Освобожденный (ЛП) - Хардт Хелен. Страница 8

— Билл, где папа?

Билл сел на диван и похлопал по подушке рядом с собой. Я снова сел. Он не сильно изменился за десять лет. Сейчас ему было сто два года. Его некогда волосы цвета соли с перцем отливали серебристой белизной, хотя довольно мало морщин слегка портило его красивое лицо. Он ходил без посторонней помощи и выглядел таким же сильным, как всегда.

— Где папа и дядя Брэй? — Я снова спросил. — Они на работе или что-то в этом роде? Так рано?

Мой дедушка на мгновение закрыл глаза. Когда он открыл их, то посмотрел на Ривер.

— Ты ему не сказал?

— Нет. Мы были в машине с моим напарником, а потом, по дороге сюда, я просто не смог заставить себя…

Мое сердце забилось быстрее.

— О чем он?

Эмилия села рядом со мной и схватила за руку.

— Не вини себя, Данте.

— Как я могу винить себя, если не понимаю, о чем ты говоришь?

Билл испустил долгий вздох, который перешел в стон.

— Когда ты исчез, Брэдон и Джулиан отправились за тобой.

— Они, очевидно, не нашли меня. Где они сейчас?

Билл подождал несколько секунд, которые показались часами, прежде чем заговорить:

— Мы не знаем. Они так и не вернулись.

Я почувствовал, будто меня ударили в живот, и моя кровь превратилась в кипящую кислоту. Нет. Нет. Нет.

— Вы так и не нашли их тела или что-то в этом роде?

— Нет.

Они уже в пути, милый. Кое-что, на что я рассчитывала.

Она. Все это время мой отец и мой дядя, вероятно, были заперты в том же комплексе, где был заперт я. Возможно, я ошибался.

Перед глазами встала красная пелена, и я встал, сжав руки в кулаки.

Как она посмела отнять треть моей жизни?

Забрать жизни моего отца и моего дяди?

Большая часть меня надеялась, что они мертвы. Лучше так, чем зависеть от ее милости.

Я не знал, увижу ли снова кого-нибудь из своей семьи, а здесь сидели трое из них. Я должен быть счастлив. Ликовать. Но потеря моего отца глубоко осела в душе, подавляя меня. Мой отец научил меня всему. Научил, что значит быть мужчиной. Он научил меня быть физически и умственно сильным, в то время как его отец, Билл, научил мудрости. По крайней мере, начал это делать. Мне еще многому предстояло научиться, тому, что Ривер знал уже десять лет.

Моего отца не стало.

И это была моя вина.

— Не вини себя, сынок, — сказал Билл, словно прочитав мои мысли. — Никто из нас не винит тебя, как сказала твоя сестра.

Дрожь пробежала по моему телу.

— Тебе нужна кровь, Данте? — спросил Ривер.

Прошло не так уж много времени с тех пор, как я в последний раз питался, и я подавил жажду крови после того, как покинул Эрин, но эта новость…

— Да, я бы не прочь поесть. Но как…?

— Ровно тоже, что ты помнишь. У нас тайная сделка с местным мясником. Это коровья и овечья кровь, но она делает свое дело. — Ривер встал и прошел на кухню Билла. Он вернулся со стаканом, полным теплой крови.

Я сделал большой глоток густой красной жидкости. Это был маленький бычок. Только следы тестостерона и еще меньше эстрогена. Вкус был немного невзрачный, но я не жаловался.

Я осушил весь бокал. Никто не разговаривал, и я ожидал шквала вопросов о том, где я был, — вопросов, на которые еще не был готов ответить.

Я поставил стакан на край стола и посмотрел на своего дедушку. Его глаза были темными, как и мои, но, когда я заглянул в них, в их глубине светилось осознание. Осознание, приправленное печалью. Он потерял обоих своих сыновей. Я не хотел рассказывать ему о том, что со мной случилось. И было ясно, он не хотел спрашивать, что могло означать только одно.

Он не хотел сталкиваться с этим лицом к лицу больше, чем я. По крайней мере, пока. Не сейчас.

Наконец Ривер заговорил:

— Я должен спросить еще раз. Где ты был? Мы все думали…

— Что я мертв. Я не виню. Точно так же, как ты думаешь, что мой отец и дядя Брэй мертвы. И, возможно, так и есть.

— Ты не обязан говорить об этом, Данте, — сказал Билл. — Но рано или поздно тебе придется это сделать. Чем скорее, тем лучше, чтобы Ривер мог выполнить свою работу.

Разрозненные образы ворвались в мой разум.

Да, моя королева.

Вонзаю зубы в ее шею, сильные руки удерживают меня там, заставляя пить кровь.

Затем ее зубы вонзаются в мою бедренную артерию…

По коже пробежали мурашки. Если я заговорю… Если расскажу им… Тогда мне придется взглянуть в лицо суровой правде. Это случилось. Это не было десятилетним кошмаром.

Я не мог. Ещё нет.

— Сначала мне нужно поспать. И какая-нибудь одежда, которая была бы впору.

— У меня есть пару комплектов, — сказал Ривер. — Мы всегда были примерно одного роста, и, судя по тому, что могу сказать, глядя на тебя, ничего не изменилось. Сейчас принесу.

— Спасибо, Рив.

Ривер встал и направился к лестнице, но затем обернулся.

— Как ты познакомился с сестрой Джея?

— Долгая история.

— Бьюсь об заклад, эта история очень интересная. Она солгала ради тебя. Солгала своему брату, который является полицейским.

— Ты тоже солгал ради меня, Рив. И, насколько могу судить, ты тоже полицейский. Когда это случилось? Последнее, что я помню, ты собирался поступать в бизнес-школу.

— Многое изменилось, — сказал Ривер. — Я полагаю, потребуется некоторое время, чтобы ввести тебя в курс дела. Достаточно сказать, что мои приоритеты изменились.

— О, да?

— Цитирую тебя: «это долгая история». — Он направился вверх по лестнице.

Билл повернулся к моей сестре.

— Я думаю, мне тоже не помешал бы стакан этой крови, Эм… Ты не возражаешь?

Моя темноволосая сестра встала.

— Вовсе нет. — Она поцеловала его в макушку. — Сейчас вернусь.

Билл повернулся ко мне, его глаза были серьезными. — Я понимаю, что ты, возможно, не хочешь говорить о том, что с тобой случилось, и ты не обязан рассказывать своей сестре и Ривер, если не хочешь. Но тебе нужно быть честным со мной, Данте. Иначе я не смогу помочь тебе.

Глава 10

ЭРИН

Я не спала несколько часов после того, как Джей и его напарник ушли, забрав с собой Данте. Я поискала «Данте Гэбриэл» в Интернете, но ничего не смогла найти. Он явно не был бездомным, просто вандалом. Но что-то было не так. Ривер обеспечил ему алиби, даже не зная, где он был прошлой ночью. Он был копом, как и Джей. Копы не разглашают алиби. Были ли они сообщниками? Сказал ли Данте Риверу, что он разгромил наш банк крови?

Воспоминания о наших поцелуях всплыли у меня в разуме, заставляя сердце учащенно биться, а кожу покалывать. Я бы с легкостью затащила его в постель, если бы он не сопротивлялся.

Слава богу, появился Джей. Это было к лучшему. Я не знала Данте, и не могла просто держать его у себя дома.

Его двоюродный брат, полицейский, мог с ним справиться.

Итак, я легла спать, ворочаясь с боку на бок, пока, наконец, не заснула примерно за три часа до того, как снова пришлось вставать.

Теперь я заезжала на парковку, на смену, в одиннадцать вечера.

Все это время Данте не выходил из головы. Я продолжала заново крутить те поцелуи в спальне, то, как он заставлял меня чувствовать себя живой. Я не хотела отказываться от всего этого.

Но должна была. Я ничего не знала о нем, кроме того, что он заставлял мое тело пульсировать, и то, что знала, было не хорошо.

По крайней мере, я была в курсе, что ему есть где переночевать.

Я приехала на десять минут раньше. Обычно я торопилась прийти вовремя, прежде чем доктор Бонневиль, которая была дежурной сегодня вечером, сделает выговор. Наверное, я должна быть благодарна, что вовремя проснулась.

Я зашла в раздевалку и обнаружила, что Люси уже там и переоделась в свою форму. В руках у нее был телефон.

— Эрин, слава Богу. Я писала тебе. Она сегодня в ярости.

Доктор Забрина Бонневиль была блестящим врачом, способной диагностировать и лечить редкие заболевания, которые ускользали от других врачей, но ей не следовало давать права иметь дело с людьми. Эта женщина должна быть где-нибудь в лаборатории, создавать лекарства от рака и СПИДа. Но нет, она настояла на том, чтобы быть врачом скорой помощи в ночную смену.