Кречетов, ты – крестьянин, а не наследник! Том 2 (СИ) - Тайецкий Тимофей. Страница 63

— Ну, тогда скажи ей, чтобы…

«КА-БУМ!»

Звук пронзил воздух, прокатываясь по городу. Это заставило людей останавливаться на месте, сбитых с толку и напуганных. За ним последовала тишина, все оглядывались по сторонам. Несколько торговцев прекратили работу и немедленно начали собирать свои товары.

«КА-БУМ!»

Этот звук повторился, на этот раз громче. Птицы взлетели с крыш, и люди, наконец, отреагировали криками. Началась паника. Большинство разбежались по домам, другие бросились к порту или к Восточным воротам. Было очевидно, что шум, похожий на взрыв, доносился с другой стороны.

«О, это просто здорово.»

— Они начали? — спросил я, недоверчиво наблюдая за паникой вокруг нас. — Я думал, катапульты еще не закончены!

— Они, вероятно, разрушат здесь всё, государь, — сказал Олаф, выглядя обеспокоенным.

— Мы за стеной, Олаф! — гаркнул я на него, мой голос звучал сурово. — Соберись!

— Да, государь, — ответил Олаф.

В нескольких кварталах от нас, двухэтажное здание внезапно затряслось. Громкий раскат потряс наши уши, деревянная крыша рассыпалась на куски. А затем здание рухнуло, превратившись в развалины. Всё произошло за считанные секунды. Мгновенно поднялось облако пыли, закрывшее вид на большую часть улицы.

— Боги дайте нам подмогу, — прошептал Олаф, его лицо побледнело.

— Скажи Алтынсу, чтобы была готова к отъезду, — приказал я, оправляясь от шока. Вокруг нас паника превратилась в эпический шум. — Сообщи Дане, чтобы охраняла её.

— Куда идем, государь? — спросил Олаф, смотря на небо с тревогой.

— Олаф, держи себя в руках! — вскричал я. — Они целятся в стену, черт побери! Веди всех к порту!

— К порту? — пробормотал Олаф, вид у него был сомнительный. Крики и суета бегущих людей раздражали его.

— Сначала подготовьте Алтынсу, а потом встретимся у порта, — повторил я и вскочил на «Ветерка». Конь ржал, немного испуганный обстановкой, но он держал меня в седле.

— Что вы собираетесь делать, государь? — спросил Олаф.

— Найди нам надежное сопровождение, — ответил я, щелкнув языком, чтобы побудить коня к движению.

И так мы доберемся до порта и сядем на корабль.

Вокруг меня клубился дым, а на земле валялись обломки и мусор. Полгорода горело, и я видел пламя даже отсюда. Мой взгляд медленно скользнул к развалинам порта за баррикадой.

— Они приближаются? — спросил меня Олаф, теперь больше походивший на пирата, чем когда мы встретились впервые. Пожалуй, с тех пор он стал чуть пополнее. Аппетит у него всегда был на высоте.

— Это всего лишь разведчики, — ответил я, вытирая лицо от дыма, который мучил нас уже целый час. — Основные силы окружили дворец.

— Вы думаете, наш корабль придет?

Морщась, я вспомнил, что пять дней назад, все корабли уже отплыли. Новости о начале бомбардировки заставили их уйти, даже самых отчаянных. Они оставили за собой тонны товаров, испортившихся продуктов и множество пассажиров. Когда люди принца прорвались через Западные ворота, советник направил своих людей к дворцу. Остальной город столкнулся лицом к лицу с ордой хана.

К счастью, большинство ханских последовало за войсками. Но не все. Некоторые атаковали наш небольшой отряд. Пробираясь к порту, мы еле-еле отбились от их. Мы остались в живых, потому как они не считали нас главной целью. Последний катапультный снаряд разрушил ворота.

«Люди хана не бездельники,» — подумал я, сплюнув.

Мы собрались в порту, заняв первый этаж здания таможни и превратив его в баррикады. Я ощущал себя в ловушке, но знал о маленькой улочке за зданием таможни. Она вела к неохраняемым Восточным воротам.

Осталось только надеяться на Мирона, капитана моего корабля.

— Они будут здесь, — сказал я.

— Что, если это не так? — настаивал Олаф.

— Мы продолжим борьбу, когда армия хана придет сюда, — невозмутимо произнес я и пошел к баррикаде, перегораживающей последнюю часть улицы.

— Они отошли от ворот? — спросил я Добрыню, и бывший дружинник взглянул поверх баррикады. Месиво из обломков, досок, кирпичей и груженой повозки со сломанными колесами.

— Не совсем. Похоже советник медлит.

— Они разрушили город, Добрыня, — заметил я.

— Пока нет, государь. Но они будут, — ответил он. — Убрать аркбалисты с Восточных ворот было бы неплохо.

— Сколько людей надо, чтобы сделать это? — спросил я.

— Кто у нас здесь, — Добрыня поморщился, затем проворчал. — Я не верю, что они продержатся больше пары минут, если рухнет баррикада.

На их месте я бы тоже этого не сделал.

— Мы продержимся за баррикадами, Добрыня.

— Я буду придерживаться этого, государь, — ответил Добрыня. — Даже степь дает нам больше шансов.

— Только не с Алтынсу и девочками, которые идут с нами, — вздохнул я. — Мы слишком большая группа.

По крайней мере, я собрал всех лошадей, которых нашел. Обчистил конюшни и приготовил припасы для трех мулов. Самая большая проблема, как опередить армию хана на лошадях.

Я подошел к воину, увидев, как он осматривает баррикаду через подзорную трубу. Его левая рука была повязана там, где стрела задела его во время нашего отступления.

— Как рука, воин? — спросил я его.

— Это раздражает, государь, но я рад, что остался цел, — ответил он, за ним некоторые стражники засмеялись. Большинство из них молодые, без семьи, или их семьи уже ушли через мост. Я не знал, контролировал ли хан мост через Волхов, но это было несущественно. До моста меньше километра, но достать его невозможно.

Я обернулся к стражникам. Некоторые стояли за баррикадой, а большинство отдыхали в тени полуразрушенного здания. Чуть больше двадцати солдат осталось. Большинство ушли к мосту со своими семьями, когда стало ясно, что мы не сможем удержать город. Я согласился с их решением. Нельзя заставить людей сражаться, если они не верят в успех или думают о другом. Может быть, настоящий князь смог бы это сделать, угрожая их жизням. Но это спорный вопрос.

— Эй, послушайте, — сказал я, стараясь звучать спокойно. — У нас достаточно лошадей, все оседланы. Нет причин для паники. Если я увижу, что ситуация становится безнадежной, мы бросимся к Восточным воротам.

Мужчины оживились, услышав это.

— Теперь отдохните, сколько сможете. Все может измениться в мгновение ока.