Грани Власти (СИ) - Осадчук Алексей. Страница 35

Затем, когда я единственный остался в живых, страйкеры конунга просто добили тварь, дабы соблюсти формальности, которые позволяли заключить союз с Вестонией.

В общем, слухи ходили разные. И неудивительно — в тот день там такое творилось и столько людей погибло, что истину легко выдать за ложь.

— Увы, но я не могу этого сделать, — спокойно ответил я. — В момент схватки с монстром я был безоружен.

Обступившие нас слушатели начали удивленно переглядываться и перешёптываться.

— То есть, вы хотите сказать, что вы убили Черный Ужас Свартвальда голыми руками? — криво улыбаясь и оглядывая своих спутников, спросил баронет.

— А что вас так удивляет? — ответил я вопросом на вопрос. — Хорошо подготовленный боец способен без оружия противостоять нескольким вооруженным противникам.

— Вы уверены? — хитро прищурился Курт фон Лау.

— Абсолютно, — пожал плечами я.

— И вы сможете нам это продемонстрировать? — баронет думал, что активно загоняет меня в ловушку, но, сам того не подозревая, угодил в аккуратно расставленные мной сети.

Бетти, кстати, ликовала. Она тоже считала, что я уже вот-вот попался.

— С удовольствием, — ответил я. — Когда и где?

Бетти и Курт весело переглянулись.

— Что ж, шевалье, — сказал он, мягко освобождая свою руку от руки Бетти. — Вас за язык никто не тянул. Уверен, хозяин этого дома не будет против, если мы разомнемся в его саду.

— Показывайте дорогу, баронет, — улыбнулся я, краем глаза заметив напряженный взгляд Бетти. Кажется, она уже начала что-то подозревать. Уж больно я был спокоен.

Спустя несколько минут толпа гостей высыпала в большой сад, раскинувшийся за домом, и окружила широкую площадку, посыпанную белой галькой.

— Когда вы сказали «несколько вооруженных противников», о каком количестве шла речь? — спросил у меня Курт, беря в руки тренировочный меч, который ему принес слуга.

— Решайте сами, мсье, — ответил я, снимая с пояса ножны с мечом и кинжалом, а также снимая колет.

— Полагаю, троих будет достаточно, — криво усмехнулся Курт, кивая двоим своим приятелям астландцам.

— Как-то маловато, — покачал головой я, вызвав смешки из толпы. — Мы ведь должны повеселить гостей.

— Тогда еще двое, — хмыкнул баронет и насмешливо переглянулся со своими дружками, а потом обратился к гостям: — Есть желающие проучить героя Нортланда?

Из рядов протиснулись еще двое астландцев.

— Правила? — спросил я, сложив руки на груди.

— А они разве нужны? — спросил баронет, на что по толпе прошел шум. — Вы были убедительны несколько минут назад. Или Герою Нортланда все-таки нужны правила?

Видимо, люди не ожидали, что простая шалость может сегодня обернуться трагедией. По рядам гостей прошло шевеление.

— Господа, остановитесь! — попытался вмешаться Томас Гилберт.

— Справедливо, — не слушая его, я ответил баронету.

— Тогда приступим! — усмехнулся он и все пятеро моих противников, охватив меня полукругом, двинулись вперед.

Сканирование показало, что одаренным является только Курт. Остальные — обычные люди.

Я привычно пропустил по энергосистеме сгусток маны и выдохнул.

Затем сделал быстрый рывок влево и приблизился к крайнему из пятерки. Он даже не успел как следует среагировать. Два коротких тычка в темные точки на его груди и ключице, и вот он упал как подкошенный на землю. Он был еще в сознании, но не мог пошевелиться. Лежал, скрюченный судорогой. Его лицо было искривлено гримасой боли и страха.

Его соратники оказались на одной со мной линии. Не давая им опомниться, я начал действовать. Молниеносные рывки, точные удары в темные точки, хрипы и падения — все смешалось в одном диком танце войны, Танце Парящего Дракона.

Мамору Ямада наверняка понравилось бы мое безупречное исполнение. Правда, он не преминул бы упрекнуть меня за то, что я использую его искусство против слабаков.

Мои противники были медленными, слишком медленными. Особенно это было заметно после наших с Сигурдом тренировок. Даже баронет, являясь одаренным, ничего толкового не успел показать.

Бой закончился, даже не успев как следует начаться.

Астландцы лежали на земле, скрючившись словно деревянные фигуры, вырезанные из корней деревьев. В сознании был лишь Курт фон Лау. Он дико вращал глазами и пытался что-то сказать. Но у него получалось только мычать. Его рот был искривлен в нелепой гримасе. С уголков его губ тянулась вязкая слюна.

— Баронет, — произнес я, стоя над ним. — Не шевелитесь. В противном случае будет только больнее. Постарайтесь расслабиться. Контроль над вашим телом скоро к вам вернется.

Я бы мог разомкнуть активированные мной энергетические цепи на его теле, но делать этого не собирался. Пусть полежит и подумает.

Затем я слегка наклонился и негромко произнес ледяным тоном:

— Больше никогда не пытайся встать у меня на пути, жалкий недоучка. В следующий раз ты так легко не отделаешься.

По дико вытаращенным глазам Курта было видно, что он серьезно напуган.

Я поднял голову и обвел взглядом зрителей, а затем шутливо поклонился. А в следующее мгновение меня накрыли овации. В этот раз мне хлопали намного громче.

Бетти уже торопилась к своему возлюбленному. Когда мы с ней поравнялись, она на мгновение остановилась и одарила меня ненавидящим взглядом. Правда, в нем теперь я распознал и страх.

— Мадмуазель, ваш будущий супруг сражался как лев.

— Ненавижу… — прошипела она и двинулась дальше.

— Бетти! — негромко позвал я ее, и она, вздрогнув, обернулась.

Я посмотрел на нее в упор, как смотрят хищники перед броском, отчего та даже поежилась. Моего лица сейчас никто не видел. Только она.

— Я желаю тебе и твоему мужу долгой жизни. И только от вас зависит, насколько долгой она будет. Надеюсь, мы поняли друг друга.

Не дожидаясь ее ответа, я развернулся и двинулся в ту сторону, где лежали мои вещи. Думаю, на сегодня хватит с меня светской жизни.

Глава 17

— Ваша милость, письмо от вашей тетушки Исабель Легран. — Бертран с подносом для корреспонденции в руках перехватил меня, когда я выходил из кабинета.

Я взял конверт и спросил на ходу:

— Карета готова?

— Да, ваша милость.

— Хорошо, — сказал я, не сбавляя шаг. — Поторопись, у нас сегодня еще много дел.

Бертран передал поднос лакею и последовал за мной.

Вчера я получил письмо из королевского секретариата. Ровно в полдень мне надлежало явиться во дворец для беседы с Ламбером де Кортене, личным секретарем его величества.

Герцогиня дю Белле была права. Личной встречи с королем не будет. Хотя в иных обстоятельствах Карл III обязательно устроил бы пышное награждение героя Нортланда.

И причина не в его ранении. Все дело в моем происхождении, а если точнее — я сын изменника, покусившегося на власть короля. Прошло слишком мало времени с момента подавления мятежа.

Карл III на моем примере показывает всему обществу, что он пока не намерен приближать к себе никого из тех, кто был так или иначе связан с заговорщиками. Дядя-граф и тетка-герцогиня, а также им подобные — другое дело. Они вовремя заняли сторону короля и получили свою награду. А Макс был под следствием, и пусть его вина не была доказана, он все-таки отправился в изгнание.

И даже сейчас, невзирая на мои достижения, королю я представлен не буду. Но без внимания мой подвиг Карл оставить не может. Иначе в будущем такие энергичные люди, как я, не захотят лишний раз рисковать своей головой или состоянием, чтобы выделиться и обрести благоволение короля. Какой смысл ходить по лезвию ножа, если Карлу III плевать на твои потуги? Так что приглашение в секретариат — это только первый, но очень уверенный шаг обрести прощение грехов недалекого родителя.

Повод задуматься остальным опальным аристократам, что заслужить внимание его величества не так уж и просто. Но со временем — возможно. Некий стимул не сидеть на заднице ровно, а действовать.