Лирик против вермахта (СИ) - Агишев Руслан. Страница 5

Районный комитет партии откликнулся почти сразу. На той стороне, судя по голосу, был его заместитель — второй секретарь Ведерников.

— Ведерников, ты? Что там происходит? Не слышал я ничего! В поле был…

И по мере рассказа, его лицо вытягивалось все больше и больше. В какой-то момент он стянул с головы кепку и прямо ей с силой вытер залитое потом лицо.

— Твою мать… Война началась…

Ведерников, подтвердил, что с пол часа назад с речью выступал Молотов. Мол, Германия без объявления войны напала на Советский Союз. Ровно в четыре часа утра немецкие самолеты сбросили первые бомбы на Киев и Минск. Тогда же государственную границу пересекли и вражеские войска.

Он положил трубку на место и развернулся к людям.

— Война, товарищи. Началась война, — со стороны застывшей в молчании толпы донесся тяжелый вздох. Кто-то в самой середке по-бабьи запричитал, то ли молитву читая, то ли жалуясь на горькую судьбу. — Я в район…

Но сделав несколько шагов по направлению к ждущей его машине, вдруг остановился. Его взгляд привлекла одна странность — яркий плакат на стене правления.

— Плакат, — то ли спросил, то ли произнес он. — Защити, — медленно прочитал он слова, написанные на кромке ватмана.

Первый секретарь немало повидал самых разных плакатов. Ко многим из них лично приложил руку, будучи на других должностях. И это неудивительно, ведь агитация была одной из форм партийной работы. Словом, знал, что и как нужно делать с наглядностью. Но здесь было что-то совсем иное.

— Поднимайтесь и стары, и млады, кто сумеет оружие держать, — шевелились его губы, повторяя строки призыва-стиха.

Он сделал шаг вперед, чтобы все рассмотреть в подробностях.

Все было строго, но в то же время чрезвычайно выразительно. От седой женщины на плакате с резко вскинутой рукой веяло суровой непреклонной решимостью и иступленной надеждой одновременно. Заглядывая едва ли не в самую душу, она, воплощение всех матерей огромной страны, звала своих сыновей на помощь.

— Родина-мать зовет своих сыновей… А цепляет, — первый секретарь почувствовал, как к горлу подступал ком. Старенькую мать вспомнил, что когда-то давно так же провожала его на германский фронт. — Откуда плакат взяли? Товарищи, кто плакат повесил?

Ему уже было ясно, что место этому плакату не в далеком, Богом забытом селе, а в районном центре или лучше столице области. Нужно было как можно скорее оказаться с ним в местной типографии, чтобы уже к завтрашнему утру, а лучше к сегодняшнему вечеру, изображение «Родины-матери» с воззванием висело возле каждого учреждения.

— Кто художник? Давайте, сейчас до типографии доедем и оттиски сделаем.

И тут людская толпа к его удивлению вытолкнула из своих рядом какого-то парнишку, школьника старших классов по виду.

— Это ты нарисовал? — удивился мужчина, с трудом веря, что этому самому обычному на вид пацану удалось создать такой плакат. У него в райкоме настоящие художники с дипломами из самой Пензы работали и ничего даже близкого нарисовать не могли. А тут всего лишь какой-то мальчишка⁈ — Не врешь? — придал голосу стальных ноток. Вопрос был очень серьезным. — Это точно ты?

Но вперед парня вышел какой-то дед в тулупе. Весь взъерошенный, борода торчком, настоящий кержак.

— Мишка это, товарищ Первый! Сам видел, как он рисовал в школьной библиотеке, — старик кивнул на длинное деревянное здание рядом. — А во вранье никогда замечен не был. Не из таковских.

Первый секретарь еще раз смерил взглядом мальчишку и кивнул головой:

— Собирайся, в район со мной поедешь. В типографии поможешь…

Если интересуетесь тематикой «ПОПАДАНЦЫ НАДИРАЮТ ЗАД НЕМЦАМ» во всем ее разнообразии, то могу посоветовать из своего:

1) «Зеленый фронт» в двух книгах (БЕСПЛАТНО). Красноармеец-парнишка попадает в дерево и начинается… Прокачивается до… Бога, почти. ИМХО, очень даже неплохо. https://author.today/reader/123543/984595

2) «Чужая война» в двух книгах (БЕСПЛАТНО). МАГ-НЕКРОМАНТ ИЗ ЧУЖОГО МИРА ПОПАДАЕТ В НАШ, В 1941 ГОД. Наводит шорох, но и сам немного огребает. Война, все-таки. Довольно живо и свежо. https://author.today/reader/117132/929681

3) «1941 г. Друид. Второй шанс» (ПЛАТНО). Друид попадает в наш мир, в 1941 год. ДАЕТ ПО ЗУБАМ НЕМЦАМ, НО И НАШИХ СТРОИТ ПО ЛИНЕЙКЕ. ГГ, по-моему, немного резковат и силен, но это мое мнение. https://author.today/reader/262130/2357408

Приятного чтения! С наступающим праздником))

Глава 3

Без бумажки ты букашка, а с бумажкой господин

Около часа тряски по грунтовой дороге на бричке и они въехали в Инсар. Небольшой районный центр с двадцатью тысячами жителей сейчас бурлил, по другому и не скажешь. В самое жаркое послеобеденное время обычно редко кого на улице встретишь, а сейчас довольно многолюдно. Особенно у разных учреждений и магазинов народ кучковался. Тянулся к небу сизый табачный дым и велись бесконечные разговоры об одном и том же, только с разных сторон.

— … Успеть бы только. Там такая очередь, что и завтра можем не попасть. Считай, все зареченские пришли… Что же делать? Ведь, не успеем! Это пока в военкомате определят, пока на довольствие поставят, пока до места дойдем, война уже закончится[1]… Придумал! Вень, батьку своего за нас попроси! Он же предрик[2]…

— … А что наши летчики? Как пропустили? Проспали? Это ведь Киев, Минск. Как же так службу несли⁈ Я когда на границе служил, они над нами головами цельные дни круги наворачивали…

— … Ты, Федька, соли возьми! Сколько, сколько? Пуда три — четыре. Бери, дурень. Чай, побольше твоего пожил, знаю, что и как. Тут такое заваривается, что прости Господи… И тетку про керосин спроси, не забудь. Скажи, батька кланялся…Если что сама даст, тоже бери… Иди уж, дурья башка…

— … У завода митинг будет. Шаляев только в заводоуправлении был. Сказал, что народ уже собирается… Пошли…

У типографии Мишку одного оставили. Первый секретарь райкома, захватив с собой его плакат, прошел внутрь, прежде строго настрого наказа ждать его у входа. Мол, сейчас каждая минута на счету.

— Давай, давай, решай вопросы, а я пока «бабки подобью», — парень же был рад небольшой передышке. Все слишком быстро закрутилось, и, честно говоря, он даже немного растерялся. — И что теперь, Костя… тьфу, Мишаня?

Эта затея с плакатом хоть и выглядела многообещающей, но вряд ли ему поможет ему. На него хоть и обратили внимание, но он все равно остается обычным сельских пацаном, старшеклассником. И отсюда до самого верха ему, как до вершины горы пешком.

— Нужно что-то совсем иное, — шептал он, задумчиво рисуя по пыли носком башмака. — Нужен какой-то ход, который меня одним махом выведет в высшую лигу.

Шли минуты, а решение так и не приходило. Словно специально в голову лезли идеи, одна невероятнее другой: то бомбардировка Кремля письмами с предупреждениями о катастрофах в первые годы войны, то перелет на дельтаплане через кремлевскую стену и встреча со Сталиным, то поиск Жукова. Словом, откровенная глупость, которая ни к чему хорошему не приведет, за исключением, пожалуй, психиатрического отделения в какой-нибудь больнице.

— Нет уж… Нужно что-то другое, более реальное.

И его блуждающий по окрестностям взгляд останавливается на длинном стенде с газетами на нем. Три или четыре разворота смотрела на него и прохожих разными портретами и пафосными лозунгами об урожае, мирном труде и отеческой заботе товарища Сталина.

— Хм, опять газета всплывает… — и как говориться, это «жу-жу неспроста». Мозг определенно подсказывал ему какую-то идею, которую он никак не мог ухватить. Сомневаться не приходилось, это было что-то связанное с газетами, с печатью. — Не-ет, в «Правду» сейчас ничего не пробиться. Насколько я помню, это, вообще, главный печатный орган страны. Меня, сопливого пацана, сюда и на пушечный выстрел не подпустят. А во время войны, тем более.