— О-о-о, ты как раз вовремя, — произнес Томас. — Мы с Джоном обсуждаем отправку виски в Нью-Йорк.