Киров (ЛП) - Шеттлер Джон. Страница 22

Адмирал Уэйк-Уолкер и капитан Боувелл закрылись в штурманской рубке, изучая доклад.

— Вооруженный танкер или другое быстроходное торговое судно?

— Если это так, сэр, — сказал Бовелл. — То я о таком никогда раньше не слышал. Танкер с пятидюймовками? Это, должно быть, крейсер, сэр. Пилот ошибся с размерами. Вы же знаете, какая собачья работа такие полеты.

— Ходят слухи, что немецкий рейдер «Атлантис» пытается вернуться в немецкие порты, — сказал адмирал. — Он как раз оснащен 5,9-дюймовками, но по последним данным разведки находится в южной Атлантике, вероятно, уходит на Тихий океан.

— В любом случае, я сомневаюсь, что он может быть здесь, сэр.

— Как жаль, что чертов самолет не имел фотокамеры, — сказал Уэйк-Уолкер. — Однако, что бы это не был за корабль, похоже, что он исчез. Пилоты Гренфелла не могут снова его обнаружить, и я не склонен задерживаться из-за этой чертовой штуки. У нас приказ идти на восток.

— По крайней мере, он прекратил запрашивать нас. То, что кто-то открыто передавал в эфир наши координаты, курс и скорость, заставляло меня немного нервничать.

— Взгляните, — адмирал указал на карту. — Наши истребители в данный момент в трех часах. У них остается мало топлива для обратного полета. Гренфелл может отправит на разведку еще одно звено, но до темноты осталось не так долго. — Адмирал оценил все варианты. — Я полагаю, что лучше всего будет отправить «Эдвенчер» и один из эсминцев, чтобы рассмотреть корабль поближе. Они смогут сообщить нам, а затем выполнить запланированные постановки мин у Мурманска.

— Звучит неплохо, сэр, но только если это не немецкий крейсер на оперативном просторе, о котором адмиралтейству ничего не известно.

— С пятидюймовыми пушками? Это на уровне эсминца.

— Верно, но если «Эдвенчер» получит снаряд со всеми этими минами на борту, последствия будут для него печальны, сэр.

— Мы придадим ему эсминец для разведки и сопровождения. Если что, он сможет уйти от любого корабля. Но мне было бы спокойнее, если бы завтра утром на моем правом фланге никого не было. Немедленно изменить курс на восток — всей оперативной группе курс ноль-девять-пять. Немцы, вероятно, отправят в этот район еще больше гидросамолетов завтра утром. Я хочу быть где-то в другом месте.

— Верно, сэр, — ответил Бовелл, но его взгляд все еще был обеспокоенным.

— Что такое, капитан?

— Вот какое дело, сэр. Это сообщение… Оно было на хорошем английском — с очень слабым акцентом. Но кто же это был? Если лейтенант Истон верно определил позицию этого корабля, тот никак не мог нас обнаружить, не говоря уже о том, чтобы точно определить наши курс и скорость, словно видел нас на радаре. Мы оба знаем, что это невозможно, сэр. Даже лучшая наша РЛС на борту «Саффолка» способна обнаружить надводную цель всего за двенадцать-пятнадцать миль. Единственное, почему на том корабле могли знать о нас, это потому, что им сообщили с морского разведчика, оснащенного радаром большой дальности. Истон сообщил, что тот корабль находился в пятидесяти милях к северу от нас.

— Возможно, это была одна из наших подводных лодок, — предположил адмирал. — Если это так, я сниму голову ее капитану, если не хуже. Мы могли бы запросить адмиралтейство. С другой стороны, возможно, нас запрашивал немецкий Do-18. Возможно, Джерри просто слонялись здесь и хотели заставить нас раскрыться. Отмечу, что сообщения прекратились сразу, как только мы подняли истребители Гренфелла. Вероятно, они сразу поджали хвост и убрались обратно в Тромсё или Тронхейм.

Бовелл кивнул. Адмирал смог ответить на его вопросы.

— С вашего позволения, сэр, я проверю, как флот перешел на новый курс.

— Очень хорошо, — сказал адмирал. — Прикажите «Эдвенчеру» отделиться немедленно. Пускай направляется к Ян-Майену и проверит метеостанцию на острове. Как только они доложат, мы направим его дальше… И да, придайте ему эсминец «Энтони» для сопровождения. Он только что принял топливо с «Черного Рейнджера» и готов. — Он говорил о танкере, прибывшем для заправки кораблей оперативной группы в начале дня.

— Так точно, сэр. — Капитан Бовелл отдал честь и направился на мостик.

Федоров нашел то, что искал, и настроение его улучшилось. Он вытащил свой объемный том «Хронологии войны на море 1939 — 1945 годов» в издании на русском языке. Быстро пролистав его до конца июля 1941 и, пораженный увиденным, уведомил адмирала в том, что у него есть новые сведения. Вольский приказал ему спуститься к врачу.

— И возьмите это, — сказал он, указывая на объемный том. — Покажите это Золкину.

Сперва Федоров подумал, что вниз его направили, чтобы проверить голову. В конце концов, он был единственным, кто отважился сказать, что, возможно, корабли и самолет, которые они видели, были реальны. Если это была галлюцинация или какой-то странный эффект, вызванный тем странным взрывом, то следовало проверить весь экипаж. Почему же адмирал вызвал его? Это все Карпов, подумал он. Карпов и его чертов прихвостень Орлов… Ему все же повезло. Капитан не поставил Орлова на его место, а присутствие адмирала на борту, похоже, возымело на него успокаивающее и отрезвляющее действие. Он спустился в лазарет с робким выражением на лице.

— Федоров, — сказал при его появлении Золкин, сидевший за письменным столом с чашкой горячего чая в правой руке. Он посмотрел на Федорова поверх очков и улыбнулся.

— Чем могу помочь?

— Я не уверен. Явиться сюда мне приказал адмирал.

— Тяжело на душе, я погляжу?

— Я в порядке. Однако ситуация на мостике… Очень напряженная.

— Расскажите, — сказал Золкин, сложив руки на столе перед собой. Его темные глаза изучали Федорова, отмечая волнение и нервозность.

Федоров рассказал о странной группе надводных целей и пролете над кораблем старого британского самолета.

— Так вот, что это был за шум, — сказал Золкин. — Что это был за самолет?

Федоров описал его детальнее, особенно отмечая, что этот самолет был давно снят с вооружения, и даже существовал в единственном экземпляре.

— Вы видели этот самолет?

— Собственными глазами. Вы сами слышали работу винта!

— Разумеется.

В этот момент они оба с удивление заметили, как в лазарет вошел адмирал Вольский, сняв шапку и со вздохом засунув ее под мышку. Золкин заметил, что он закрыл за собой дверь и запер ее.

— Адмирал Вольский, — доктор немедленно поднялся с места, соблюдая формальности и присутствии другого члена экипажа.

— А вот и вы, — адмирал посмотрел на Федорова, отметив книгу, лежавшую у него на коленях. — Очень хорошо. У вас есть что сказать о ситуации, Федоров? По вашей книге?

— Адмирал, вы сказали мне найти как можно больше сведений о ситуации в Норвежском море в упомянутый период, — он настороженно посмотрел на врача, но выражение лица адмирала ясно дало ему понять, что он может говорить свободно. — Вот, адмирал. Страница 75.

— Зачитайте.

Федоров открыл книгу и указал перемазанным чернилами пальцем на середину центральной колонки, которую начал зачитывать:

«22 июля — 4 августа, арктический сектор. Рейд британский авианосцев на Киркинес и Петсамо. С 22 по 25 июля корабли, предназначенные для операции, собрались в Исландии. — Он сделал паузу, пропуская немного текста. — Вот, адмирал. 26 июля минный заградитель «Эдвенчер», использовавшийся в качестве транспорта, направился в Мурманск в сопровождении эсминца «Энтони». За ними следовало Соединение «П» под командованием контр-адмирала Уэйк-Уолкера в составе авианосцев «Фьюриес» и «Викториес», тяжелых крейсеров «Девоншир» и «Саффолк» и эсминцев «Эхо», «Эклипс», «Эскейпед» и «Интрепид»… Они все здесь, товарищ адмирал. — Он протянул книгу адмиралу, указывая пальцем на нужную часть текста. — Русское издание. Очень редкий экземпляр. Я добыл его в Лондоне прошлым летом.

Адмирал перечитал текст, щурясь из-за мелкого шрифта, но согласно кивнул.

— Здесь упомянуто десять кораблей, — сказал он.