Покров (СИ) - Моденская Алёна. Страница 29

– Приходи завтра после школы в музей. – Стоило усилий, чтобы посмотреть вверх.

– Зачем это?

– Приходи, узнаешь.

– С чего ты взяла, что я стану тебе помогать?

– Я вчера была под горой, – тихо проговорила Василиса.

– Под какой ещё горой? – Гаврил ещё чуть-чуть попятился, чтобы удобнее было смотреть Василисе в глаза.

– Ты понял, под какой.

– И что? – сухо сглотнув, спросил Гаврил.

Василиса уже раскрыла было рот, чтобы ответить, но за спиной раздались крики, и пришлось повернуться.

– Держи! – крикнул Короедов, бросая нечто тёмное отцу Павлу. Тот поймал предмет, как мяч. – Погрызи на досуге!

Ругнувшись, Короедов развернулся, махнул своим рабочим, и они гурьбой пошли в сторону свинокомплекса, расположенного примерно в километре от места, где стоял крест, теперь распиленный на части.

Лисовский захлопнул свою папку, двинулся было следом, но резко застыл на месте, увидев Гаврила. Тот мгновенно развернулся и быстро пошёл прочь. Лисовский пару секунд смотрел в спину сыну, потом смерил взглядом Василису, поправил очки и отправился вслед за Короедовым.

Тем временем отец Василисы и священник подошли к машине. В руках монашек держал чёрный мятый пакет для мусора, завязанный на конце узелком.

– Что это? – кивнула Василиса на пакет, в котором что-то со стуком перекатывалось.

– Это было захоронение, – вместо священника ответил Новиков. – А это, – он кивнул на пакет, – останки, которые там нашлись.

– А разве в таких случаях не вызывают, ну там, службы какие?

– Вызывают, – кивнул Новиков и показал сложенный двое лист бумаги. – Вот разрешение на перезахоронение.

– Где они его взяли?

– Садись в машину. – Новиков открыл для дочери дверь, сам сел за руль. Отец Павел устроился впереди на пассажирском месте. Пакет с костями бережно положил на колени.

– И что теперь с ними будет? – спросила Василиса, подавшись вперёд.

– Не знаю, – печально вздохнул монах. – Епархия решит. Перезахоронят, наверное.

Потихоньку машина поехала к Совхозу, теперь аккуратно, не поднимая пыли.

Василиса смотрела на русую голову священника на тонкой шейке, и вдруг ей стало его очень жалко. Захотелось сказать что-то вдохновляющее, найти слова поддержки. Василиса наклонилась вперёд и выдала:

– Пап, а правда, что наша Маркета Павловна была стриптизёршей? – Откуда вылез этот вопрос, и вообще, как именно ей вспомнилась эта информация, Василиса и сама не поняла.

Пшеничные брови отца Павла поползли вверх, а вот Новиков почему-то рассмеялся.

– Ага, правда. Вот помню, давно, я тогда ещё курсантиком что ли был… В общем, дежурил как-то ночью, так в отделение привезли этих… ну, этих… – Новиков хмыкнул. Видимо, в присутствии дочки-подростка и священника нужные слова трудно подбирались. – В общем, девиц с трассы. Ну, мы там с ними беседы душеспасительные проводили, всё такое. Потом их ещё несколько раз привозили, притоны накрывали, бордели, по клубам рейды устраивали. Ну, потихоньку лица примелькались, потом уже болтали с ними, как со знакомыми. Они такие истории рассказывали! – Видимо, вспомнив, кого вёз в машине, Новиков снова хмыкнул и прокашлялся. – Я как эту Маркету в посёлке первый раз увидел, думаю – лицо чего-то знакомое. Вспоминал, вспоминал, а потом – бах! Так это же она тогда была! И имя такое необычное! Правда, в клубешнике она под псевдонимом выступала, но мы-то их по документам принимали.

Отец Павел так и таращился на Новикова с отвисшей челюстью.

– Пап, а она тебя узнала?

– А шут её знает. Не спрашивал. И ты там не распространяйся, ладно?

– Само собой, – пообещала Василиса, решив припасти этот интересный факт на потом.

В понедельник Маркета Павловна в школе так и не встретилась, что очень порадовало, потому что Василиса боялась рассмеяться при одном её виде. Её дочка Диана тоже не проявила особенного интереса к тому, как Василиса провела выходные, так что выдумывать новые способы увильнуть от общения не пришлось.

О крестоповале никто не сказал ни слова, как будто ничего не произошло, а единственный свидетель того действа Гаврил вообще делал вид, что с Василисой не знаком. Она даже подумала, что он проигнорирует приглашение в музей, но ошиблась.

Гаврил появился ближе к пяти часам вечера. Он вошёл в библиотечный зал, в котором, как всегда, находилась только Василиса, и, засунув руки в карманы чёрных брюк, остановился у стола, за которым она сидела.

– Ну, и что такое интересное ты хотела мне сказать?

– Ничего я тебе не хотела говорить, – пробормотала Василиса, выписывая название очередной книги на листок. – Мне нужна твоя помощь.

– И чем я могу тебе помочь? – Гаврил перекатывался с носка на пятку и обратно, демонстрируя скучающий вид.

– Вот список книг. Это те, что сейчас не на руках. Они должны быть где-то здесь, на стеллажах, надо их найти.

– Зачем? – спросил Гаврил, просматривая перечень, составленный Василисой.

– Это книги по краеведению. Если конкретнее, то в них есть информация по Вражьей горе и окрестностям.

– Тебе на кой это понадобилось? – Гаврил вернул листок Василисе.

– Что-то тут не так. – Василиса даже скрестила руки на груди, задумчиво осматривая стеллажи. Но её картинная поза развалилась уже через секунду, потому что Гаврил звонко рассмеялся.

– Да неужели? – между приступами истерического хохота проговорил Гаврил. Он даже вытер слёзы, и, судя по всему, его смех готов был перетечь в истерику, потому что реплики стали отрывочнее и крикливее. – Серьёзно? Что-то не так? Да с этим местом всё не так! Лучше спроси, что здесь так! Грёбаное место, выгребная яма, психушка! Ненавижу!

– Ты чего это? – Василиса даже опасливо отстранилась. Она ещё ни разу не видела, чтобы довольно привлекательное лицо Гаврила становилось таким яростно-уродливым.

– Ничего. Всё в порядке. – Гаврил провёл рукой по лицу, и его обычное отстранённо-надменное выражение вернулось. – Ладно, давай свой список.

Гаврил сфотографировал листок на телефон и махнул рукой в сторону дальних стеллажей.

– Смотри, вон там литература по истории и краеведению. Я буду искать с конца алфавита, а ты – с начала.

Кивнув, Василиса прошла между полками к разделу «История России, Мировая история, Краеведение». Первой же книги из её списка на месте не оказалось. Внимательно просмотрев все корешки, Василиса так и не нашла нужного тома, поставила на листке отметку, чтобы рассказать об этом библиотекарше. Книжку то ли кто-то не вернул, то ли поставили не туда.

Второй книги тоже не нашлось. Как и третьей, и четвёртой, и всех остальных. Примерно на середине алфавитного пути, Василиса встретилась с Гаврилом.

– Чуднó, – пожал плечами парень. – Я из четырёх всего одну нашёл, да и то из неё страницы вырваны. Вот, смотри.

Гаврил показал книгу «Мистические места Нижегородского края», и сверху стало отчётливо видно, что между страницами пролегла щель. Василиса нашла это место, и оказалось, что страницы с тридцать второй по сорок восьмую отсутствовали. Глава о Бугровском кладбище заканчивалась, о Городецких кораблях-призраках начиналась.

Василиса перевернула книжку и открыла оглавление. Между кладбищем и кораблями-призраками значилась «Вражья гора и окрестности Черноречья». Но все нужные страницы кто-то вырвал.

– Точно, главы про Вражью гору нет.

– Чуднó, – повторил Гаврил. – Кому надо книжку-то портить?

– Действительно, – пробормотала Василиса. – Знаешь что, верни-ка её на место. И вот ещё – фотографию списка из телефона удали.

– Зачем это?

– Затем, что кто-то явно постарался вымарать всё, что здесь было по Вражьей горе.

– Ладно, – сказал Гаврил, водя пальцем по экрану. – А знаешь что? Есть такой писатель Русаков, так у него целый сборник рассказов есть, он там за основу взял местные легенды. Это, конечно, художественная литература, а не документальная.

– Все экземпляры на руках, я уже проверила.

– У меня кое-что даже в телефоне есть, я могу тебе скинуть, хотя… – Гаврил прищурился и разочарованно цыкнул. – Это всё больше переделанные ужастики. А что ты вообще хотела найти?