Желанная и вероломная - Грэм Хизер. Страница 60
Она обмерла. Камерон оттащил ее от ручья и разместил под дубом рядом с Джардом.
Малыш спал. Мир вокруг него готов был рухнуть, а он спал, и личико у него было таким безмятежным, просто ангельским под лучами солнца, пробивавшимися сквозь крону дерева.
Оставив ее рядом с сыном, Дэниел поднялся на ноги.
Ей вдруг стало страшно.
Келли что-то промычала, пытаясь остановить его. Забью о возмущении и ярости, она смотрела на него умоляющим взглядом.
К ее удивлению, он остановился и осторожно прикоснулся к ее щеке.
— Только попробуй заорать! Тогда я, видимо, выполню свою угрозу и действительно задушу тебя, — предупредил он и снял повязку с ее рта.
— Дэниел, развяжи мне руки! — тотчас зашептала она. — Что, если Джард проснется? А вдруг он закричит…
— Если этого еще раньше не сделает его мать.
— Я не закричу, клянусь! — Она помедлила. — Клянусь его жизнью, Дэниел.
Он задумался на мгновение, потом не слишком вежливо развернул ее и развязал руки.
Келли даже глазом моргнуть не успела: когда она повернулась, он уже исчез.
Ее охватило беспокойство, она присела рядом с малышом и сквозь кустарник стала разглядывать противоположный берег.
Вот он! Позади отряда янки. Келли в ужасе прикрыла рот рукой. Дэниел быстро и бесшумно передвигался от одного коня янки к другому, отпуская их с привязи. Солдаты же, радуясь возможности промочить горло и ополоснуться, плескались в ручье.
Никто из них ничего не заметил.
Сердце Келли бешено колотилось. Подобравшись к самым последним жеребцам, он взялся за поводья. Высокие гнедые кони, здоровые и упитанные, ни в какое сравнение не шли с жалким чалым конягой, на котором они ехали.
Она поборола желание вскочить и все в той же позе наблюдала, как Дэниел сделал широкий круг, обходя янки. Он спустился вниз по ручью, и она потеряла его из виду.
Келли все еще смотрела на противоположный берег, как вдруг чьи-то руки внезапно легли ей на плечи. Она чуть не вскрикнула от неожиданности, но Дэниел тут же прошептал ей на ухо:
— Бери ребенка. А я соберу вещи.
Девушка тотчас подхватила сына на руки и чуть ли не побежала следом за Дэниелом. Он тем временем уже закидывал переметные сумки на одного из «трофейных» жеребцов.
— Сюда! — позвал он.
И вот она уже сидит на коне, крепко прижимая к себе Джарда. Камерон на мгновение встретился с ней взглядом.
— Я поеду сзади.
Вот и второй конь оседлан. Янки же по-прежнему в полном неведении.
— Трогай! — сказал Дэниел.
Джард словно только этого и ждал: тишину леса разрезал требовательный детский крик.
— Трогай! — прорычал Камерон и, подъехав сзади, огрел коня Келли ладонью по крупу.
Тот сорвался с места и сразу же перешел на размеренный галоп. Келли сосредоточилась на том, чтобы держать ребенка и поводья одновременно. Ветви деревьев хлестали ее по лицу, цепляли одежду и волосы, но она беспокоилась только за Джарда.
Камерон ехал сзади, не отставая ни на шаг. Топот копыт его жеребца словно подстегивал коня Келли, и вот они уже у моста, много ниже по течению от места их ночевки.
Конь Келли вырвался на мост. Внезапно сзади раздался устрашающий рев Дэниела. Натянув поводья, она обернулась.
Боже! Двоим янки, как видно, удалось отловить своих коней и ринуться за ними в погоню.
Камерон выхватил саблю и заулюлюкал. У Келли от страху мороз пробежал по коже.
Но пускать саблю в дело ему не пришлось: преследователи, по всей видимости, так испугались, что, резко отшатнувшись, с криками сорвались в воду.
Развернув коня. Камерон помчался к Келли. Она же в ужасе заметила, что за ними гонится еще кто-то.
— Дэниел! — крикнула она ему, чтобы предупредить об опасности.
Он снова развернул коня и поднял его на дыбы.
Преследовавший его янки натянул поводья.
Это был совсем юный парнишка. Келли показалось, что ему нет еще и восемнадцати.
Он застыл напротив Дэниела и его смертоносной сабли.
«Нет! — беззвучно прошептала Келли. — Ради Бога!»
И все же Камерону придется его зарубить, защищая себя и ее с сыном. Она закрыла глаза.
— Остановись, сынок! — неожиданно раздался голос Дэниела. — Ни шагу дальше.
— Сэр, вы мой пленник! — произнес янки дрожащим голосом.
— Черта с два, сэр! — ответил полковник. — Назад, мальчик, спасай свою жизнь, дурень!
— Нет, Дэниел! — крикнула Келли, не успев ничего сообразить.
— Ох, пропади все пропадом! — бросил он и левой рукой вытащил из-за пояса «кольт». Парнишка побелел как мел, глаза его округлились от ужаса.
Дэниел выстрелил в настил моста, пуля вошла в дерево в дюйме от конского копыта.
Жеребец янки заржал и встал на дыбы, юнец кувырком полетел в воду.
— Поезжай! — скомандовал Камерон.
Она отпустила поводья, и конь перешел на галоп. Храп коня Дэниела за спиной совсем не успокоил.
Опять все стихло. Келли остановила коня и обернулась. К ним приближался Эрик Дабни собственной персоной.
В руках подполковник держал винтовку. Непонятно, в кого из них он целился, но одного из них убьет точно.
Она услышала звук выстрела и вскрикнула. Странно, Дэниел по-прежнему в седле, она тоже. И тут послышался жуткий крик боли и ярости: Эрик свалился с коня и теперь катался по земле, держась за предплечье.
Значит, Дэниел успел-таки выхватить свой «кольт» к попасть точно в правую руку мерзавца.
— Проклятый мятежник! — в ярости орал Дабни. — Ты за это заплатишь. Камерон! Клянусь, заплатишь!
— Вперед! — воскликнул Дэниел и снова шлепнул коня Келли по крупу.
Преследователей больше не было.
Она убегала вместе со своим врагом.
Глава 20
Дэниел мчался следом, не давая им передышки. Они останавливались всего один раз. Подождав, пока кони остынут, беглецы напоили их и снова продолжили путь.
Только к ночи Камерон позволил сделать передышку. К тому времени у Келли совсем подвело живот. К тому же дневная жара сменилась дождем, потом снова стало жарко… В общем, Келли страшно устала и изнемогла от жары и влажности.
Когда Дэниел наконец подошел, чтобы снять ее с коня, она едва не упала.
— Негодяй! — набросилась она на него. — Значит, ты считаешь, что я через Руди Вайса направила за нами погоню?
Камерон не ответил. Отвернувшись, он снимал с коня переметную сумку.
У Келли от возмущения словно прибавилось сил. Прижав к себе Джарда, она свободной рукой ударила обидчика по спине.
Похоже, весьма ощутимо, потому что он, удивленно раскрыв глаза, подскочил как ужаленный.
— Мерзавец! — прошипела Келли. — Ты, верно, думаешь, что я нарочно ущипнула малыша, чтобы заставить его закричать? Что я в восторге от бешеной скачки по пересеченной местности с грудным младенцем на руках?
Бр-р-р! — Она, что называется, рвала и метала и с яростью стукнула его кулачком в грудь.
— Перестань. Келли! — крикнул он и, схватив ее за руки, привлек к себе. — Перестань!
— Сам перестань!
— Приведи мне хоть один веский довод, подтверждающий твою невиновность. Почему я должен тебе верить?
Она вырвалась из его рук, удивляясь тому, что, несмотря на гнев и возмущение, ей хочется расплакаться.
— Всего один довод? Будь по-твоему, Дэниел. Я тебе приведу самый веский довод. Ты должен был верить мне, несмотря ни на что, потому что я тебя любила.
— Любовь — это всего лишь слово, Келли. И ты прекрасно умеешь им пользоваться.
Она резко втянула в себя воздух.
— Я пыталась спасти твою жизнь, безмозглый мятежник!
— Отправив меня в лагерь для военнопленных?
— Ты такой же смертный, как и все остальные. Они бы тебя убили!
Он шагнул к ней и заглянул в глаза:
— И думаешь, я тебе поверю? Стану тебе доверять?
Она чуть не заплакала. Возможно, ей удалось заронить некоторые сомнения, но все же он по-прежнему не доверял ей.
Может быть, война сделала его излишне недоверчивым и ожесточенным?