Старообрядцы и евреи. Триста лет рядом - Бондаренко Григорий Владимирович. Страница 43
Говоря о «коммунистических» тенденциях в общине, немецкие каратели явно хотели выдать желаемое за действительное. В одной фразе они использовали слово «коммунистический» трижды – по-видимому, чтобы произвести на начальство большее впечатление. Конечно, старообрядцы никогда не разделяли большевистскую идеологию. Однако сведениям о том, что молодые члены общины присоединились к партизанскому движению, вполне можно доверять. Кроме того, необходимо пояснить, что под «передачей» кого-либо карателям нацисты подразумевали физическое уничтожение. Так что в приведенном отчете, несомненно, можно видеть указание на расправу с лидерами общины и священниками. Мы просмотрели несколько томов отчетов карательных немецких групп за 1941–1943 годы, в том числе из районов Тихвина и Лампова, и ни в одном из них не сообщалось о каком-либо активном сотрудничестве старообрядцев с нацистской администрацией или вооруженными формированиями. Более того, почти всегда старообрядцы именовались «сектой» (Sekte), что для нацистов было негативным показателем.
Один из устойчивых паттернов в рассказах старообрядцев о Великой Отечественной войне – упоминание о том, что немцы собирались расстрелять их после евреев, но по каким-то причинам не успели. Об этом сообщили сразу несколько респондентов, опрошенных различными исследователями в разных регионах во время полевых исследований.
Множество сведений на эту тему зафиксировала в Латвии С. Амосова. Одна респондентка из Субате сообщила исследовательнице, что немцы «говорили, что будут стрелять русских, запирали в сарай. Людей [евреев] постреляли, нас собирались… Их постреляли, на второй день нас [старообрядцев] хотели, но остановились, кто-то такой был, что остановил». Другой информант, из Прейли, сообщал, что, когда старообрядцев увозили на работы в Германию, сопровождавшие их латыши говорили: «Попробуй бежать, будет, что с евреями, застрелят, и всё».
В селе Пилда Амосова записала любопытную информацию о том, что, по мнению ее информанта, ненависть немцев к старообрядцам имела под собой расовую подоплеку, связанную с представлениями о них как о «белых евреях»:
Информант: Он же [Гитлер] хотел свою расу, одну чистую арийскую. Не только же евреев, после евреев староверов уничтожить тоже, а после староверов и негодных латышей. Какую-то часть оставить, чтобы были в прислужении их. Вот такая цель была. Если насколько правда, как я знаю.
С. А.: А почему староверов тоже?
Информант: Это тоже считали как белые евреи. Да, потому что Давыд – это же еврейское имя, а у моей жены дед тоже Давид… Цыганей, цыганей они тоже уничтожали. А по какой причине… Раса, надо было уничтожить… Немцы их [старообрядцев] считали «белые евреи».
На наш взгляд, здесь информант искажает реальную ситуацию: насколько нам известно, немецкие источники нигде не говорят о том, что старообрядцы воспринимались нацистами как «белые евреи» (в нацистской идеологии термином Weiße Juden обозначались неевреи, подверженные еврейскому духовному и идеологическому влиянию).
Похожие истории бытуют и у старообрядцев Северной Литвы. Информант 1932 года рождения, плача, рассказала исследователю И. Магину о совместном расстреле евреев и старообрядцев из деревни Федаришки и их общей могиле, находившейся в районе Астравас города Биржай:
Собрали со всёй дяревни, согнали вот сюды вон, тут еще футор [хутор] был большой такой. Руки связали по два и погнали. Во. Согнали, верное може, какие сутки ай двое суток там оны где-то закрытые подержали. Эсли [немцы?] взяли, там, где жидо[в] расстреляли, там рядом и наших всех… вот в Бирже во е, естя, как же ж, в этам расстреляные жиды, а рядом было могилы эта яма выкопаная наших, федориших лю[дей]… чатырнадцать, кажетса, человек, во, расстряляли.
По словам рассказчицы, немцы распространили среди жителей Федаришек приказ о том, что их повезут на работы в Саксонию. Им сообщили, что для этого они должны оставить в домах одежду, а с собой взять лишь запас еды на три дня. Деревню при этом охраняли, чтобы никто не сбежал. Однако кто-то из добрососедски настроенных литовцев сообщил им, что на самом деле старообрядцев собираются расстрелять. Узнав об этом, два старообрядца на конях добрались до Каунаса и пожаловались там кому-то из местной немецкой администрации. После этого расстрел был отменен, однако ранее все же успели расстрелять 14 старообрядцев; по всей видимости, дополнительно было расстреляно еще пятеро молодых старообрядцев (информантка даже помнила имена троих из них – Корней, Григорий и Иван).
Как можно видеть из этих свидетельств, опасения старообрядцев относительно их возможного уничтожения сразу после евреев были вполне оправданны: в некоторых местностях их действительно расстреливали или собирались расстрелять. Как мы уже говорили, оккупационная администрация относилась к старообрядцам как к опасным и трудноконтролируемым сектантам, остающимся лояльными к советской власти. Но если евреев нацисты уничтожали повсеместно и тотально, то старообрядцев – выборочно, в зависимости от местной ситуации. При этом порой они не щадили даже духовных глав общины и священников. Помимо физического уничтожения, к старообрядцам также иногда применялась такая мера, как насильственное переселение или вывоз в Германию на работы в качестве остарбайтеров. Отдельные старообрядцы могли сотрудничать с немецкими властями, однако это было скорее маргинальное, чем частое явление.
СТАРООБРЯДЦЫ – НЕВОЛЬНЫЕ СВИДЕТЕЛИ ХОЛОКОСТА
В связи с тем, что евреев зачастую расстреливали неподалеку от мест их проживания, местные старообрядцы порой становились невольными свидетелями этих расправ. Более того, как свидетельствуют устные источники, иногда старообрядцам приходилось по приказу оккупационных властей закапывать тела расстрелянных евреев. По этой причине до нас дошло довольно много описаний событий Холокоста, рассказанных старообрядцами.
«Немцы командовали, латыши расстреливали, а староверы закапывали» – так жители Латгалии старшего поколения охарактеризовали исследовательнице С. Амосовой уничтожение местных евреев в 1941 году. Они описывали рытье могил как унизительный труд, на который их сгоняли силой под угрозой расстрела. Старообрядцы при этом отмечали, что при немцах они чувствовали себя людьми второго сорта. Вот как об этом рассказывал информант из города Субате: «Немцы стояли, расстреливали айзсарги, русских заставляли закапывать… Вернее их, русские рыли могилы, айзсарги расстреливали – латыши, а немцы командовали». Схожее разделение труда было зафиксировано и в Злынке. Отметим, что при нацистах организации айзсаргов (латвийской гвардии) были запрещены, однако их бывшие участники влились в ряды охранной и вспомогательной полиции, латышских добровольческих батальонов, латышских батальонов СС и других подобных структур – именно их имел в виду под «айсзаргами» информант.
По словам старообрядцев из Прейли, местным евреям нацисты пообещали переселение в Палестину, а вместо этого повели на расстрел:
Их гнали самих, им сказали, что поедете в Израиль. Вот они собрали всё лучшее, золотишко, всё. Догнали до этой мельницы, где сейчас, где бани, как поворот сделали направо, там они поняли, что за кладбище за ихнее, так они стали бросать всё, а трава по канавам, а дорога уже была перекрыта на Даугавпилс. И вот согнали туда, которые с малым детям были… Еврейские кладбища там и были, а они стреляли дальше, там в горах один такой длинный [дом] построил, вот в том месте.
Также в Прейли старообрядцы стали свидетелями того, как делилось и распродавалось еврейское имущество после расстрелов. Разделом вещей занимались приехавшие из окрестных деревень латыши. Лучшее отбиралось сразу, а остаток заворачивался в узлы по принципу «кота в мешке» и продавался с аукциона:
Здесь, где угловая аптека есть, хлебный магазин был. Поставили два буфета длинных, имущество это соберут, хорошее соберут, а дрянь которы вяжут в узлы, простыни, одеялы все. «Сколько?» – «Пять марок». Второй кричит: «Десять!» Ну, раз десять – бери, как берут, за угол заносят, там нет ничего. А хорошее обобрали.