Русские боги - Казаков Дмитрий Львович. Страница 21

И он подмигнул.

– Буржуи, – Сергей вздохнул. – Глядеть на вас тошно. И это те, кто когда-то спас страну? Те, кто был героем?

– Вот именно – был. – Кузьма широко улыбнулся, встал из-за стола. – Наше время прошло, теперь пусть другие геройствуют.

Светловолосый кивнул на прощанье, потянулся к лежавшей на столе телефонной трубке.

Вышли обратно в офис, а из него – в еще один коридор, такой же короткий, как и ведущий к входной двери, только освещенный.

– Тут – туалет и умывальник, – сказал Кузьма, указав на дверь в одной из стен. – Если кому надо – прошу. А вот тут, – он ткнул в дверь напротив, – трапезная. Покушаем, чем бог нам послал…

Сергей толкнул первую дверь, шагнул внутрь.

Игорь заглянул в туалет, потом тщательно вымыл руки, вытер их бумажным полотенцем. Когда глянул в висевшее над раковиной зеркало, обнаружил, что за последние дни похудел. На щеках и подбородке появилась щетина, в волосах седина, глаза приобрели жалкое, загнанное выражение. Подбородок заострился, кожа из розовой стала желтоватой.

– Ненавижу быть небритым, – сказал Сергей, застегнув ширинку. – Мерзкое зрелище. Бррр…

У него щетина была рыжая, даже каштановая. Из-за нее молодое, свежее лицо становилось много старше.

– Ничего, побреешься, будет как раньше, – ответил Сергей.

– Побреюсь. Только вот когда?

Они прошли в трапезную, где за круглым столом, накрытым скатертью, сидели Олег и Кузьма. Стояли стопочки, бутылка коньяка «Мартель» и целая батарея кастрюль со стеклянными крышками. Между ними примостились блюдечки с закусками – колбасой, сыром, лимоном.

Эта комната выглядела вовсе маленькой, зато прикрытое занавеской окно тут было огромным, с пластиковыми рамами. Чтобы установить его, пришлось изрядно расширить проем.

– Накладывайте, чего хотите, – пригласил Кузьма и взял из стопки глубоких тарелок верхнюю. – Так, что тут у нас?

В самой большой кастрюле обнаружился грибной суп, в нескольких маленьких – салаты.

Кузьма положил себе оливье, предложил коньяку. Олег отказался, Сергей с готовностью протянул стопку. Игорь немного подумал и попросил налить половину порции.

– Не понимаю я тебя, Олег, – сказал Кузьма, одним махом выпив коньяк и закусив кружком лимона. – Чего ты суетишься? Кого хочешь спасать и ради чего? Страну, построенную в последние пятнадцать лет? Она же нежизнеспособна…

Олег лениво ковырял в тарелке с салатом из кальмаров, лицо его выглядело задумчивым.

– Страна – лишь фасад. Были княжества, потом империя, СССР, но народ оставался одним и тем же.

– А почему нежизнеспособна? – спросил Игорь. – У нас вроде бы все хорошо, ВВП растет и…

– И жиреет, – добавил Сергей, протягивая руку к коньяку. – Ты думаешь, это главное? Души нет в нынешнем государстве, хоть какой угодно. Пойми, она есть у многих, пусть мелкая, гаденькая, но есть, а у нынешней России – нет. Нет идеи, вокруг которой могут сплотиться все.

– Не считать же такой спорт? – Кузьма дернул щекой. – Куда ты гонишь, белобрысый? Или ты пить сюда пришел?

Сергей махнул рукой и вылил содержимое очередной стопки себе в горло.

– Но были же и раньше тяжелые времена, – проговорил Игорь. – Великая Отечественная, нашествие Наполеона, Смута…

– Были, – кивнул Олег. – Да только имелись тогда у народа резервы, за счет которых он и выстоял. Во-первых, это общинность, стремление к братству. Сейчас мы ее заменили на взятый с Запада индивидуализм, а он плохо приживается на русской почве… И еще было то, что называют стремлением к воле, к свободе. Отсюда вечный конфликт между мощью государства и свободолюбием народа. Он мешал, но он же и давал силу! А теперь его нет, конфликт устранен ввиду того, что не осталось свободолюбивых. Их просто уничтожили физически.

– Сколько народу гибло в этих бесконечных войнах, – сказал Сергей. – И в основном смелые, лучшие. Ладно бы только войны, ведь еще и казнили без счета. И кого? Тех, кто хоть немного выделялся… Другой бы народ давно вымер, а русский пока держится, но только из последних сил…

– Да ты ешь-ешь, – добавил Кузьма. – А то сидишь, точно на похоронах. А еда-то стынет.

Только тут Игорь вспомнил, что перед ним стоит тарелка с салатом, и принялся торопливо работать ложкой.

– Государство у нас прочное, тут спорить трудно. – Олег потянулся к одной из кастрюль, заглянул под крышку. – Но оно очень хрупкое, потому что косное и негибкое. Говоря умными словами – наше имитационно-правовое государство является коррупционно-бюрократическим и поэтому неспособно адекватно реагировать на изменения. Оно не может меняться так, как это требуют условия. Взятки берут все, от учителей в школах до министров в правительстве, и чиновники решают все, от того, сколько танков заказать для армии, до того, какого цвета скамейки установить в скверах города Урюпинска. Главная их забота – усидеть на месте и урвать побольше. А ведь любая нация либо реализует осмысленную программу создания будущего, либо разлагается и умирает. Есть у нас эта программа?

– Нету, – ответил Кузьма. – Но ты уж больно разошелся. Давай, кушай. Сейчас коньяку трахнем по маленькой…

Но сбить Олега с темы оказалось непросто.

– Кроме того, страна разобщена, – сказал он. – Рассыпалась после развала СССР на отдельные куски, да так и не собралась обратно. Кого больше всего ненавидят в провинции? Зажравшихся москвичей. Кого готовы убить бедные? Жирных богачей.

– Стоп! – воскликнул Сергей, встряхивая головой. – Хватит. Нам все понятно, ты нас убедил.

Кузьма налил еще по стопке коньяку, и они выпили. Игорь на этот раз отказался. Взял новую тарелку и налил в нее супа, густого, наваристого, с кружочками моркови и крупно нарезанными шампиньонами.

– С государством ясно, – сказал Кузьма, сыто крякнув. – С народом тем более. Как сказал Святой Августин в «О граде Божием» – чтобы решить, каковым является народ, следует уразуметь, что он любит. А что любит наш народ? Пьянство, безделье и телевизор. И какой смысл о нем думать? Нужно просто жить, сколько нам Всевышним отпущено, и радоваться жизни.

Олег открыл рот, собираясь что-то сказать, но неожиданно замер.

Кузьма напрягся, застыл с поднесенной ко рту ложкой. Из-за закрытой двери донесся сердитый голос:

– Всем оставаться на местах! Всем сохранять спокойствие! Это плановая проверка! Сейчас мы…

Что-то грохнуло, раздался женский визг.

– Это за нами, – спокойно сказал Олег, а Сергей, яростно оскалившись, подхватил с пола рюкзак. Дернул молнию и потащил наружу автомат. Игорь нервно сглотнул, положил ложку на стол.

– Ты совсем ополоумел? – воскликнул Кузьма. – Убери немедленно!

С неожиданным проворством он сорвался с места, бросился к двери, за которой продолжал сердито бубнить мужской голос. Щелкнула, входя в паз, щеколда, а хозяин туристической фирмы метнулся к окну. Осторожно приподнял занавеску и выглянул наружу.

– Давайте сюда, – сказал Кузьма. – На наше счастье, здание они не оцепили. Быстрее, быстрее…

Игорь взял сумку, встал со стула. Когда подошел к окошку, оно было распахнуто, виднелась грязно-желтая стена дома напротив и окно со стоявшим на нем горшком. Олег ловко перевалил через подоконник, исчез из виду, за ним последовал Сергей.

– Давай, малый, – пропыхтел Кузьма, хлопнув Игоря по плечу. – Бегите. Соль-то дорого достается…

Игорь выпрыгнул наружу, побежал за Олегом. Выпучила глаза появившаяся в окне старушенция, а они уже свернули за угол. Проскочили через сырую полутемную арку, где из-под ног с мяуканьем бросился кот, и оказались на узкой и довольно пустынной улице.

На противоположной ее стороне виднелась громада недостроенного торгового центра.

– Идем быстро, но не бежим, – сказал Олег, обернувшись. – Лучше бы еще свернуть куда-нибудь в кафе, скрыться с глаз…

Накатил рев мотора, взвизгнули тормоза. Рядом остановился черный «Хаммер», похожий на снабженный колесами сейф. Распахнулась передняя дверца, изнутри донесся мощный голос: