Варяжское море. Часть II. Ярл (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич. Страница 45

Что он сейчас и сделал, просто нажав нужную кнопку пульта во внутреннем кармане пиджака…

Конец мая 1062 года от Рождества Христова (6571 год от сотворения мира). Уппланд. Стоянка русов и эстов. Ярл Самсон.

— Ярл, большое у свеев войско, более тысячи человек!

Напряженно вглядывающийся мне в лицо Храбр, лично пошедший в дозор после того, как на горизонте загорелись сигнальные костры, одновременно с докладом словно бы задает вопрос: «ну что, Рома, принимаем бой, или уплываем по добру, по здорову?!». Все же враг имеет численное преимущество — к пяти сотням воев, оставшихся со мной, только вчера присоединился отряд Твердило и уцелевших эстов, буквально разгромленных ночным нападением викингов на их лагерь. Понесла потери и дружина ставшего гораздо более покладистым и сговорчивым «головы» новгородцев — всего с ним вернулось полторы сотни ушкуйников. И столько же эстов… Атамана словно бы подменили — не иначе, как после драки мозги на место встали, пар выпустил! Или же просто затаился, ждет Буслая, когда все силы под рукой соберет… Так или иначе, убивать его, и тем самым настраивать словен против себя в настоящий момент я не собираюсь — а то, что Твердило ныне выполняет все мои приказы и не пытается обострять, так это мне только на руку…

По-хорошему, сейчас лучше избежать столкновения — восемь сотен воев против тысячи или даже большего… Много. Лучше сесть на корабли, да отправиться навстречу ушкуйникам Буслая и эстам! Уж коли в море нас свеи попытаюсь догнать да бой навязать, то мои дромоны им покажут небо в овчинку!

Но в тот миг, когда я уже было открыл рот, чтобы отдать приказ сниматься со стоянки, на меня вихрем налетела Оля, возбужденно и даже несколько испуганно крикнув:

— Рома! Нужно переговорить! Срочно!!!

Я с удивлением посмотрел на любимую, замерев на месте. Но в ее глазах застыла такая мольба, что я был вынужден подчиниться напору девушки и сделать вместе с ней пару шагов в сторону от собравшихся вокруг меня ближников. И тут же моя «сподвижница-супруга-самый подготовленный в войске боец» очень быстро, сбивчиво заговорила:

— Рома, Саша передал сигнал опасности! Очевидно, у них там запустили проверку твоего игрового процесса! Я должна срочно выйти из игры!

— Как?!

Теперь, наверное, у меня самого от ужаса и неверия в происходящее округлились глаза. Оля же энергично кивнула, после чего продолжила:

— Послушай, персонаж Хельги останется в игре, останется ее хирд! В бою ты также сможешь отдавать им приказы! Ну, а теперь самое важное… Слушаешь?

Собравшись с мыслями, я коротко кивнул:

— Говори!

Любимая чуть улыбнулась, после чего едва ли не затараторила в каком-то нездоровом возбуждении:

— Помнишь условия выполнения игры? Стать английским королем, славянским князем или скандинавским конунгом?

Я согласно кивнул:

— Верно, помню.

Глаза Оли лихорадочно блеснули:

— Если Саше удастся в настройках выполнения игрового процесса заменить условие «скандинавы» на «викинги» — то ты в одном шаге от завершения игры! Тебе не придется ждать смерти Готшалка и воевать за престол Вендской державы! Ты можешь стать конунгом уже сегодня!

Я неуверенно покачал головой:

— Ну, если это возможно… Но ты ведь сама говорила, что идет проверка…

Девушка едва ли не вскричала в ответ на мои возражения:

— Это тестовый вариант прохождения, направленный на выявление недостатков, и правки можно вносить прямо в игровой процесс! Главное, чтобы он успел это сделать до начала битвы — и тогда Саша сможет объяснить их тем, что звание «конунга» было распространено не только у скандинавов, а у всех викингов в принципе!

Мне аргументация любимой, впрочем, показалась не слишком убедительной:

— Оль, но мы ведь уже рассуждали об этом. Насколько мне известно, у «восточных викингов» никаких конунгов не было. Я потому и рассчитывал в будущем именно на Вендскую державу…

— Но ведь другие скандинавы называют лидера эстов Эйсюсла конунгом, разве не так?!

Я призадумался над последним утверждением, а любимая между тем, горячо продолжила:

— Помнишь, ты рассказывал, как назвал себя «ярлом» у стен бурга Сверкера, и тебе тут же был присвоен этот статус? Тогда ты озвучил то, что фактически состоялось — а ведь весь этот поход ты затеял, чтобы состояться лидером «восточных викингов», разве не так?!

В этот раз я был вынужден согласно склонить голову:

— Так.

Глаза супруги, как кажется, загорелись еще сильнее:

— Если ты выиграешь в битве у крупного войска свеев, твой авторитет станет незыблемым среди эстов, и тебе будет достаточно даже просто назвать себя их конунгом, чтобы они признали состоявшийся факт! Но если отступишь сейчас, то они, вполне возможно, уже не решатся на большое сражение под твоим началом, испугавшись многочисленности врага, а твое отступление признав проявлением трусости! Хотя бы просто подумай…

С этими словами Оля порывисто обняла меня — и крепко-крепко поцеловала так, что у меня аж голова закружилась, и буквально на мгновение я забыл, что происходит и где я нахожусь, просто зажмурившись от удовольствия… А когда девушка, наконец, оторвалась от моих губ и я открыл глаза, то с изумлением увидел перед собой Хельги в образе актрисы Кристанны Локен, а мгновением спустя услышал и ее звонкий, чуть с хрипотцой, совершенно незнакомый голос:

— Веди нас в битву, мой ярл!

Глухо выругавшись себе под нос от столь неожиданных изменений, я резко, гулко выкрикнул:

— Мы принимаем бой! Строимся у крепости!!!

Ярл Хальстен, сын конунга Стенкиля.

Довольно многочисленное по местным меркам войско свеев медленно разворачивалось в одну сплошную линию — впрочем, две сотни собственных хирдманов и сотню хускарлов сын Стенкиля придержал до поры, до времени при себе. Строящаяся напротив, также в линию рать его врага, ярла Самсона, числом воинов примерно равнялась дружинам вождей Уппланда, пришедшим защитить родную землю по зову конунга (и волей тинга!). Потому Хальстен, бывший далеко не дураком, и кое-что явно соображающий в военном деле, оставил самых лучших и самых преданных бойцов при себе в качестве резерва. При прочих равных атака трех сотен воев наверняка решит исход битвы в пользу свеев! Впрочем, ярл рассчитывал не только на оставленный подле себя ударный кулак…

— Что там наши тайные друзья, Рангвальд? И какие новости от Флоки?

Хольд, встречавшийся до того с посланниками, ранее отправленными к эстам, и всего минуту назад подошедший к Хальстену, спокойно держался за его спиной, ожидая, пока ярл сам не обратиться к нему. После чего глухо, но при этом очень зычно ответил:

— Вожди «восточных викингов» ждали на расстоянии всего одного дневного перехода к югу от лагеря ярла Самсона. Зная, что их верховный жрец отпустил Флоки в Упсалу, они самостоятельно отправили послов, и те встретились с моими людьми. Сейчас островитяне уже приближаются к стоянке нашего общего врага — и как только они окажутся у его кораблей, то сожгут их, а после ударят в спину вендов Гардарики, варягов и собственных изменников.

Хальстен довольно улыбнулся:

— Отличные новости! А к слову, сколько их?

— Примерно по полсотни на каждом из четырнадцати драккаров. Семь сотен воев — впрочем, из них более половины уже слишком стары, чтобы сражаться наравне с мужами в расцвете лет. Или наоборот, слишком юны, и еще ни разу не были в битве… Потому они и просили, чтобы мы начали бой — иначе Самсон успеет развернуть верных ему людей и перебьет наших союзников.

— Пускай. Зато мы ударим ему в спину!

Хальстен довольно хохотнул, однако предложение ярла не нашло понимания у хольда — последний отрицательно покачал головой:

— Тогда наш враг сумеет пробиться к своим судам и спастись. А после вернется вновь — возможно, с еще большими силами! Его имя обрело известность у варягов с Рюгена, у урман, в землях западных вендов. Победитель исландской воительницы и самого Беовульфа, покоритель Эйсюсла — если он выживет после предательства «восточных викингов», то следующей весной приведет сюда вдвое больше драккаров! Самсона нужно убить, ярл. И лучше будет, если мы свяжем его хирдманов боем, а предатели-островитяне отрежут путь назад и атакуют с тыла!