Кодекс Крови. Книга VII (СИ) - Борзых М.. Страница 36

— Разрешите, Пётр Алексеевич? — заглянул Медведев, ожидая команды от императора.

— Входи уже, — император кивнул на стул напротив, а сам встал из-за стола. Дождавшись, пока подчинённый занял указанное место, император продолжил: — А скажи-ка, Дмитрий Фёдорович, как так вышло, что твои люди в канцелярии Амалиенборга не сообщили нам о личном приглашении графа Комарина и княгини Виноградовой на коронацию новоиспечённого монарха?

Медведев слегка побледнел, но тяжёлый взгляд императора выдержал.

— Нам и самим приглашение доставили едва ли полчаса назад дипломатической почтой, а им в обед лично кузен будущего короля привёз. Каково?

— Это вам кто такие подробности поведал? — не удержался Дмитрий Фёдорович, во все глаза уставившись на императора.

К Комариным своего человека ему так и не удалось внедрить из-за правила приёма на работу исключительно под кровную клятву. Все люди Михаила его чуть ли боготворили, восхищаясь им наряду с божественным покровителем. И это несмотря на то, что во время родовой войны одну из деревень практически вырезали. Медведев уже всерьёз задумывался, а не применяет ли Комарин какие-нибудь запрещённые препараты на своих людях, потому что подобная безусловная преданность больше напоминала манию.

— Да вот сам Комарин и поведал, представляешь? Сообщил, что датчане умело пытаются нас стравить, видимо, узнав о публичных разборках на свадьбе. И, пользуясь случаем, избежать выплаты виры, — император говорил спокойно, но между бровей у него обозначились морщинки. — И вот теперь я обдумываю, а на кой мне Дмитрий Фёдорович, если Комарин спасал мою дочь, Комарин докладывал об иностранных кознях, Комарин занимался приростом территорий империи… Ещё и международные связи устанавливает. Ну просто бриллиант, а не вассал.

Медведев молчал, понимая, что если бы император на самом деле гневался, то разговор вёлся бы в совершенно другом ключе.

— А теперь, Дмитрий Фёдорович, давай с тобой придумаем, как бы так выступить единым русским фронтом на коронации у датчан, с учётом всевозможных провокаций. Честность и преданность должны вознаграждаться.

Чтоб я ещё раз связался с толпой женщин, собирающихся и в пир, и в мир? Да никогда! Я уже говорил, что три дня — ничтожный срок для подготовки к чужой коронации, но даже не подозревал размер надвигающихся проблем. Каждое приглашение шло с пометкой «с партнёром\партнёршей», а в нашем случае я должен был явиться с двумя невестами, княгиней Инари и баронессой Подорожниковой, а Кирана с Ксандром, а вернее, с Искандером Кёпеклери. Это делалось для прикрытия наших тылов международными связями, как бы намекая в случае нападения: «А вам точно нужны ответные проблемы такого масштаба?»

Но только для правдоподобности и весомости этого мне следовало занести некоторые бумаги в императорскую канцелярию. Во-первых, пришлось спешно составлять брачный договор с Тэймэй. Здесь мне очень помог принц Андрей, честно умыкнувший из семейного архива копию брачного договора какой-то из своих тёток, отданных замуж заграницу. Во-вторых, я регистрировал разом свой договор и обнародовал договор о помолвке Кираны, составленный месяцем ранее ещё в Адлере, как прикрытие. В-третьих, мы регистрировали наскоро составленный союзный договор между моим кланом и родом Виноградовых, в рамках которого мои люди могли бы помогать сестре без потери её чести. Между собой его мы уже называли союз «Вина и Крови».

Когда же я принёс сей чудный ворох бумаг и запросил совершить регистрацию за сутки, меня чуть не изничтожили взглядами. Однако подобное право могло быть применено аристократами, чем я и воспользовался, мысленно воздавая хвалу исключительной памяти принца Андрея, который и здесь мне подсказал, на какие правовые нормы сослаться. Теперь оставалось только ждать.

Ну и, конечно же, никто не отменял каторгу под названием «поход по магазинам» для подбора и заказа подходящей одежды. Подходящие украшения я захватил сразу из родовой сокровищницы для себя и для невест.

Отдельной строкой подготовки стояли властные регалии. Это я, как новоявленный граф, мог особо не заморачиваться, а вот Киране и Тэймэй, как княгиням, следовало присутствовать на коронации в княжеских коронах. Правда, выяснилось, что у японцев корона заменяется какими-то жутко древними височными подвесками и мечом, что только усложнило ситуацию, ведь всё это хранилось в родовой сокровищнице. Тэймэй связывалась с матерью по мобилету, предупредив, что родовые реликвии необходимо будет передать прибывшей к ней белоснежной кошечке. Нужно отдать должное будущей тёще, она даже не заикнулась о белочке или чём-то подобном. Нужно, так нужно.

Зато Имал прыгала от счастья, радуясь хоть какому-то поручению после скучной хмарёвской жизни. Тем более с Исико она уже была знакома и без проблем могла настроиться на неё при серии перемещений.

У Кираны ситуация была не лучше, но ей помог Виноград. Это чудное божество попросту умыкнуло княжескую корону из сокровищницы рода и отдало сестре, мотивировав это словами:

— Моя княгиня не будет хуже других!

И вот посреди всей этой «весёлой» кутерьмы пришло сообщение от Арсения:

— У нас пропала со связи группа, отправившаяся за наследницей рода Исбьернов. Не мог бы ты проверить через свою магию, живы ли ребята?

О том, что всё серьёзно, говорила тревога в голосе кровника. Кроме того, он чуть ли не впервые прямо попросил меня использовать родовую магию.

— Кого искать?

По связи пришёл перечень имён, среди которых я с удивлением увидел Маркуса. Командир ветеранов, получивших заказ на моё устранение на заре моего появления в этом мире, тоже значился в пропавших без вести.

— А он-то куда? — невольно вырвалось у меня.

— Сам вызвался. У него личные счёты с датчанами. Они его друга убили, — повинился Арсений.

— Тем более нельзя было отпускать, — возразил я, внутренне возмущаясь. Личное и работу совмещать категорически не следовало. И уж кому-кому, а комарам это должно было быть известно. — Место проведения операции?

— Остров Борнхольм.

Попробовав связаться со всеми кровниками по связи, я ни от кого не получил ответа. И вот это уже меня сильно насторожило. Либо бойцы были без сознания, либо мертвы. Очень хотелось надеяться на первый вариант. Я потом принялся тянуться по связи к Маркусу, как к наиболее знакомому из всех кровников. Связь была слабая, будто он находился на грани жизни и смерти. Та же ситуация была и с остальными бойцами. Но самое интересное, что они находились не на Борнхольме, а в Рюгене. Выходило, что пытаться добраться до них обычными человеческими способами равносильно подписать им смертный приговор.

— Они при смерти, находятся на Рюгене. Я отправлюсь за ними сам, иначе не успеем.

— Беременность не болезнь! — шипела, не повышая голоса Тэймэй, глядя, как мы со Светой, Кирана с Ксандром и Тильда с Эоном собираемся в вылазку на чужую территорию. Доставку к месту нам должен был обеспечивать Райо.

— Не болезнь! — согласился я, отказывая иллюзионистке в участии в вылазке. — Но не хотелось бы по собственной глупости подвергнуть вас с сыном опасности.

— Да какая опасность? Я же и иллюзию невидимости могу наложить и армию на ровном месте создать для отвлечения внимания, — возражала азиатка. — Я тихонько с краю постою, не буду лезть в гущу событий! Честно-честно! Ну Свету же ты берёшь! — как последний аргумент использовала иллюзионистка, — а она — боец ближней дистанции. Я же на дальних поддержку окажу.

— Света нужна, чтобы людей с того света вытаскивать, — в который раз я втолковывал невесте, опасаясь втягивать её в разборки. — Она не боец, а поддержка. За ней самой нужно будет присматривать.

Света от моих слов нахмурилась, но промолчала, не желая возражать на людях.

Тэймэй умоляюще смотрела на всех вокруг, но никто не решался принять её сторону.

— Да бери уже её, посторожу, — проворчал Райо, — я всё равно в ваши разборки не полезу. Не тот уровень. А в случае опасности порталом отправлю твоих невест сюда или в Хмарёво.