Когда случились мы (ЛП) - Солис И. Б.. Страница 71

— Очевидно.

— Учитывая, что он влюблен в эту идиотку, он, вероятно, ждет, когда она вытащит свою голову из задницы.

— Я надеюсь, что ты права.

Глава 37

ЛУНА

Всё моё тело кажется онемевшим и опустошенным. Пустым и холодным. Как будто я никогда больше не почувствую тепла.

Прошла целая неделя. Семь дней. Я не видела Генри, не разговаривала с ним и не спрашивала о нем. Так будет лучше.

Легко притворяться, что всё хорошо, когда я не одна. Майя и Хейзел притворяются вместе со мной. Они не упоминают его и не спрашивают о нем.

Тадаши предложил мне одну из своих свободных комнат, и я ухватилась за это предложение. Я спала на дополнительной кровати Хейзел в отеле, но куда бы я не посмотрела в отеле, с Генри было связано так много воспоминаний. Мне нужно было выбраться оттуда. И думаю, Хейзел тоже хотела вернуть свою дополнительную кровать.

Проблема в том, что я вижу Генри и в квартире Тадаши. Он смеется на балконе и улыбается на кухне. Флиртует со мной в игровой комнате. Позволяет мне поцеловать его в коридоре.

Он по-прежнему повсюду, куда бы я не посмотрела.

— Мисс Луна, у тебя есть минутка?

Мне не нужно поднимать голову, чтобы понять, что это доктор Харрис.

— Конечно, — говорю я, закрывая ноутбук и вставая, чтобы поприветствовать её.

— Я приглашаю тебя сегодня на ужин. Если только у тебя нет планов?

— Никаких планов, — улыбаюсь я.

Майя встречается с Зайиром, а Хейзел ведет себя нехарактерно таинственно, что означает, что она встречается с кем-то, о ком не хочет, чтобы мы знали. Тадаши редко возвращается домой рано. Кажется, у Авы всегда есть для него какое-нибудь занятие. В противном случае мы сидим у него дома и смотрим старые матчи мировой серии "Доджерс" до рассвета или пока не вырубимся на диване.

Ужин с доктором Харрис, вероятно, единственный раз, когда я выхожу куда-нибудь. Она — один из самых щедрых людей, открыто и охотно делящаяся знаниями, которые она приобрела за десятилетия.

— Как у такой хорошенькой девушки, как ты, может не быть планов?

Я оборачиваюсь и вижу входящую Аву.

— Какого черта ты не гуляешь, не веселишься, не развлекаешься со всеми подряд? Я имею в виду это как в прямом, так и в переносном смысле, — подмигивает она.

Доктор Харрис неодобрительно хмыкает.

Какой бы требовательной и темпераментной ни была Ава как режиссер, она также была одним из самых приятных людей в съемочной группе. Мне нравится наблюдать за её работой — конечно, только когда Генри не присутствует на съемочной площадке. То, как Ава рассказывает историю, не похоже ни на что другое. Она смотрит на каждый дубль свежим взглядом. На самом деле, это натолкнуло меня на мысль о моём собственном творчестве.

— Я не могу. Занята работой, — отвечаю я, пытаясь сохранить серьезное выражение лица.

— Ты гребаная лгунья! — когда Ава встает с режиссерского кресла, её язык становится развязным.

— Я писа́ла.

Я занималась книгой, но Ава мне не верит. На самом деле, я близка к завершению первого черновика. Я боролась с приступом писательского застоя, когда уехал из Лос-Анджелеса, но внезапно так много слов и идей хлынуло из моей головы, а заодно и из моего сердца.

Она садится на один из двух стульев в кабинете и поворачивается к доктору Харрис.

— Хочешь выпить, Нора?

— Прости, Ава, сегодня только американцы.

— Это так по-американски — исключать тех, кто не похож на вас, — она вскакивает со стула. — Я всё равно не хотела есть дерьмовый гамбургер, — то, как она произносит "гамбургер", напоминает мне девушек из Valley Girls 80-х. — Спокойной ночи, — уходя, она машет рукой. — Чёртовы американцы.

— Она великолепна, но… — немного потерев виски, доктор Харрис в конце концов поднимает на меня взгляд. — Пойдем. У нас зарезервирован столик.

— Доктор Харрис…

— Зови меня Норой.

Она не раз просила меня называть её по имени.

— Я не могу этого сделать.

— Я прошу тебя об этом.

Один и тот же спор возникает у нас каждый раз, когда мы ужинаем.

— Вы усердно работали, чтобы получить докторскую степень. Вы заслуживаете уважения, которое сопутствует вашему званию.

Она слегка склоняет голову, на её лице появляется гордая улыбка.

— Я согласна; однако звания не нужны среди друзей, тебе не кажется?

Польщенная, я киваю. Я такая зануда, но она такая чертовски крутая. Я не могу сдержать улыбку.

— Скажи мне, теперь, когда ты в Лондоне…шесть недель, не так ли? Тебе здесь нравится? Что тебе больше всего нравится в этом городе?

Перед моим мысленным взором возникает красивое лицо Генри. Я стараюсь не зацикливаться на этом.

— Мне нравятся улицы, — честно отвечаю я. Это звучит странно, но мне нравится гулять и представлять многовековую историю, сохранившуюся в каком-либо одном месте. — Я вижу, как живу здесь.

— Правда?

Я киваю, делая глоток воды.

— А что насчет тебя?

Она морщит нос.

— Я никогда не смогла бы здесь жить. Она говорит, что здесь слишком мрачно. Ей нужен солнечный свет. Жительница Лос-Анджелеса во свей красе.

— Как Линь? — спрашиваю я, и всё её лицо сияет, когда она рассказывает мне о своей жене.

Линь — причина, по которой я здесь. Она и Дженнифер, мой издатель, подруги. Они вместе закончили Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе много лет назад. Линь дала Норе почитать мою книгу, и вот мы здесь.

Когда Норе звонят и она, извинившись, выходит из-за нашего столика, я тянусь к своему телефону. Моя сестра продолжает писать сообщения.

Луна: Что такое?

Сол: Перестань игнорировать мои сообщения

Луна: Я не игнорирую.

Игнорирую. Но она моя сестра. Она поймет, что что-то не так.

Сол: Ты в порядке?

Нет.

Луна: Я в порядке

Сол: Mentirosa (с исп. Лгунья). Тебе повезло, что я на работе

Сол: Отправила в сообщении вчера. Dime si te gusta (с исп. Скажи, если понравится)

Моя сестра нарисовала обложку для De East LA, и я попросила её придумать обложку для второй книги, пока без названия.

Когда я открываю Instagram, первая фотография в ленте — это фотография Генри. Внутри у меня всё странно переворачивается, и я проглатываю чувства, которые пробуждаются к жизни, когда я вижу его. На нем клетчатая рубашка Burberry, темные очки, голова наклонена, рот расслаблен, губы идеальны.

Я не могла заставить себя отписаться от него раньше. Не знаю, отпишусь ли когда-нибудь. Даже когда он отпишется от меня. Я провожу пальцем, зная, что не должна. Следующая фотография похожа на первую, но его ослепительная улыбка на полном экране. Он выглядит таким счастливым.

Нора снова садится на своё место. Я блокирую телефон.

— Ты знаешь, почему я попросила тебя помочь с этими сценами? — спрашивает Нора.

— Потому что тебе нравится, как я пишу?

— На самом деле, да. К тому же Ава настаивает, что не может обойтись без Майи и Хейзел. Однако, — она бросает на меня многозначительный взгляд. — У меня было чувство, что если ты вернешься в Лос-Анджелес, то вернешься к той же жизни, которую оставила позади, и останешься там ещё на два года. Кажется, я была недалека от истины.

Я смотрю на неё с удивлением.

— Мне рассказала маленькая птичка.

— У этой маленькой птички серые глаза, черные волосы и её зовут Хейзел?

Нора лишь улыбается, прежде чем отпить из своего бокала.

— Ты знала, что я уже была в браке, ещё до Линь?

Всё ещё ошеломленная её предыдущим заявлением, я могу лишь покачать головой.

— Мы выросли вместе, вместе ходили в школу, даже работали вместе на неполный рабочий день. Я думала, что влюблена. Я знала его всю свою жизнь.