Стиратель (СИ) - Каляева Яна. Страница 28

В этот раз сражаться будут девушки. Снова бьют барабаны, и на арену поднимается рыжая красотка в смелом зеленом платье, сексуально разрезанном от бедра. Высокая грудь почти вываливается из глубокого выреза. Какова бы ни была магия этой девицы, симпатию публики она явно пытается вызвать не только ею, и достигает успеха — трибуны взрываются приветственными воплями.

Соперница — невзрачная смуглая девчонка в черной одежде, почему-то мужской. Мышиного цвета волосы собраны в простой узел на затылке. Она обводит глазами трибуны, и я вижу, что взгляд у нее внимательный и спокойный. Ее приветствуют куда более сдержанно, и мне удается расслышать пояснения Юлии. Оказывается, красотка — дочка главы одного из одиннадцати родов, хотя и не наследница, младшая. Их фамильная магия — огонь. Вторая девочка — дочь межевого рыцаря, но, по слухам, талантливый маг разума.

Красотка машет руками и окружает себя переливающимися всполохами — то ли щит, то ли просто позерство на публику. Смуглая девочка в это время не делает ничего, стоит, скрестив на груди руки, и сверлит соперницу взглядом исподлобья. Рыжая заканчивает свое небольшое шоу и направляет на смуглянку поток пламени. Черная фигурка тонет в огне… Такой короткий бой? Трибуны разочарованно выдыхают… и тут же снова взрываются криком. Смуглянка, так же спокойно скрестив руки на груди, стоит с другой стороны арены, за спиной красотки. Рыжая резко разворачивается и перенаправляет поток, но соперница уже в другом месте. Да она мороки создает!

Это повторяется в четвертый раз, в пятый. Огневичке надо сменить тактику, но она тупо бьет по иллюзиям, растрачивая силы понапрасну. Только через пару минут до нее доходит, и она пытается залить огнем все пространство арены; но видно, что пламя слабенькое. И тогда смуглянка вытягивает вперед руки с растопыренными пальцами и переходит в наступление. Сквозь гул толпы до меня доносится эхо свистящего шепота. И вроде бы видимых проявлений у этого заклинания нет, но красотка вдруг начинает вести себя странно: визгливо и истерически смеется, выкрикивает что-то бессвязное, бьет огнем то себе под ноги, то вверх, то в случайном направлении. Должно быть, ее платье и волосы пропитаны каким-то составом, иначе она бы их уже подпалила. Впрочем, пламя все более слабое, почти прозрачное — у огневички кончаются силы.

И тогда смуглянка опускает руки. Девушка совсем близко ко мне, и я вижу, как она склоняет голову и прикрывает глаза. Потрепанная, тяжело дышащая красотка потерянно смотрит на нее пару секунд, а потом собирается с силами и посылает острую стрелу огня. Смуглянка оловянным солдатиком падает навзничь и больше не двигается.

Трибуны ошарашенно молчат. Судья объявляет победу рыжей, но как-то скомкано. Публика начинает аплодировать, потом раздаются вялые и разрозненные выкрики — никакого сравнения с экстазом, которым встретили финал первого боя. Красотка уходит с высоко поднятой головой. Поверженную соперницу выносят из-под купола, и я тянусь к ней через Тень, чтобы оказать помощь. Однако экстренное вмешательство не требуется: гипертермия, несколько ожогов третьей степени и один — второй. Ничего такого, с чем молодой здоровый организм не справится сам, особенно если его догадаются погрузить в холодную воду, но уж на это-то даже убогая местная медицина должна быть способна.

Между вторым и третьим боем объявляют антракт. Публика в недоумении — видимо, эта неубедительная победа никого не впечатлила. Но прислуга начинает разносить вино, и наметившееся недовольство тут же угасает.

Юлия так и сидит рядом со мной — прямая, бледная, напряженная. Нахожу глазами барона — как и следовало ожидать, он полностью поглощен Симоной. Кей и Арне рядом с ними ловят мой взгляд и салютуют кубками.

Пытаюсь отвлечь Юлию от грустных мыслей:

— Этот второй бой договорной?

— Едва ли… Род из числа одиннадцати не может до такого опуститься. Скорее эта девочка с магией разума, не помню ее имя, сама решила проиграть высокородной сопернице.

— Умненькая девочка…

— Да не особо. Была бы умная — сделала бы это не так явно. Сейчас победа чемпионки вызывает сомнения и кривотолки. Великому роду нанесено оскорбление…

Пауза затягивается. У слуг заканчивается вино. На арену поднимается лысый пузатый дядька и начинает вещать:

— Уважаемые гости! Как ректор этой Академии я рад приветствовать вас в наших стенах! Надеюсь, искусство и отвага чемпионов, проявленные на турнире, не оставили вас равнодушными. Потому что побеждают сильнейшие! Академия готовит истинных бойцов, закаленных телом и духом, верных заветам…

Зеваю, прикрыв рот ладонью. Нет, вот вроде бы другой мир, а чинуши прямо как под копирку — Автократыч точно так же забивает эфир белым шумом на заседании профкома, когда надо отвлечь народ от вопроса о премиях.

— И дорогие наши студенты, на какие бы вершины ни вознесла вас жизнь, не забывайте Академию и своих учителей, — продолжает вещать ректор. — Мы постоянно нуждаемся в новых источниках финансирования, и ваша щедрость будет высоко оценена!

Ясно-понятно, кровавые бои кровавыми боями, а денег поклянчить — по расписанию.

К ректору проскальзывает человек в сером и что-то шепчет на ухо. По одежде мне кажется сперва, что это служитель, но нет: осанка выдает Высшего.

— И последние новости, — в голосе ректора пробивается нотка неуверенности. — Наша юная чемпионка, первая в выпуске по магии разума, только что скончалась от полученных в поединке ран.

Публика напряженно молчит. В повисшей тишине слышно, как падает чей-то кубок. Я точно знаю, что никаких смертельных ран у слившей бой девушки не было, но и остальные могут догадываться — очень уж неубедительным было последнее заклинание победительницы. Послание звучит ясно и четко, словно озвучено прямым текстом: всякий, кто намеренно или случайно бросит тень на великий род, будет уничтожен.

— Только в суровых испытаниях куется воинский дух! — с казенным пафосом восклицает ректор. — Поприветствуем же чемпионов последнего раунда! Встречайте!

Трибуны взрываются аплодисментами, в дружном крике слышно подлинное ликование — каждый рад, что следующий удар придется не по нему. Ректор бочком спускается, и на арену торжественно выходит внук графа Нагеля. Наследник великого рода сверкает серебряной парчой, волосы струятся по спине, синие глаза смотрят холодно и презрительно — вот только с моего места видно, что лицо, похоже, подкрашено для большего эффекта. Наш Кир поднимается на арену под эхо аплодисментов, адресованных его противнику. Он на голову ниже, носит короткую стрижку и форменный студенческий камзол, оттого выглядит младше. Однако спину держит прямо, лицо спокойное. Находит глазами мать и улыбается ей.

— Я не могу поверить, что это происходит на самом деле, — потерянно шепчет Юлия. — Пусть это окажется кошмарным сном, и я сейчас проснусь…

Стискиваю ее руку. Сказать тут нечего.

Эдгар Нагель изящно взмахивает рукой — и вокруг него закручивается ледяной вихрь. Искры метели блестят и переливаются, но видно, что красота эта смертоносна — каждый кристалл способен поразить человеческую плоть, подобно шрапнели. Так в первые секунды поединка Нагель закрывает себя и захватывает почти четверть арены. Леденящий холод пробивается на трибуны даже через купол. Кир в ответ выставляет простенький щит — такие я видел вчера на учебных боях.

Нагель не спешит. Несколько минут его вихрь переливается всеми оттенками голубого и синего, выбрасывая иногда вовне морозные кольца — пока в случайном направлении. Потом красавчик небрежным щелчком пальцев посылает в противника ледяную стрелу. Если бы она вошла в щит под прямым углом — порвала бы его в клочья; но Кир уворачивается, щит принимает удар по касательной и отклоняет. За первой стрелой следует вторая, третья… Графский внук не спешит, он явно наслаждается ситуацией, делает шоу для публики — и тем самым дает Киру время сосредоточиться на смертоносном заклинании, которого никто не ожидает от цветовода… Если, конечно, он сможет пробиться к горлу противника через ледяной вихрь. Я не знаю, насколько эффективен в качестве защиты ледяной вихрь.