Стиратель (СИ) - Каляева Яна. Страница 18

— Это еще не все, — лукаво улыбается Гар и устремляется к узкой винтовой лестнице.

Поднимаюсь на ним. Наверху — две комнатки. Потолок скошенный, и окна крохотные — но все равно это изолированное частное жилье. Мебели нет, но это даже к лучшему: можно будет обставить на свой вкус.

— Полагаю, нам это подходит, — говорю. — А сколько владельцы хотят за аренду?

— Здесь небольшая загвоздка, — признается Гар. — Хозяева ни в какую не соглашаются на аренду. Только на продажу. Я бы купил этот дом и сдал тебе, но у меня сейчас плохо со свободными средствами…

Жаль, такой удачный вариант… Вообще мне нравится в этом городе. Главное — пациентов, способных заплатить за прием, тут хватает, и из деревень окрестных еще едут… Вполне можно обосноваться здесь. И благоденствовать с нарастающей силой.

— Однако хозяева согласны принимать платежи в рассрочку, — обнадеживает Гар. — Тут не слишком-то много покупателей, так что перебирать харчами им не приходится. Поначалу они цену заломили, но торговаться я мастак, так что скостил до полумиллиона монет.

— Медных монет? А не проще в серебро пересчитать?

Понятие серебряная монета в языке есть, но Гар смотрит на меня странно, испуганно даже. Похоже, что-то не то сморозил.

— Низшие не могут владеть серебром, — тихо говорит Гар, несколько секунд молчит, а потом возвращается к своему обычному бодрому тону. — Первый взнос — всего пятьдесят тысяч монет. Я могу собрать половину, остальное придется выделить из заработков. Если затянуть пояса и откладывать две трети дохода…

Потираю подбородок. Только намылился заказать себе у портного новую одежду… с другой стороны, старая пока вполне пригодна, а живу я на всем готовом. Самое время инвестировать! Иначе ударят морозы, и принимать пациентов станет негде. Решаюсь:

— Нужно все как следует посчитать. И если мы тянем эти платежи, надо вкладываться в будущее.

— Прости, но я должна завязать тебе глаза, — говорит Нелле. — Таков наш обычай.

— И что, мы прямо так по улице пойдем? Тебе не кажется, что это только привлечет к нам больше внимания?

— Улицы в этот час пустынны. А братья не согласны принять тебя на других условиях.

Думаю в который раз, не бросить ли эту затею к чертям собачьим. Какое-то подпольное собрание еретиков… нет, не еретиков, религии-то здесь нет… скорее, недовольных текущим положением дел. Конспираторы хреновы… И чем это может для меня обернуться? Стоит ли вообще с ними связываться?

С другой стороны… потираю шрам на левой щеке — все еще саднит, хотя столько времени прошло. Так или иначе эти люди не хотят мириться с положением, когда расфуфыренная гламурная дамочка может убить случайного прохожего только для того, чтобы потренировать заклинание. Не так уж плохо для людей, в языке которых нет слова «свобода». И они тянутся к знаниям… Наверно, стоит на них хотя бы посмотреть.

Леночка ведет меня через город, держа под руку. Странное ощущение, словно я слепой или инвалид… Идти, по счастью, приходится недалеко. Спускаемся по узкой лестнице без перил — очевидно, в некий подвал. Здесь душно, пахнет горелым воском, плесенью и почему-то старыми непромытыми половыми тряпками.

— Обожди немного, сейчас начнем, — шепчет мне Леночка и отводит меня к каменной стене.

По комнате ходят какие-то люди, шепчутся, шуршат, передвигают предметы. Смотрю на них через Тень. Их двенадцать вместе с Леночкой. Четыре женщины, восемь мужчин, все разного возраста и состояния здоровья. По аурам считываются тревога и нервное напряжение.

Двое мужчин заводят ритмичный речитатив — бас подает реплику, тенор отвечает ему, и так по кругу, повторяя один и тот же текст. Не сразу мог разобрать слова, переводчик подтормаживает, потому что это архаичная форма языка. По смыслу выходит что-то вроде:

— Прииди к нам, господин наш!

— И даруй нам свет, Знанием своим озари нас!

Этот призыв к, по всей видимости, давно погибшему аристократу они повторяют без конца. Становится чертовски скучно. Я бы даже вздремнул, но стена, к которой я привалился, холодная и сырая.

Наконец поверх речитатива вступает новый голос, чистый и пронзительный. Не сразу понимаю, что это моя Нелле:

— Господин наш Сет, посмотри на нас! Обрати взор свой на страдания наши! Из глубины мы взываем к тебе, услышь голос наш! Защити нас и огради от Высших! Даруй нам Знание своё, в котором есть свет, спасение и жизнь!

А ведь в этом мире нет религии… или то, что здесь происходит — ее зарождение? Снимаю повязку с глаз.

Обнаженная Нелле стоит по центру подвала. Свет выставлен так, что ее фигурка словно бы слабо светится — и это слегка напоминает погружение в Тень. Из темноты к ней тянутся руки… Да что у них тут будет, оргия, что ли? Так, пойду-ка я домой, вот что. Слишком стар я для этой ерунды.

Но Леночка уже обращается ко мне:

— Вот, мы стоим перед тобой как есть, посвященный Сета! Молим тебя, даруй же нам освобождающее Знание!

Речитатив, шедший фоном все это время, смолкает. Все напряженно смотрят на меня.

— Э-э-э, — говорю. — Ну, здравствуйте. Я, правда, не тот, за кого вы меня принимаете. Но это же очень хорошо, что вас так интересуют знания. Да, вы совершенно правы, знание — сила… учение — свет, неучение — тьма. Век живи, как говорится — век учись. Терпенье и труд все перетрут.

Не знаю, что еще им сказать. В повисшей тишине слышно, как капает вода где-то в углу.

И тут со всех сторон раздается шепот:

— Знание… Знание… дай нам Знание…

Из круга вырывается две молоденькие девушки, обнаженные, как и Нелле. Они бросаются ко мне, падают на колени, поднимают лица и страстно шепчут:

— Даруй нам Знание, о посвященный Сета!

— Знание!

Девушки, наверно, хорошенькие, или по крайней мере так кажется в полумраке. Но этот провинциальный фарс пора сворачивать. Рявкаю:

— Так, успокоились все! Перестаньте шипеть, сядьте нормально и слушайте, что я скажу. Иначе не видать вам от меня никаких знаний.

Это срабатывает. Волна шепота утихает. Экзальтированные девицы отползают от моих ног куда-то вглубь подвала.

— Что бы вы там себе ни напридумывали, я никакой не посвященный Сета. И никогда себя за него не выдавал. Хотя некоторые знания у меня есть, но, наверно, не те, которых вы ищете.

— Ты владеешь даром исцеления! — выкрикивает Нелле. — Обучи же нас этому! Поделись Знанием!

— Так вы хотите изучать медицину? Вы что, все этого хотите?

Поднимается уже осточертевший шепот про Знание. Поднимаю руку, унимая его.

— Боюсь, сейчас вы будете разочарованы… Да, я планирую набирать учеников и обучать их медицине. Каждый из вас может попробовать. Почему нет. Вот только учеба — дело долгое. Это не некое волшебное знание, которое можно просто так взять и передать, как кружку пива, понимаете? Сам я изучал медицину шесть лет и еще два года практиковался под строгим присмотром наставников. И даже к началу обучения я долго готовился. Иначе врачом не стать. А вы не знаете даже самых основ…

Они смотрят на меня в молчании.

— С другой стороны, вам, пожалуй, нужен сокращенный курс… Честно говоря, я его еще не продумывал. Но в любом случае обучение займет годы! Надо все понять про человеческое тело, как оно устроено, как оно работает, понимаете? Будет тяжело и скучно, а иногда даже противно. Нам придется вскрывать трупы, как бы ужасно это ни звучало. Но без такой практики нельзя лечить живых людей!

— Но это не Знание! — выкрикнул мужской голос. — Знание не так работает!

Его поддерживает дружный ропот.

— Дурачье! — перехожу на крик. — Именно так и работает знание! Это вам не ритмичные песенки в подвалах распевать! Это годы упорного тяжелого труда! Как и вообще все в жизни, что чего-то стоит! А вы как хотите — сразу, на халяву, магией и волшебством?

Поднимается гам:

— Сет принес людям Знание как чудесный дар!

— Сет ничего не требовал взамен!

— Всем, даром, и никто не ушел обиженным!