Книга белой смерти - Вендиг Чак. Страница 46
И тем не менее светящееся пятно, обозначающее стадо, медленно продвигалось вперед.
Так, стоп! Вот они снова…
Голоса.
Где-то дальше. Позади путников.
– Я иду туда, – сказал Бенджи, накидывая куртку.
– Босс, сбавь обороты, – схватила его за руку Касси. – Ветер там…
– Кто-то в беде, кому-то угрожает опасность!
– Блин! – выругался Мартин. Он так и не снял куртку. – Я иду с тобой.
– Так, так, – вмешался Робби, – вы два идиота! Если вы выйдете на улицу, дело кончится тем, что это вам будет угрожать опасность, вы попадете в беду. Я вовсе не хочу сказать, что мы не придем вам на помощь, но, пожалуйста, не заставляйте нас это делать!
– Мы не будем отходить далеко, – сказал Бенджи.
Распахнув дверь, он шагнул в бушующий водоворот. Мартин следовал за ним по пятам.
– Надеюсь, эта дрянь не разобьет мне стекла, – пробормотала Мия, слушая, как по капоту «Мустанга» колотит град. – Похоже, останутся вмятины и отлетит краска, а денег на ремонт у меня нет.
Шане захотелось оборвать подругу: «Мне нет никакого дела до твоего пикапа, я думаю только о лунатиках», и она уже открыла было рот, собираясь высказать это вслух… Но тут ее внимание привлекло какое-то движение в зеркале заднего вида. Мелькающие в пелене грозы силуэты. Что-то белое, похожее на трепещущий флаг. Оно появилось сзади, над дорожкой, ведущей к расположенной в стороне от шоссе ферме.
И затем Шана услышала голоса.
– Там кто-то есть, – сказала она. – Кто-то кричит.
– Что? – спросила Мия. – Где?
Но у Шаны не было времени ей ответить.
Потому что она распахнула дверь и выбежала в грозу.
Казалось, ветер что есть силы толкал в грудь – особенно сильный порыв швырнул Бенджи на Мартина, и они оба едва не свалились в придорожную канаву. Мартин закричал, стараясь перекрыть рев ветра, однако гроза украла его слова. Оба поднялись на ноги. Бенджи натянул на голову капюшон (слишком поздно, сообразил он, поскольку при этом на него выплеснулось еще больше воды). Затем он обошел тягач спереди, вызвав удивленные взгляды у сидящих в кабине Реми и Авигайль. Постучав в стекло, Авигайль спросила жестами, какого черта он там делает, однако Бенджи не потрудился ей ответить. Вместо этого, не обращая внимания на градины размером с горох, нещадно колотящие его, он поднес к глазам тепловизор…
В окуляре снова появилось инфракрасное изображение. На этот раз Бенджи направил прибор дальше по шоссе – не на самих лунатиков, а туда, куда они направлялись.
Он увидел там одинокий пикап. И узнал в нем машину, принадлежащую одному из пастухов, хотя кому именно, он не мог сказать. Позади пикапа у белого каменного дома какое-то движение – от фермы удалялись два теплых силуэта и один более холодный. До них было ярдов пятьдесят, и они направлялись сюда.
Бенджи узнал ровную поступь более холодного нечеткого силуэта.
«Это лунатик».
Новичок. Спешащий, чтобы присоединиться к цирку.
И оказаться в самом центре этого кошмара.
Но другие двое…
Они гнались за ним. Возможно, родственники, как знать?
Кричали они. Обращаясь к путнику. Вероятно, встревоженные тем, что этот человек – которого они знали, которого любили – вдруг встал и вышел из дома навстречу непогоде, под рев сирены, предупреждающей о торнадо. Эти люди ничего не могли понять.
А если они попытаются остановить лунатика, все закончится кровавой трагедией.
У Бенджи не было времени что-либо объяснять.
Он бросился бежать, не обращая внимания на проливной дождь.
Сквозь пелену воды и града, хлеставшую ее по голове и плечам, Шана увидела три силуэта.
Три человека.
Одним из них был путник. Шана сразу же это определила – на протяжении последних двух недель она помимо воли изучала эту ровную, неторопливую походку «поспешишь – людей насмешишь». Даже в темноте девушка разглядела белки мертвых глаз, смотрящих на нее.
Возраст Шана не смогла определить точно – но это был мужчина, а может быть, молодой парень. Белая футболка. Свободные брюки. Широкие плечи. Нет, явно взрослый мужчина.
Другие двое не были путниками. Одна из них – женщина в годах. Другой – моложе, подросток. Оба кричали путнику. Сквозь вой сирены и ветер Шана разобрала обрывки слов: «…не ходи… вернись… разве ты не видишь – гроза…»
И затем еще одно слово: «папа».
Быстрая догадка: путник приходился мужем женщине и отцом подростку. Шана рванула к ним, нескладная и неуклюжая, размахивая руками и визжа, словно демон, что им нужно уходить, возвращаться домой, оставить этого человека в покое – близкие догнали его и стали хватать за руки.
А теперь: голос справа.
К Шане бежал кто-то еще. Нет, к ней бежали двое.
Девушка их узнала – Бенджи Рэй, а следом за ним Мартин Варгас. Они бежали по прямой от прицепа, мимо стада путников. А впереди одинокий лунатик, этот мужчина, силился присоединиться к толпе, подобно шарику от подшипника, катящемуся к мощному магниту.
Теперь Шана все поняла. Родные хотели его остановить. Вернуть домой.
Но попытка удержать мужчину дома приведет к еще более страшным последствиям. Уж эти люди должны были это знать. ЦКПЗ распространил предостережения. Их постоянно повторяли во всех выпусках новостей: «Ни в коем случае не препятствуйте путникам…»
– Остановитесь! – закричала Шана, размахивая руками так, словно пыталась остановить машину, на полной скорости мчащуюся к разрушенному мосту. – Остановитесь!
Она приближалась к мужчине и его родным. Дождь наискось хлестал ей в лицо. Женщина, со спутанными длинными волосами, широко раскрыв рот, жалобно взмолилась, крепко обхватив своего мужа. Подросток, мальчишка лет десяти, не больше, твердо уперся ногами в землю, вцепившись отцу в руку, таща его назад, словно в игре в перетягивание каната, ставкой в которой была жизнь его отца.
Мужчину начала бить дрожь. У него отвалилась нижняя челюсть.
Он закричал. Перекрывая непогоду. Перекрывая рев сирен.
«Сейчас он взорвется», – подумала Шана.
Но не остановилась.
Замедлив бег, Бенджи поднес к глазам тепловизор. Изображение показало, что температура мужчины стремительно растет. Бенджи увидел, что кто-то метнулся наперерез – девушка, одна из пастухов.
А в стороне еще какое-то движение, что-то мелькнуло…
Бенджи обернулся, провожая это взглядом, – темный силуэт, серый призрак, сверкнувший красным, разорвавший грозу. Бежавший следом Мартин тоже остановился и обернулся…
И нечто, чем бы это ни было, налетело на него, гонимое ветром. Выкрутив голову вбок, Мартин вскрикнул, падая на землю.
– Мартин! – окликнул его Бенджи.
Однако в этот самый момент он наступил в лужу, оказавшуюся глубже, чем он предполагал, – нога провалилась, он вывернул щиколотку. По всему его телу разлилась боль, словно запущенная сильнейшим ударом бейсбольной биты, и не успел он опомниться, как оказался на земле, а расплющенные в лепешку легкие остались без воздуха.
Тепловизор с грохотом отлетел вперед на камни.
Отец семейства начал… разбухать. Теперь Шана видела это отчетливо, поскольку находилась близко, слишком близко, направляясь бегом прямо к этой троице. Ее рассудок вопил, взывая к телу: «Остановись, остановись, остановись!», но она бежала вперед, хотя руки мужчины раздулись, словно воздушные шары, растягивая бицепсы. Грудь и живот у него растянулись так, будто что-то стремилось вырваться из него наружу. То, как запрокинулась назад его голова, как оттянулся вниз подбородок, раскрывая рот все шире и шире, под скрежет и хруст костей превращая его в зияющую пещеру, – все это было невозможно, словно спецэффект в кино.
Впоследствии Шана часто вспоминала это.
Но от всего остального осталось только смазанное пятно.
Шана могла восстановить только отдельные разрозненные мгновения.
Ее протянутые руки.