Охоться на меня, дорогая (ЛП) - Роуз Мари. Страница 27

Дерек уже в офисе за столом, делает заметки и просматривает отчеты. Он поднимает взгляд только тогда, когда я раздраженно плюхаюсь в кресло, затем хмурится.

— Доброе утро, Алекс, ты в порядке?

Я заставляю себя улыбнуться, пытаясь скрыть волнение, назревающее под поверхностью.

— Доброе утро. Да, просто тяжелая ночь. Не выспалась, ты же знаешь, как это бывает. — Мой голос выдает мою усталость.

Брови Дерека озабоченно хмурятся, его глаза ищут мои в поисках любого признака того, что могло бы меня беспокоить. Он был надежным партнером на протяжении всего этого расследования, но сомнения, закручивающиеся в моей голове, теперь бросают тень и на наши отношения. Я сомневаюсь, могу ли я довериться ему или его лояльность тоже поставлена под угрозу.

— Тебя беспокоит что-то конкретное? — Спрашивает Дерек мягким, но настойчивым тоном. — Ты можешь доверять мне.

Я пользуюсь моментом, чтобы обдумать вопрос Дерека, взвешивая риски и неопределенности, которые в настоящее время терзают мой разум. Хотя я ценю его партнерство, масштаб ситуации требует осторожности и осмотрительности. Дело больше не просто в доверии; речь идет о защите правды и обеспечении того, чтобы виновные были привлечены к ответственности.

Но я не могу поделиться своими сомнениями с Дереком, пока нет. Паутина коррупции простирается глубоко, и пока у меня не будет веских доказательств и более четкого понимания того, кому я могу по-настоящему доверять, лучше держать все в секрете.

— Спасибо, Дерек, — отвечаю я с усталой улыбкой. — Я ценю твою заботу, но нет ничего такого, с чем я не могла бы справиться. Просто кое-какие личные дела не дают мне покоя.

Выражение лица Дерека смягчается, и он понимающе кивает.

— Хорошо, помни, я здесь, если я тебе понадоблюсь.

— Спасибо, — говорю я, благодарная за его поддержку. — Я буду иметь это в виду.

Незаметным изменением темы разговора я возвращаю нас к текущей задаче.

— Говоря об этом, нам еще предстоит провести сегодня много опросов. Я думаю, будет лучше, если мы начнем с нуля. Мы сможем обсудить любые обновления или проблемы по ходу дела.

Внимание Дерека возвращается к расследованию, и мы погружаемся в планирование дневных допросов, просматривая список потенциальных свидетелей и подозреваемых. Знакомая рутина приносит временное чувство стабильности среди неопределенности, которая терзает мои мысли.

Когда мы выходим из офиса, я остаюсь настороже, наблюдая за каждым взаимодействием и разговором более критичным взглядом. Я внимательно прислушиваюсь к словам, которыми обмениваются, выискивая любой скрытый смысл или признаки обмана. Сомнения сохраняются, но сейчас я должна разделить их по частям, направив свою энергию на раскрытие истины.

На протяжении всех опросов я сохраняю профессиональное поведение, скрывая сомнения и подозрительность, которые гложут меня изнутри. Я задаю наводящие вопросы, стремясь выявить любые скрытые связи, закономерности или несоответствия. Я наблюдаю за языком тела тех, у кого мы берем интервью, в надежде уловить проблеск правды или обмана.

По ходу дня я не могу избавиться от ощущения, что за мной наблюдают. Паранойя шепчет в уголках моего сознания, предполагая, что за каждым разговором, каждым движением следят. Я напоминаю себе оставаться сосредоточенной, не позволять страху затуманивать мои суждения. Но осознание того, что кто-то в Бюро может быть вовлечен в опасное сокрытие, продолжает подтачивать мою решимость.

К тому времени, как опускается вечер, мы завершаем наш последний опрос на этот день. Усталость наваливается на меня, как физическая, так и умственная. Стресс, связанный с расследованием, и растущие сомнения взяли свое. Я понимаю, что больше не могу так жить, слепо доверяя окружающим без конкретных доказательств их лояльности.

Возвращаясь в свой арендованный дом, я нахожу утешение в тишине. Темнота снаружи отражает смятение внутри меня. Я знаю, что мне нужно еще больше углубиться в файлы, но после событий дня мне нужно некоторое время расслабиться.

Я направляюсь в ванную и включаю душ, позволяя звуку бегущей воды заглушить мои скачущие мысли. Ступив под теплую струю, я позволяю напряжению рассеяться, по крайней мере временно. Ощущение воды, каскадом льющейся по моему телу, успокаивает, это кратковременная передышка от хаоса, который меня окружает.

Пока я стою там, позволяя воде смыть физическое и эмоциональное истощение, я позволяю своим мыслям плыть по течению. Ритмичный звук воды, бьющейся о кафель, создает фон белого шума, заглушающий мелодию сомнений и подозрений, которые мучили меня в течение всего дня.

Я сосредотачиваюсь на ощущении воды на моей коже, мягком давлении, снимающем напряжение в моих мышцах. Тепло воды окутывает меня, создавая кокон комфорта.

С каждым мгновением вода очищает мой разум, смывая хаос и замешательство, которые затуманили мои мысли. Я позволяю себе полностью присутствовать, наслаждаясь простотой этого уединенного момента.

Выйдя из душа, я оборачиваю вокруг себя мягкое полотенце и иду к стойке. Открывая зеркальный шкафчик, я перебираю ограниченный запас средств, которые положила туда в первую ночь своего приезда. Выбирая ароматизированный увлажняющий крем, чтобы позволить себе роскошь ухода за собой, я закрываю шкафчик.

Тюбик издает громкий звук в небольшом пространстве, когда я роняю его в раковину, мои глаза расширяются при виде отражения передо мной в зеркале. Все мысли, которые все еще терзают мой разум о жертвах и коррупции, исчезают.

Я чувствую холодное прикосновение лезвия к своей шее, вызывающее дрожь, пробегающую по мне. Я встречаюсь с пристальным взглядом черных глаз фигуры, стоящей позади меня, капюшон частично скрывает его черты.

— Мне действительно нужны замки получше, — язвлю я.

Он хихикает, и близость его тела позади меня заставляет меня чувствовать это на своей коже. То, как модулируется его голос, придает звуку зловещий оттенок.

— Прелестная Малышка. Ты думаешь, нас остановит замок?

Я слегка наклоняю голову, на самом деле не обращая внимания на то, что делаю это, я прижимаю свою шею ближе к лезвию в его руке.

— Я действительно не чувствую, что все это так уж справедливо. Кажется, ты все время видишь меня обнаженной, но все же не отвечаешь мне взаимностью.

Его смешок снова грохочет у меня за спиной, посылая мурашки по моему позвоночнику.

— Ах, Малышка, где же веселье в справедливости?

Я пытаюсь охватить как можно больше комнаты своим отражением в зеркале, прежде чем снова сузить глаза и посмотреть на него.

— Где твоя вторая половина?

Лезвие царапает кожу вдоль моего горла, и его внимание на мгновение фиксируется на этом. Я вынуждена поднять подбородок, когда лезвие поднимается выше.

— Рядом. Ты увидишь его достаточно скоро, — в конце концов отвечает он. Его другая рука движется вокруг моего тела, его рука в перчатке обхватывает мое горло, хватка крепкая, но не перекрывает дыхательные пути. — Что бы ты сделала, чтобы узнать, кто мы на самом деле, Малышка?

Его глаза впиваются в меня, когда он проводит ножом вниз по моему телу. Он использует кончик ножа, чтобы развязать полотенце, обернутое вокруг меня. Оно падает на пол к нашим ногам, и теперь я полностью беззащитна перед ним, у меня перехватывает дыхание.

Я слышу его стон, когда он проводит кончиком лезвия по моей коже, ведя им вниз по одной из моих грудей, чтобы затем прижать плоскую часть лезвия к соску. Холод заставляет меня вздрагивать. Это не должно меня так сильно заводить, но это так.

Я тяжело сглатываю, борясь с возбуждением, затопляющим мое тело.

— Что заставляет тебя думать, что я просто не устану от твоих игр и не сообщу об этом?

Он снова хихикает, его тело теперь достаточно близко, чтобы я могла чувствовать его твердый член напротив своей задницы.

— Ты еще не сделала этого, потому что ты такая хорошая девочка для нас. Ты же не хочешь, чтобы мы исчезли, как призраки. Кроме того, ты сейчас слишком любопытна, слишком увлечена. Я вижу это по твоим глазам, ты уже слишком далеко зашла в этой кроличьей норе.