По тонкому льду (СИ) - Роа Виктория. Страница 31

По прошествии стольких лет, имея, скажем там, опыт инцестуального секса (морального и физического), я много размышляю о таких темах, как “любовь”, “привязанность”, “нежность”, и стараюсь анализировать каждое понятие по отдельности и совокупности вместе, но сейчас, я веду большую работу для шкатулки “Pandora” и вот к чему я пришла: инцест — это гораздо больше, чем следствие какой-то сексуальной ориентации, и причины его лежат в области полового чувства к конкретному человеку в семье. В моем случае, речь идет о получаемом удовольствие, где мой папочка и я, его дочь, прекрасно понимаем цену удовольствия, понимая, что это наша самая настоящая семейная тайна, и если секс — это совершенно нагое, и самое нежное чувство, а самое главное — естественное, то для общества это красная тряпка и не более. Конечно, папа всегда говорил, что я стану старше и встречу своего будущего мужа, но я всегда отрицала такой исход всех событий. В конце концов, все мы любим кого-то из семьи до потери сознания (это может быть любовь сына к матери, дочери к отцу, племянницы к дяде и прочее) и сторона, что обжигается, прекрасно понимает, что секс становится более сладостный только когда получаем с родным человеком. Впрочем, предрассудки табуированности обществом инцестуального секса, мешают видеть и признавать, что инцест — прямая дорога к настоящим чувствам свободы и сладкого самодовольства с примесью наслаждения.

Оборачиваясь назад, я понимаю, что дни, проведённые с папой в детстве отличались кардинально от моих сейчашних чувств. В детстве, мне казалось, что мои отношения к папочке должны быть нашей с ним тайной, ведь с каждым проведенным с ним днем, я любила его все больше и больше, и черт возьми, но сейчас я люблю его самой страстной любовью, в которой перемешалось все: и чувства любимой и любящей маленькой дочери и желание взрослой похотливой женщины, которая хочет испытывать такую бешеную страсть, какая другим дана очень редко. Сейчас все проще…мне все это нравится все больше, и так сладко щекочет нервы, психику, всего того нашего, на что наложено глупое табу и даже сама мысль, что я любима папочкой сводит иной раз с ума. Впрочем, знакомые женщины до сих пор не упускают возможности пофлиртовать с ним, строят ему глазки, пытаются даже порой, зная конечно, что я его дочка и ничего больше, но тем не менее пофлиртовать с папочкой, и только он…чувствуя, как я впиваюсь коготками в его спину скрывая явную ревность, крепко сжимает ладонь на моей талии позволяя немного капризов. Ведь своих девочек нужно баловать, правда?

Помню, как несколькими днями ранее я решила зайти в комнату к отцу, чтобы просто посмотреть на него. Он спал крепким сном, и тут в голове промелькнула мысль, как сильно я люблю своего отца. Я легла рядом с ним, крепко обнимая и утыкаясь носом в плечо вспоминая, как это было раньше. Закрыв глаза стала придаваться самым сладким моментам, когда папочка крепко прижимал к себе, обнимал меня пока я была маленькой и кажется, тогда я была по-настоящему счастлива. Как он проснулся я почувствовала сразу, но виду не подала. Папочка побоялся шевелится, дабы не разбудить свою девочку, что так сладко спит с ним в обнимку. Я чувствовала все: его смущение, его любовь. Чувствовала, как его взгляд скользит от моего лба все ниже и ниже постепенно останавливаясь на выпирающей из под облегающей ночной рубашки аппетитной груди. Он боролся со своим желанием долго, но все же сдался. Желание прикоснуться ко мне оказалось сильнее. Его крепкая ладонь нежно поглаживала мою грудь, и я старалась всеми силами не выдавать себя. Дыхание стало чуть иначе, но папа думал, что я все еще спала. Моя ладонь сползла по его животу и упала на бедро. Тонкими пальчиками я почувствовала, как начал твердеть его член. Папа ущипнул меня за сосок, и я слегка дернулась опустив ладонь чуть ниже его налившегося кровью члена. Отец резко прекратил гладить меня и повернулся спиной. Спустя примерно пол часа он засопел, и только я была не в силах справится со своей страстью.

Перекинув ногу через отца, я аккуратно толкнула его на спину и села на него. Я чувствовала его все еще твердый член сквозь ткань промокших трусиков и сходила с ума, что могу это сделать, но на секунду, засомневалась…ведь своими размерами он мог порвать меня, но разве не об этом я мечтала? Близость моей промежности с его органом возбуждала меня до предела. Двигая промежность вперед назад, я пробудила его член в полную силу. Потираясь узкой малышкой об отцовский ствол, я чувствовала, что еще несколько секунду такого контакта заставят меня мокро и обильно кончить. Приспустив резинку его пижамных штанов, и освободив от ткани этого гиганта, я прикусила губу от сладкого давления на мою промежность. Приподнявшись, я сделала несколько массирующих движений ладонью, и придерживая каменный ствол начала вводить его в свою мокрую, текущую от страсти промежность. Я начала тихо стонать, стоило отцовскому члену погрузиться в мою девочку наполовину, как вдруг отец проснулся…он испугался, дернулся и сам того не понимаю, но с силой вогнал член на всю свою длину в мою промежность заставив буквально завизжать от от удовольствия. Лямка моей майки спала на плечо оголяя одну из грудей и я чувствовала, как мой пресс напрягся от той силы, с которой я сжимала отцовский ствол.

— Камилла! — начал кричать отец. — что ты делаешь? Ты в своем уме??? — с его губ сорвался хриплый, предательский стон. — я же твой отец! Мила!

— Прости, — сквозь слезы буквально пропищала словно маленькая девочка я. — прости, папочка. Я очень люблю тебя. — простонала я.

— Ми…мила… — стон отца становился более гулким. — но ты должна любить меня, как отца. — откинув голову на подушку закатил глаза он. — Мила…

— Папочка… — опираясь ладонями о его крепкие колени прошептала я. — неужели ты не понимаешь? Это уже больше, чем просто любовь к отцу…

Отец был шокирован, и его можно было понять, но только меня от не отталкивал. Впрочем, я знала, что он желал меня…желал меня он в своих снах, и когда ласкал себя в душе, но только он не смел даже мечтать о таком, что его маленькая девочка будет так старательно скакать на его молоте и откровенно кайфовать. Папочка не сводил с меня своих глаз…не сводил взгляда с моего покрасневшего лица и его тяжелое дыхание выдавало все….выдавало то, как ему сейчас хорошо. Горячо целуя его тонкие губы, я нежно обвила ладонями его напряжённые плечи. Боже, как же я обожаю его целовать. Меня сводило с ума, когда своими губами, своим ртом, острым язычком я ощущала влагу его рта, горячие прикосновения отцовских губ, словно крапива, обжигали мои нежные щеки оставляя самый настоящий ожог…не по коже…по сердцу. Я выпрямилась и приблизилась к лицу папочки коснувшись коленкой его щеки, а после взялась руками за спинку кровати изголовье и перекинула через него одну ножку. Отец замер в предвкушении, и только я, не медля ни секунды, села его прямо на лицо, прижавшись распаленной киской к его не менее распаленному рту. Его член дал о себе знать с еще большей силой, напрягшись так, что на секунду даже я почувствовала в нем ломоту. Набухшие, упругие губки моей писечки были сочные, словно переспелый персик, что истекает от резкости своим природным соком. Отец застонал стоило мне прижаться в его губам своей мокрой промежностью для самого страстного, для самого рамки ломающего, жаркого и долгого поцелуя. Папочка судорожно провел руками по моей попке, и вцепившись чуть ниже бедер, прижал меня к себе сильнее жадно и сильнее впиваясь в мою малышку. Играя языком по каждой щелочке, он облизывал сладкую дырочку входя туда языком и насаживая на него сильнее, чтобы проникнуть как можно глубже. Вылизывая внутри моего плода каждую стеночку, он упивался и не успевал глотать мой сок и он тек по его колючим щекам.

Папочка был поглощен тем, что мы делаем друг с другом, что совершенно позабыл о своем удовольствие, а между тем, его член стоял словно кол и накапывал на живот лужицу самой настоящей смазки. Отклонившись чуть назад, и не поворачиваясь, я нежно взяла его рукой, крепко сжала и сильно опустила руку вниз оголив головку до самого основания заставив уздечку несколько раз запульсировать. Отец не сдерживал стона…ему было безумно приятно. Я держала его член не двигая рукой несколько секунд, не прекращая движений своего тела на отцовских губах. Я не сдержала умилительной улыбки, осознавая, как отец теряет последние ниточки с реальностью. Движение и еще…еще…такт моим его поцелуи по телу. Это неописуемо, но его ласковые губы сводили меня с ума. Мои широко раздвинутые ноги давали папочке безграничный доступ ко всем моим прелестям, что раньше казались ему запретными. Вцепившись ладошкой в его член, я двигала от головки до мошонки не останавливаясь, а отец, вцепился до боли в мои бедра и я вскрикнула. Струйки липкой спермы начали с хлюпаньем ударять мне по спине стекая к ягодицам вниз и падая на отцовский торс. От нахлынувших чувств и непередаваемых эмоций я начала кончать, как никогда раньше. Мои крики. дрожь всего тела…каждый орган бились в сладострастной конвульсии и только папочка не прекращал лизать мне то самое место, которое приносило мне бесконечное удовольствие, а сок ручьями стекал по его лицу.