Звени, монета, звени - Шторм Вячеслав. Страница 30

– На счастье, сынишка Седрика встретил по дороге двух членов нашего Братства, поэтому я уже через час знал о случившемся. Удачным было и то, что по дороге к вам я встретил Фрэнка.

– Возможно, ты сочтешь меня тугодумом, но я всё еще не вижу связи между случившимся и тем, что это вызвало такое твое внимание, – пожал плечами я.

– Сейчас увидишь. Пошли.

Мы поднялись на второй этаж, и Делонг распахнул третью от лестницы дверь.

На постели, стоящей посреди комнаты, лежало тело, укрытое чьим-то коричневым шерстяным плащом. На уровне горла убитого плотная ткань заметно пропиталась кровью, сделавшей ее почти черной. Повинуясь приглашающему взгляду Высшего, я подошел к трупу, откинул полу плаща с его лица. И отшатнулся.

На меня смотрели мертвые глаза моего верного слуги Кольны.

Широка долина, лежащая в дне пути от Ардкерра между двух рек, что зовутся Калланд и Гласе Круйн. Маг Окайн, имя ей – Долина Стона, а отчего – нетрудно сказать. Говорят предания, что от самого сотворения Четырьмя Пределов бессчетное число раз обагрялась эта земля горячей кровью мужей, что скрещивали оружие в бранной потехе. И еще говорят: ночью, когда туман с рек затопляет долину и стирает грани между мирами живых и мертвых, слышны любому стоны погибших в поединках много веков назад и причитания безутешных жен. И всё же не раз и не два еще будут приходить сюда бойцы, чтобы вновь и вновь поить землю Маг Окайн кровавым напитком битвы…

Выехав из Ардкерра чуть свет, мы остановили коней лишь глухой ночью. Долина Стона лежала перед нами, но, чтя традиции, мы не стали разбивать на ней свой лагерь. Знают все – не то место Маг Окайн, чтобы спать там, если сон этот не вечный. И лишь когда сгинул туман, прояснились небеса и весеннее солнце залило всё вокруг, безжалостно растапливая последний грязный снег, наш маленький отряд ступил на землю поединков. Всего девять было нас: Гуайре, Бранн, его младший брат Арт, Илбрек, Сиге и Туан – его возница, а еще – судьи – по одному человеку из рода Заики и Лоннансклеха и я сам – Коранн Луатлав из рода Сильвеста Кеда, Ард-Ри.

Еще перед отъездом по просьбе старого друга позволил его сыну взять на время битвы мою собственную колесниц и запрячь в нее двух коней, что были гордостью Ардкерра: Рыжего из Эората – свадебный подарок Ронана Светлого – и гнедого, прозываемого Крыло Бури. С поклоном принял юноша мой дар, вот только от услуг Гайдиара-возничего наотрез отказался. Не желал гордый Бранн, чтобы в случае его победы говорили люди: победил сын Гуайре Менда только из-за мастерства возничего Ард-Ри, вот и поставил править колесницей своего брата. Поставил – и не прогадал. Хоть и молод годами Арт, но имя его уже на слуху у всех в Ардкерре. Многие говорят, что родился он, стоя на колесе и с поводьями в руках, как некогда и его отец.

Впрочем, и возница Сиге немногим уступит Арту. Умел он и отчаян, вот уже три года правит упряжкой старшего сына Лоннансклеха, с тех самых пор, когда тот впервые взял в руки боевое оружие и был назван мужчиной. Глядя на Сиге, проверявшего свое снаряжение, я невольно подумал: хоть и не отец его выйдет против Бранна, но всё же очень тяжело будет юноше. Не по годам высок и широкоплеч сын Илбрека, воистину по праву носит он свое гордое имя. Говорят люди, что уже два раза по девять мужей сразил Сиге, неудержимый и яростный в битвах, как и его славный отец. И разве не он с другим сыном хозяина Дун Фэбар победил на пиру множество славных бойцов, а ведь среди них были и члены моей личной дружины, все – могучие воины, не чета сыну Менда. Да-а, чего уж там говорить! Ныне – всё на ладонях Четырех, да не оставят Они нас своей милостью! И свершится то, что должно свершиться.

Перед началом поединка я и прочие судьи внимательно осмотрели колесницы, упряжь, коней и оружие бойцов. Нет, всё в порядке. У каждого – по четыре острых дротика, прочный щит и разящий меч, колесничие же традиционно безоружны, не считая короткого ножа. Таким в мгновение ока можно рассечь запутавшуюся упряжь.

Что ж, пора начинать.

Я взмахиваю рукой, и возницы криками и ударами бичей посылают коней в разные стороны. Полетели комья влажной земли вперемешку с талым снегом из-под копыт, двумя стремительными птицами разлетелись колесницы по широкой груди Маг Окайн. Остановились. Развернулись. Понеслись навстречу друг другу. Встретились на середине равнины, впритирку – ось к оси, борт к борту, – вновь разъехались. Вновь остановились на мгновение.

И начался поединок.

Нам, сидящим вдалеке, невозможно было разобрать всех деталей, но это было и не нужно. Главное видели все.

Первый обмен дротиками произошел почти сразу же, еще издалека. Никто из противников и не рассчитывал покончить с врагом одним ударом, они лишь проверяли себя и друг друга. Брошенный Сиге дротик лишь царапнул волнообразным острием по борту колесницы сына Гуайре, а вот Бранн и вовсе поспешил: его оружие даже не долетело до врага и упало на землю в нескольких шагах и значительно левее. Обернувшись к Илбреку, я заметил, как тот в усмешке оскалил крепкие белые зубы. Как и ожидалось, его сын начал бой куда удачнее.

Тем временем колесницы снова разъехались в разные стороны.

– Готов поспорить с любым, что Сиге убьет мальчишку не позднее, чем третьим дротиком! – громогласно предложил Лоннансклех, но ему никто не ответил. Лишь Гуайре чуть слышно скрипнул зубами, не отводя глаз от происходящего на равнине.

Во второй раз сражавшиеся метнули дротики с куда меньшего расстояния, да и прицел у обоих был точнее. Сиге ловко отбил оружие противника щитом, и лезвие, скользнув по выпуклой кованой бляхе в его середине, отлетело прочь. Бранну же повезло меньше: он едва успел в последний момент заслониться своим щитом, и дротик, пущенный мощной рукой сына Илбрека, пробил его самую втулку наконечника засев в древесине и, похоже даже слегка ранив юношу. В любом случае теперь сын Гуайре остался без щита и уже этим уступал своему противнику.

– Готов! – прокомментировал сияющий Лоннансклех когда колесницы разъехались в третий раз. – Во имя Всеблагих, как жаль, что никто не согласился со мной поспорить! Впрочем, не могу вас в этом упрекнуть.

– Ты пьешь несваренное пиво из невыкованной чаши, могучий Илбрек! – с укоризной обратился к нему я. В ответ правитель лишь недоуменно пожал плечами:

– Быть может, господин мой, быть может. Но клянусь Четырьмя, ноздри мои уже ощущают его аромат!

Я заметил, что при этих словах все, кроме мрачного Гуайре, согласно закивали. Да и сам я понимал, что победителем из этого боя скорее всего выйдет Сиге, как бы мне ни хотелось обратного.

Когда колесницы вновь приблизились друг к другу на расстояние броска, первым начал Бранн. То ли его разгневала потеря щита, то ли юноша смутно чувствовал, что большинство симпатий на стороне противника, но на этот раз его бросок был страшно силен и точен. Жало дротика скользнуло по борту колесницы Сиге и глубоко вонзилось ему в правое бедро. Сразу же после этого, повинуясь команде Арта, мои кони совершили хитрый обманный маневр, и ответный дротик раненого сына Лоннансклеха пролетело мимо. Победно закричав, возничий Бранна круто развернул колесницу и устремился прочь, но тут произошло то, чего никто из нас не ожидал.

Вместо того чтобы также развернуться, колесница Сиге, направляемая твердой рукой Туана, устремилась в погоню. Когда она приблизилась на расстояние броска, сын Илбрека заревел так, что его расслышали даже мы, и поднял свой последний дротик.

– Нет! – одновременно воскликнули все мы, кроме Лоннансклеха, но в этот момент оружие уже ушло в полет и вонзилось в спину Арта с такой силой, что наконечник вышел у юного возницы из груди. Победно расхохотавшись, Сиге выкатил из ножен меч.

– Останови их! – закричал страшным голосом Гуайре. Как ни странно, его поддержал не только родственник Менда, но член рода Аррайд:

– Это не по правилам!