Побег из Эдена - Курпатова-Ким Лилия. Страница 18

— И что вы намерены делать, куратор Шульц? — спросил он.

— Я намерен послать в Эден письмо и предупредить администрацию о потенциальной опасности ученика Дезире Кемпински. Кроме того, я намерен провести полное и весьма пристрастное расследование не только в отношении нее, но и в отношении Максима Громова.

— Но ему назначили специальную стипендию! Вы же сами слышали!

Директор Такимура побелел от гнева. Куратор по дисциплине не нравился ему никогда. В упредительной полиции почему-то вообще очень много неприятных типов. Но Шульц даже для «упредилки» редкий гад.

— Кемпински перевели благодаря отличной успеваемости и примерному поведению. По-моему, это исчерпывающее доказательство того, что она исправилась, — директор предпринял последнюю попытку остудить пыл Шульца.

— Прежде чем дать им дисциплинарные характеристики, — отчеканил куратор, — я проведу расследование.

Директор понял, что спорить бесполезно.

— У вас есть два дня, — сухо сказал он. — В пятницу утром мы должны отослать их документы в Эден. Если вы не успеете, пошлем без дисциплинарных характеристик.

— Но без них администрация Эдена не имеет права зачислить учеников, — приподнял бровь куратор Шульц.

Он был доволен. Победа осталась за ним. Директор Такимура сел в свое кресло и хмуро ответил:

— Не могу вас больше задерживать, куратор Шульц. У меня много работы.

Тот встал.

— До свидания, директор Такимура, — сладко сказал куратор и вышел.

В нос ударил противный запах нашатыря. Я приоткрыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света.

— Порядок, — раздался хриплый голос Идзуми. — Сколько пальцев видишь?

Он помахал у меня перед носом своей пятерней.

Я недовольно отодвинула его руку и тут же запросила Лунатика:

— Перехват информации во время передачи?

— Да, — подтвердил Тень. — Наглость, однако. Мы уже не могли остановить передачу. Они спокойно копировали файл, пока он закачивался в твою память.

— Кто «они»? Хотя это неважно... Почему именно этот фрагмент, как думаешь?

Тут вмешался Идзуми:

— Там было что-нибудь насчет омега-вируса?

— Про какой-то вирус было, — я приложила руку к разламывающемуся от боли виску. — Нет данных, что это был именно омега-вирус.

— Значит, это был он. Я же говорил, что история началась раньше, чем Громов попал в Эден! Скорее всего, он даже не знал, что его сделали слепым курьером! — воскликнул Идзуми.

— Все равно, вламываться в правительственную линию во время передачи данных — это перебор, — проворчал Лунатик.

Он всегда так волнуется за меня, будто речь идет о пятилетнем ребенке.

— За пожизненный безлимитный кредит? — Я сунула под язык леденец от головной боли. — Информацию украл Роджер. Больше никто бы не стал так со мной церемониться. Якудза просто-напросто отрезали бы мою голову и поместили в жидкий азот.

— Зачем? — поморщился инспектор Идзуми.

— Чтобы ячейки памяти сохранили информацию, покуда они доберутся до ближайшей лаборатории по перекодировке биологической памяти в цифровую, — коротко объяснила я ему и отдала распоряжение Лунатику: — Отправь видеозапись в аналитический отдел. Пусть они по спектрам разберут. У меня же сработал датчик! Знаешь, что мне кажется странным? Три ученика из одного класса поступают в Эден. Упредилка должна была вскипеть от подозрительности. Причем Дэз Кемпински переведена в Накатоми из Бро — упредилка должна была разобрать ее личное дело на молекулы. И вот в этот момент они вполне могли бы поинтересоваться, вдруг она действительно дочка Джокера... Направишь им служебный запрос?

— Сдается мне, они опять все спишут на нехватку диспетчеров, выбьют себе еще миллиард кредитов на расходы, и этим все ограничится. Ты что, забыла про взлом кредитной системы? Хикс поспорил в баре, что он это сделает. На него смотрели как минимум три камеры сразу. Диспетчер «ББ» тут же получил системный сигнал о комбинации подозрительных слов, и что? Он этого сигнала попросту не слышал, так как носился по арене «Честь и ярость» в момент его поступления. Человеческий фактор.

— Под трибунал его, конечно же, не отдали, — кисло заметила я.

— Разумеется, нет. У них от необходимого числа диспетчеров есть, дай бог, процентов двадцать. В этом году опять порог возрастной снизили.

— До семи лет?

— Почти угадала. Три класса хайтек-школы считаются достаточными. Это значит десять лет.

— Где они их берут-то, десятилетних...

— Давайте вы потом поговорите о «парадоксе перенаселенности» [33], — нетерпеливо вмешался инспектор Идзуми, бросив мне на колени пачку дисков. — Пока вы тут мировые проблемы обсуждаете, другие хотят пожизненный безлимитный кредит заработать. Упредительная полиция [34] пыталась возмущаться, но администрация Накатоми этому препятствовала. Вот. Все тут.

В такие моменты мне приходится запрещать себе думать на тему «А зачем все это?» Имеется в виду моя работа. Какой смысл охотиться на людей и сажать их под замок, если лет через сорок мы все и так благополучно вымрем?

— Ты не видела Митцу? — спросил Максим у Дэз, когда их наконец оставили в покое.

— Нет, — она покачала головой. — Думаю, он сильно расстроен.

— Вряд ли больше, чем Чарли. Пойдем посмотрим, как он. До начала урока есть тринадцать минут. Если бегом — то успеем в медблок и обратно.

— Давай.

Дэз рванула с такой скоростью, что не оставила никаких шансов догнать ее. Макс в очередной раз подумал, где она могла научиться так быстро, легко и подолгу бегать? Кемпински буквально летала, едва касаясь ногами земли.

Когда Громов, запыхавшись и едва дыша, добрался до медблока, она уже стояла у барокамеры, где Чарли приходил в себя, дыша кислородной ароматической смесью. Половину лица Спаркла закрывал черный респиратор с трубкой. В руках и ногах торчали длинные тонкие иглы рефлексотерапии.

Увидев Максима, он моргнул, давая понять, что с ним все в порядке. Из-за трубок, иголок и многочисленных датчиков Чарли пока не мог шевелиться. Дэз перешла на язык жестов, которыми общаются глухонемые.

— Мы волновались, — сказала она Чарли. — Выздоравливай и наплюй на всех. Теперь ты сможешь поступить на отделение лингвистики в Эдене. Будешь изучать то, что тебе нравится, а сегодняшний день забудешь, как кошмарный сон.

— Если только в Эдене не вывесят на воротах большую благодарность «Спарклз Кемикал» за грант, — мрачно пошутил Громов, зная, что Чарли не может сейчас его слышать.

— Что вы здесь делаете?! — раздался за их спинами недовольный голос медсестры. — Вам нельзя здесь находиться!

— Простите. — Дэз сделала шаг назад.

— Уходите быстро, пока куратор не замел вас, — тихо сказала медсестра и добавила: — Поздравляю! Я так рада!

Максим и Дезире не заставили просить себя дважды и бросились бежать обратно в свой сектор.

Следующей была нейролингвистика. Громов надеялся, что во время перемены Митцу оттает, но этого не случилось. Едва закончился урок, Токахаши сорвался с места, быстро вышел и не стал никого ждать.

— Не нравится мне это, — заметил Максим.

— Мне тоже, — спокойно согласилась Дэз.

Учитель Йокояма радостной не выглядела. После обычного приветствия она заметила:

— Я не разделяю общих восторгов по поводу отобранных в Эден из нашей школы в этом году. По моему мнению, были и более достойные кандидаты. Поступление Спаркла считаю и вовсе возмутительным. А что до вас, ученики Кемпински и Громов, то куратор Шульц разберется, достойны ли вы принять приглашение в лучшую хайтек-школу.

Максим увидел, что Дэз на мгновение напряглась так, что стала похожа на каменное изваяние.

— Все. Надевайте видеоочки. Поскольку у вас не было первого урока, вы не могли сильно утомиться. Я намерена дать максимальную нагрузку. Будет два часа грамматики.