Охота на гончих - Федотова Надежда Григорьевна. Страница 49
– Поздно спохватился, – проронил советник. – Слава богу, что твоя невестка к вину тяги не имеет, Нэрис одной туго пришлось бы. Надо будет перед Астрид извиниться потом. Растолкали, ничего не объяснили толком…
– Переживет, – отмахнулся Эйнар. – И болтать не станет, не дура. Ведь ежели чего, сама ж от Ингольфа через мужа пострадает!
Ивар согласно кивнул. Но для себя решил, что извинения принести все же не помешает. Не служанку с постели поднял, а невестку конунга. Она, конечно, вроде не в претензии, да и дело семейное…
– Херду с Жилой я тоже указания дал, – говорил между тем Эйнар. – Чтоб даже своим – ни гугу! Одином поклялись. Так что будь спокоен.
– Хорошо. Замолчать случившееся нам, само собой, никто не даст, но хоть подробностями весь город не обрадуем… Так, ладно. Больше ничего не вспомнил?
– Нет.
– Жаль. Если вдруг все-таки осенит – сразу ко мне, в любое время дня и ночи! А сейчас пойдем. Больше ждать нельзя, твой отец должен обо всем узнать раньше Ингольфа Рыжего. Нам и так повезло, что до обеда мало кто в себя прийти сможет.
В дверь забарабанили кулаками. Мужчины вскочили на ноги.
– Если еще кого-нибудь… – начал Ивар, поднимая засов, но договорить ему не дали. В распахнувшуюся дверь ворвался снежный вихрь и голос Тихони:
– Эйнар! Быстрее! Хозяйка послала – молодая госпожа, она… кончается, кажись!..
Сэконунг, вмиг растеряв с таким трудом обретенное спокойствие, вылетел вон. Ивар сжал кулаки:
– Да что ж такое-то? Ульф! Подожди! Останешься здесь, ты там больше не нужен. Засов опусти и сиди, пока за тобой не придем либо я, либо Творимир. Понял?
– Понял. – Норманн, быстро моргая, шагнул через порог и замер, не зная, куда себя деть. – Посижу… Как обычно – ничего не трогать?
Он за время своей службы привык к особенностям работы лорда Мак-Лайона, и вот так охранять от чужих глаз место преступления Тихоне уже приходилось. Ивар кивнул, набрасывая плащ.
– Сядь и жди, – велел он. – Если кто придет – отсылай ко мне, а имена запомни. Мало ли, вдруг убийцу обратно потянет. Да и я мог все-таки чего-то не заметить. Как леди?
– В расстройстве, – вздохнул Тихоня. – Плакать не плачет, но прямо лица на ней нету. Спасти надеялась, вестимо… Только, ежели по мне, все одно не вышло бы. Видал я такое. А кинжалом Эйнаровым не то что девицу слабогрудую, им и Творимира убить можно!
– Не каркай, – цыкнул королевский советник, поднимая воротник. – Только этого еще не хватало.
Ульф смущенно умолк. И, затворив за господином дверь, опустил в паз тяжелый засов.
Хейдрун, до подбородка накрытая одеялом, лежала на сдвинутых посреди комнаты столах. В доме было тихо, сумрачно и пахло горькими травами. Творимир, открывший на стук командира, принял его плащ, безрадостно ухнул и кивнул в сторону застывшего над юной супругой Эйнара. Рядом с сэконунгом, держа в руках оплывшие свечи, молча замерли леди Мак-Лайон и Астрид. У очага на перевернутой кадушке сидел Херд. Жила, пристроившись тут же на корточках, бездумно таращился в огонь.
– Еще жива? – бросил лорд. Воевода кивнул. – Хорошо. В сознании?
– Нет, – тихо откликнулась Нэрис, поднимая глаза на мужа. – Как я ей болеутоляющее дала, она и забылась. До сих пор в себя не приходит. Прости, милый. Мы сделали все, что могли.
Астрид обессиленно опустилась на угол кровати:
– Бедная девочка. Такая молоденькая…
Руки ее дрожали. Ивар, переступая через разбросанные по полу окровавленные бинты, обрывки простыней и пустые склянки, подошел к столу. Лицо королевской гончей было хмуро-сосредоточенным.
– Нэрис, сколько у нас еще времени?
– Я не знаю, но она совсем белая, Ивар. Вот-вот отойдет. Может, хоть матушку ее позвать все-таки? Нехорошо.
– Угу, – сказал советник, – и батюшку. А потом рядом с Хейдрун на столы ложиться… Она ничего не говорила? Ни слова?
– О чем ты? – горестно взмахнула руками врачевательница. – У нее полны легкие крови! Она и дышит-то чудом!
– А теоретически? – не отставал лорд, склоняясь над девушкой. Глаза ее были закрыты. – Если попробовать привести в сознание? Хоть на несколько мгновений, на три секунды, на две… Мне только один вопрос задать!
Лицо Астрид вспыхнуло:
– Во имя богов, лорд! Да неужто над бедняжкой мало поизмывались?! У нее вся грудь разворочена, какие вопросы?!
– Вы сделали свое дело, госпожа, – жестко ответил глава Тайной службы, – так не мешайте мне заниматься моим. Нэрис, ты меня слышишь? Девушку можно привести в чувство или нет?
– Попробовать можно, – наморщила лоб супруга, подвигая к себе саквояж. – Но я не обещаю. Мы в нее столько обезболивающего влили, что никакая нюхательная соль не поможет. Эйнар, она еще дышит?
– Да.
На сэконунга было жалко смотреть. По цвету щек он уже сравнялся со своей нареченной, а в глазах стояло такое отчаяние, будто у него на руках умирала не Хейдрун, а покинутая возлюбленная. Нэрис поспешно уткнулась в свои склянки. Так… Где-то тут было масло борнейского лавра. По своему воздействию оно даже превосходит обычные нюхательные соли. В случае с Хейдрун, конечно, одних только эфирных паров будет мало, но если совместить… Леди выпрямилась, держа в руке пузырек:
– Рискнем. Но я повторяю, Ивар, – даже если она вдруг очнется, говорить все равно вряд ли сможет! Эйнар, вынь пробку и поднеси склянку ей к носу. А я руками попробую.
Леди Мак-Лайон склонилась над столом и размяла пальцы. Потом прижала их к незримым точкам над верхней и нижней губой Хейдрун и принялась ритмично надавливать. Раз, другой, третий… Сын конунга, послушно держа склянку с эфирным маслом у ноздрей девушки, обреченно сказал:
– Бесполезно все. Оставь ты ее в покое, лорд! Дай умереть спокойно.
– Не ной, – отрезал Ивар, не сводя цепкого взгляда с лица Хейдрун. – Умереть она всегда успеет! Нэрис, милая, постарайся, прошу тебя. У нас нет ни единой зацепки, а ярл Ингольф, сдается мне, виноватых долго искать не будет. Жертва знала своего убийцу в лицо. И мне нужно имя!
– Если только она очнется, – вздохнула леди, послушно продолжая свои манипуляции. – И сможет нам его назвать. Ах, господи, кожа едва теплая! Да не поздно ли уже?
Она нагнулась к лицу умирающей. Дыхания не слышно, нос заострился, и кожа совсем восковая… Нэрис устало опустила руки:
– Бессмысленно, Ивар. Кажется, ты опоздал.
Королевский советник нахмурился. И, метнувшись к сундуку и обратно, сунул жене маленькое зеркальце:
– Проверь!
Женщины переглянулись. В их глазах одновременно промелькнула жалость к упрямому шотландцу, который не желал признавать очевидного. Эйнар, сжав в ладони холодный кулачок своей невесты, опустил голову. Похоже, на что-то надеялся в этой комнате один лорд Мак-Лайон… Тем не менее зеркало Нэрис взяла.
– Ничего, – спустя несколько мгновений сказала она, бросив взгляд на гладкую поверхность. – Даже самую малость не запотело. Прости, дорогой. Соболезную, Эйна… ай!
Тело «покойной» вздрогнуло и выгнулось дугой, глаза широко распахнулись. Зеркало выпало из рук леди Мак-Лайон и укатилось в угол. Старшая невестка конунга, ахнув, рванулась к столу:
– Хейдрун?!
– Разойтись! – гаркнул Ивар, вклиниваясь между женщинами. Острый взгляд серых глаз впился в подергивающееся лицо дочери ярла. – Хейдрун, ты меня слышишь?
Та шевельнула рыжей головкой и закашлялась. На ее бледных губах снова выступила кровь. Нэрис напряглась:
– Спрашивай быстрее! Это последний шанс!..
– Хейдрун, кто тебя ударил? – Ивар нагнулся к самому ее лицу. – Назови только имя! Имя, Хейдрун!
Советник стиснул руками плечи девушки. Она шевельнула губами – но, увы, кроме все того же булькающего хрипа, лорд не услышал ничего. «Я предупреждала», – донесся до него шепот жены. Ивар нагнулся еще ниже:
– Ну же, малышка! Давай, постарайся!
Она застонала. Астрид, не совладав с чувствами, закрыла лицо руками. Нэрис закусила губу. Эйнар яростно тряхнул головой: