Королевская кровь-12. Часть 2 (СИ) - Котова Ирина Владимировна. Страница 82

— Нейры не могут добраться до врага, их уничтожают раньше! — докладывал ему один из помощников, оценивающий бой сверху. — И у врага есть быстрые и сильные бойцы, которые режут инсектоидов как обычных ящеров!

— Пусть нейры держатся позади, — отвечал Тмир-ван, — и лишь те, у кого есть гра-на-то-меты или стрелковое оружие, выходят вперед. А на бойцов натравливайте невидши — пусть сначала выбьют их, а затем уже придет черед магов!

Он со свойственной ему наблюдательностью видел, что постепенно колдовские удары противника становятся слабее. А значит, сейчас задача — перетерпеть. Передавить массой.

Да, перед магами они что муравьи перед кабаном. Но и муравьи могут пожрать кабана, если их много.

Генерал Тмир-ван умел понимать логику противника. Раз отряд ма-гов и волшебных бойцов, появившийся из врат, ведущих в город Та-фия, не исчез следом за выбравшимся из плена колдуном и его женой, то, значит, у них здесь есть еще одна цель.

Нетрудно было понять, какая. Особенно после того, как связной Арвехши, выполняющий сейчас роль его возничего — интенсивность боя была такая, что генерал не успевал пересесть на отдельного раньяра, — вытянул руку к дальним вратам и крикнул:

— Тиодхар, смотри!

Над порталом гасло огненное слово на языке нового мира — слово «сюда», — и явно оно не для Тмир-вана было написано и его армии, и не для вражеского отряда, который помог колдуну с женой и никак не желал уходить обратно.

Стала понятна бешеная, яростная активность врага: все они появились здесь ради крылатой девки и ее спутников. И пока те не будут убиты или не вернутся в свой мир, отсюда не уйдут.

И что же творится там, в новом мире, если они так легко вышли, а сюда так легко прошел большой отряд врага?

Тмир-ван отдавал себе отчет, отчего это может быть. И понимал, что боги ему этого не спустят, что он будет мертв и из-за того, что упустил колдуна, и из-за того, что пока сам тратил здесь время, кидая отряды на то, чтобы подавить магов, его армия в новом мире терпела поражение. Не появлялось из врат связных, и никто из его людей не мог пробиться туда, чтобы узнать, в каком сейчас состоянии и город, и мир: удалось его господам взять там власть или нет.

Но некогда было думать о своей судьбе. Он был воином и знал свой долг. Тем более, что не он один, похоже, оказался в проигравших.

Ему уже доложили, что видели Ренх-сата, с мечом, но без белого доспеха, привычного для него, как вторая кожа, выходящего на охонге из врат, соединяющих Лортах со страной Ин-лян-дия. Но связных из Ин-лян-дии после того, как туда вышли боги, уже ждать не приходилось, и точной информации о том, что стало причиной появлению Ренх-сата, у Тмир-вана не было.

Ренх-сат был не тем человеком, что бежал бы, оставив свою армию: пожалуй, изо всех тиодхаров этот последователь бога-Нервы был Тмир-вану понятнее всего, ибо придерживался установленных самому себе правил, а не творил что хотел. Это было удивительно для сына жестокого отца. Он был амибициозен, деятелен, крепок телом и волей, в меру жесток: говорили даже, что крестьяне в его владениях не голодают, а жизни он лишает быстро и жестко за проступки, но пытками не злоупотребляет.

К Тмир-вану после появления здесь он не заявился, а, значит, либо ныне выполнял тайную волю богов, либо действительно проиграл. В любом случае после выхода его никто не видел. А его помощь была бы не лишней — сейчас, когда почти десятитысячный резерв Тмир-вана перемалывался у двух порталов крошечными отрядами врага.

На мгновение у тиодхара мелькнула мысль увести войска в сторону. Пусть уходит проклятая тройка во врата. Пусть пришедшие враги-маги уходят следом. А если за ними всеми еще и врата закроются, на Лортахе наконец-то наступит покой.

Тень… что тень. Одна тень не сможет контролировать весь континент. Можно будет спрятаться, затаиться. Жизни тонущей земли на его век хватит.

Но долг, вбитый с детства, и давний страх перед богами — а ну вернутся и вывернут его наизнанку, — как и понимание, что его прирежут свои же, стоит им только заподозрить в нем предательство интересов богов, заставили его действовать.

Первая задача — не пропустить к вратам тройку беглецов. Не дать им помочь. А значит и связать отряд, вышедший из города Та-фия, чтобы они не пришли на помощь своим ко вторым вратам.

— Оставляйте здесь десятую часть войск, — крикнул он помощникам. — Остальным прикажите разворачиваться и как можно скорее идти ко второму порталу, на помощь к Селши. Я сам поведу войска! Нужно останавливать крылатых и колдуна!

— Тиодхар! — сообщил подлетевший связной. — Тха-нор Селши убит красноволосым колдуном, командование отрядом взял на себя его сын Омиши!

Тмир-ван выслушал это спокойно. Но кольнул внутри недобрый страх. Не ему ли быть следующим, кого убьет колдун?

В любом случае, тот убьет без мучений, — в отличие от тени божественных господ.

Когда войска уже устремились ко второму порталу, и сам Тмир-ван летел в сопровождении сотни раньяров, подчиненных его воле, он повернул голову к далекому жреческому кругу, привлеченный воплями ужаса, пронесшихся над равниной и перекрывших звуки двух битв. Арвехши молчал, только обернулся к Тмир-вану, и молодое лицо его было испуганным и белым.

Туда, в жреческий круг, вернулся Имити-ша, молиться в исступлении и звать тень божественных хозяев. И, видимо, дозвался.

Тмир-ван своими глазами увидел, как тень-паук на лету, скользя по равнине, вместе с верхним слоем почвы пожирает людей получеловечьей, полупаучьей пастью размером с ворота твердыни. Челюсти-жвала заталкивали крошечных человечков, жрецов и наемников, в утробу, и вой обреченности слышался за тысячи шагов, на расстоянии которых и находился жреческий круг.

И если гибель жрецов не взволновала генерала, а лишь заставила испытать мрачное чувство удовлетворения — теперь он был обезопашен от их притязаний, да и каково умереть в утробе той, кому столько служили и поклонялись? — то пошедшие на корм твари наемники, норы и тха-норы, которые двигались от закрытых врат недалеко от плодильника на помощь, заставили его поморщиться.

Это видел не только он, это видели и другие тха-норы. О какой верности, кроме как замешанной на страхе, может идти речь? Он знал, что все они, несмотря на заслуги, для их божественных господ всего лишь корм. Но одно дело знать — а другое наблюдать очевидное.

— Возвращайся ко вратам в город Тафия и сообщай мне о течении боя, — приказал он Арвехши, когда они долетели, и перепрыгнул на подлетевшую стрекозу, которая застыла ниже.

Проклятые беглецы шли сквозь лес и равнину как заговоренные.

Тмир-ван, долетев до тха-нора Омиши и наблюдая, как спешно текут сюда по воздуху сотни раньяров, как несутся охонги и тха-охонги, взял управление на себя, приказав сыну Сенши с его наемниками переключиться на отряд врагов, идущий на помощь беглецам от врат в страну Йеллоувинь.

Тмир-ван, не подставляясь под удары, издалека управлял тха-охонгами без всадников, заставляя их нападать на девку и ее спутников, посылал разрушать их щит десятки раньяров, а невидши его волей становились против беглецов нерушимой цепью — но проклятая тройка, которую он, наконец-то, видел как на ладони, проходила сквозь все заслоны как нож жреца сквозь грудь жертвы.

Двое мужчин крылатую девку явно берегли, и именно на нее велел Тмир-ван направлять основной удар, чтобы кто-то из спутников подставился, выбыл из строя. Но и она сама управляла огнем, ее крылатый спутник — тленом, а третий был быстр, как птица. Тмир-ван узнал его. Иногда красноволосый колдун бил сверкающей серебром перчаткой — и эти удары вскрывали броню тха-охонгов, а невидши от них разлетались на куски.

Да люди ли они вообще? Есть ли смысл бросать воинов и инсектоидов им под ноги, если они все будут уничтожены?

И только когда мимо скользнула тень бога-Нервы, он понял, что люди они или нет — до врат они не дойдут.