Камбер-еретик - Куртц Кэтрин Ирен. Страница 86

Они услышали, что Алрой соглашается (неохотно, судя по интонации), а потом звук легких шагов. После этого затихли и голоса регентов, также покинувших зал. Когда Джаван снова решился выглянуть из-за угла своей ниши, в комнате были только писцы и два герольда.

Заинтригованный, принц повернулся к Тавису и произнес, испугавшись звука собственного голоса:

— Как по-твоему, что они собираются делать?

— Не знаю, — прошептал Тавис, — но я почти уверен, что мне это не понравится. — Он подумал секунду. — Хочешь, чтобы я попытался выяснить это?

— Ты можешь?

— Наверное. Если они, собираются поручить Ориэлю связаться с Раном, я смогу выведать у него побольше об их планах, но сам Ориэль не узнает об этом. Это будет хорошей тренировкой для общения с Райсом. Ты знаешь, он в Валорете, приехал сегодня рано утром.

— Правда? А почему ты ничего не сказал мне?

— Вылетело из головы. Раньше я не видел связи. Теперь начинаю подозревать, что прошлой ночью Элистер знал, что его выберут, и послал за Райсом.

— Понятно, — задумчиво произнес Джаван. — Но давай пока оставим Райса. Что с Ориэлем? Ты действительно считаешь, что можешь читать в его памяти без его ведома?

— Не совсем «читать», а… ладно, не забивай себе голову. Когда-нибудь я попытаюсь объяснить тебе. — Он встал, заглянул за угол, поправил тунику, завернулся в плащ и посмотрел на Джавана. — Иди в свою комнату и оставайся там. Сошлись на нездоровье. Я присоединюсь к тебе, как только получится. Если не вернусь до наступления темноты, постарайся осторожно выяснить, почему. Это может означать, что меня раскрыли, и тогда только ты сможешь спасти меня.

— Я понял, — прошептал Джаван. — Будь осторожен.

— Хороший совет, — Тавис улыбнулся. — Я постараюсь следовать ему.

С этими словами он поклонился и не спеша зашагал через зал, раскланиваясь с писцами. Джаван взял плащ и недоуздок, медленно захромал в другую сторону и через парадные двери попал в крытый переход, ведущий в его комнаты.

Войдя с общую комнату, он застал там своего младшего брата и двух слуг, игравших в солдатики. Джаван остановился, поговорил с ними несколько минут, притворно не умея разобраться в смысле их игры, и показал самодельный недоуздок с серебряными дисками. Потом выдал свое нервное состояние за головную боль и отправился в свою комнату якобы вздремнуть.

Он стоял, привалившись спиной к резной дубовой двери, отделявшей его от брата и слуг, и дрожал, пока вдруг не понял, что его дрожь скорее от холода, чем нервной природы. Джаван отбросил страхи, затопил камин, устроился рядом, завернувшись в меха, и в самом деле задремал. Уже в темноте быстрый стук в дверь возвестил о возвращении Тависа. Когда Целитель вошел и закрыл за собой дверь, Джаван приподнялся и сел на колени.

Лицо Тависа было многозначительно и несло следы напряженных трудов и усталости. Его бледно-голубые глаза горели, как аквамарины.

— Что ты выяснил? — спросил Джаван.

— Что регентов не очень волнуют архиепископы-Дерини.

Джаван озадаченно посмотрел на него, а Тавис опустился рядом с мальчиком и сел по-турецки.

— Спрятавшись, я ждал прихода Ориэля, — начал он устало. — Явился он мертвенно-бледным, казался лишившимся надежд и покоя. Они заставили его прямо там связаться с Дерини из отряда Рана. Ему часто приходится работать через связного, чтобы сохранить силы.

— Откуда ты знаешь? Он тебе сказал?

— Не в столь многих словах. Но я видел лицо Ориэля, когда он покидал комнату. А уловив его в коридоре, я узнал еще больше. В общем-то, в этом, не было ничего сложного. Разумеется, его защиты сразу же стали прочнее, но ему не удалось скрыть от меня всего, проблем у него хватало. — Он отвел глаза. — Хотел бы я вообще не читать в сознании Ориэля…

— Почему? Что ты узнал? — прошептал Джаван, а когда Тавис не ответил, в нем шевельнулось подозрение. — Тавис, что они заставили его передать Рану?

— Они передали ему смертный приговор, — ответил Тавис.

— Смертный приговор? Епископу Элистеру?

— Не совсем, хотя они говорили о такой возможности. Скажи, к какому Ордену принадлежит епископ Элистер?

— Ордену святого Михаила, — с готовностью ответил Джаван. — Но ты знаешь это!

— Да, — Тавис устало кивнул. — А к какому Ордену принадлежал покойный Джеффрай?

— Ордену святого Гавриила, — снова отозвался Джаван. — Тавис, что ты стараешься мне сказать?

— Еще один вопрос, — произнес Тавис, потирая лоб рукой, словно желая зачеркнуть воспоминания. — Подумай о главных крепостях этих Орденов, их расположении, а потом скажи, где теперь Ран и его войска.

— На Лендурском наго… — Голос Джавана сорвался, и ужасная догадка осенила мальчика. — Тавис, они ведь не станут разрушать монастырь святого Неота и Верхний Эйриал!

— По-моему, именно так они собираются поступить. У меня есть основания полагать, что Ран и его люди находятся в нескольких часах езды от каждой крепости, и все было спланировано заранее. Именно поэтому Ран так задержался на учениях — регенты предвидели результаты выборов и, возможно, ожидали этого предлога, чтобы разрушить ненавистные Деринийские крепости. Джеффрай был гавриилитом. Кроме того, гавриилиты учат других Дерини. Что же касается михайлинцев, то им и до этого приходилось туго, особенно после того, как Элистера лишили поста канцлера.

— Но мы не можем позволить им совершить это! — прошептал Джаван. — Это вопиющая несправедливость. Не Дерини выбирали Элистера. Нужно было десять голосов, так что семеро из них не могли быть Дерини. А винить во всем деринийские Ордена — это… это… это просто возмутительно!

— Я согласен. Однако они — хорошая мишень, если ты умеешь ненавидеть так же люто, как регенты. Подумай. Джеффрай мертв, значит, они ничего ему сделать не могут, но они могут сделать кое-что с его Орденом. Это месть определенного рода. А Элистер…

— Забудь об Элистере! Регенты собираются уничтожить оба Ордена, — прошептал Джаван. — Мы не можем просто так смотреть, как убивают ни в чем не повинных святых людей. Мы должны предупредить их!

Тавис задумался на минуту, потирая губы глянцевой кожей покалеченной руки, потом посмотрел на Джавана.

— Хорошо. У меня есть идея, которая может сработать, в то же время она разрешит еще одну проблему. Как ты себя чувствуешь?

— Что? Да, вроде бы, отлично.

— Нет, — ответил Тавис, взяв перо и пергамент, — ты чувствуешь себя ужасно. — Он коснулся лба мальчика, воскликнул громко и покачал головой. — Да тебя трясет в лихорадке или будет трясти к тому времени, когда это попадет по назначению, — добавил он, слегка улыбнувшись. Он обмакнул перо в чернильницу и начал писать.

— В самом деле, я очень обеспокоен твоим здоровьем, Джаван, хотя ни за что не сообщил бы этого нашим драгоценным регентам. Боюсь, они во всем обвинили бы меня. Но если я пошлю Райсу информацию, которую мне удалось собрать сегодня, прежде чем я вернулся и нашел тебя тяжело больным, ты думаешь, он откажется прийти на помощь?

Джавана осенило, и он неспешно кивнул. Когда часом позже королевский слуга принес послание Тависа, Райс сидел, запершись с новым архиепископом и его секретарем. Там же были Джебедия и епископы Ниеллан и Кай. Вечерняя месса только что закончилась, и шестеро Дерини, легко поужинав, принялись за обсуждение нового сана Камбера и необходимых мер предосторожности.

К этому моменту возмущение регентов результатами выборов стало очевидным. К вечеру доверенное лицо епископа Эллина сообщило о событиях в большом зале. А все дальнейшее они легко могли представить. Следующие двадцать четыре часа станут решающими. Если им удастся обеспечить безопасность Элистера при вступлении на престол примаса и водворении в Регентский совет в соответствии с законом, весь деринийский народ получит дополнительный шанс спастись или по крайней мере оттянуть развязку.

Они были увлечены своей дискуссией, защищенные от вторжения человека или Дерини преградами Камбера, и не заметили приближения гонца, только осторожный стук в дверь прервал обсуждение.