Княжий человек (СИ) - Билик Дмитрий. Страница 29

Когда рубежник очнулся, перевертыш уже клевал носом. Хорошо, что не заснул. Иначе бы получилось глупо.

Они смотрели друг на друга, будто гляделись в зеркало. Только в отличие от Шуйского, рубежник не удивился, не стал кричать, не пытался убежать или кинуться на своего двойника.

— Твоя воля подавлена, — сказал перевертыш. — Это значит, что ты будешь делать все, что я скажу. Но не переживай, ты мне больше нужен, как источник информации. Поэтому сиди здесь и рассказывай обо всем, что я спрошу. Если воевода призовет дружину, тоже говори. Понял?

— Да, — без всяких эмоций ответил рубежник.

— Если бы ты мог спрашивать, то обязательно бы задал вопрос, кто я такой. Конечно, тебя это сейчас не интересует, но у нас много времени, да и мне так больше нравится. Будто я разговариваю не с куклой, а с живым человеком.

Тот-кто-не-имел-имени взял стул и присел прямо перед носом сидевшего человека.

— Я перевертыш. Как ты понимаешь, могу обернуться кем угодно. Такова моя природная магия. Ты теперь в моей полной власти. Судя по комплекции, зелье подавления воли в тебе перестанет действовать примерно через неделю. Теоретически, тогда ты придешь в себя. Даже будешь помнить все, что говорил и делал. Но, боюсь, к тому времени я уже тебя убью.

Тот-кто-не-имел-имени громко рассмеялся. Прожив столько чужих жизней и проведя в одиночестве множество веков, он принялся искать попытки развлечь себя в любых мелочах. Потому излишняя театральность и своеобразная эпатажность стали его яркими чертами. Порой он даже заканчивал заказ какими-то красивыми фразами или жестами, прямо как мелодраматический герой.

Сказать человеку, что ты убьешь его и видеть в глазах собеседника равнодушие, доставляло особое удовольствие.

— Но что-то мы все о мелочах. Я видел, ты крутился возле нового рубежника, Матвея, если я правильно услышал. Расскажи мне о нем все, что знаешь.

И человек стал говорить. Потому что у него не было другого выбора. А перевертыш слушал внимательно, подмечая для себя нужные детали. После он подробно расспросил о подробностях быта и службы ратника, выслушивая порой даже самые скучные детали. Потому что в работе Того-кто-не-имел-имени не существовало мелочей.

Спустя недолгое время, когда перевертыш уже обустроился и даже лично познакомился с несколькими ратниками, то в очередной раз убедился в своей прозорливости. Ранним утром, когда он сонно чистил зубы, рубежник неожиданно заговорил.

Тот-кто-не-имел-имени вздрогнул. Однако быстро взял себя в руки и подошел к сидящему все там же на полу человеку. Было бы хорошо помыть жертву, да к тому же пленник обделался. Но пару дней еще посидит, до соседней комнаты запах не доходит. А там, глядишь, может все будет и закончено.

— Повтори, что ты сказал?

— Воевода собирает дружину.

Перевертыш кивнул и чуть ли не бегом бросился наружу. Мало кто знал, но все присягнувшие на верность оказались связаны. Наверное, это можно было сравнить с большой семьей, где троюродные и четвероюродные родственники даже не знают друг друга. И собираются вместе по значимому событию. Воле воеводы или князя.

Ныне Илия призывал дружину. Перевертыш знал, что для служилых людей подобное не такая уж и редкость. В-первую очередь, потому и оставил в живых этого остолопа.

К замку Тот-кто-не-имел-имени подходил с некоторым волнением. Хоть рубежник и объяснил, куда идти, однако же одно дело путешествовать по карте, а совсем другое в реальности. Но повезло и здесь. Он увидел рубежника, решительно шагающего по брусчатке и догнал его.

За хист перевертыш не беспокоился. Он был способен маскировать даже свой промысел нечисти, выдавая его за рубежный. А лицом, движениями и разговором походил на того, чье место занял.

— Здорово. Не знаешь, чего Илия всех собирает? — подошел он.

Перевертыш знал, что лучший метод защиты — это нападение.

— Привет, — ответил ратник, поглядывающий на него несколько настороженно. — Не знаю.

— Ну, пойдем, выясним. Прошу вперед.

Рубежник поглядел на него недоуменно, и перевертыш мысленно укорил себя. «Его» человек так бы не сказал. Однако, что сделано, то сделано.

Ратник провел его в зал, где уже собралось с два десятка рубежников, негромко переговаривающихся между собой. С Тем-у-кого-не-было-имени все здоровались, но особой любовью здесь не пахло. Скорее старались держаться подальше, будто перевертыш в чем-то испачкался.

Про себя Тот-кто-не-имел-имени заметил лишь бедность зала. Из примечательного — разве что громадные доспехи с оживляющими печатями, которые были завязаны на воеводу. А в целом… дыра дырой. За свою жизнь Тот-кто-не-имел-имени посещал такие дворцы и видел такие чудеса, которые местным оборванцам и не снились. И до чего он дошел?

А всему виной последний заказ. Перевертыш повелся на увещевания Агаты Ильинской о несметных богатствах и перекинулся тверским старостой белой чуди. И вроде все прошло, как надо.

Старика, который начал себя вести, как умалишенный, заменили на нужную кандидатуру. Сам перевертыш получил деньги. Вот только среди чуди нашлись смышленые ребята, которые начали рыть носом землю. А чудь — это не рубежники. Если до чего-то начнут докапываться, то не успокоятся, пока своего не добьются. Да и артефактов, и связей у них вдоволь. Как-то поняли, что за всем стоит перевертыш. Разве что доказательств твердых не имели. Но стали рыскать по русским землям в поисках Того-кто-не-имел-имени.

Последние полгода ему и приходилось все время переезжать и постоянно менять обличия. Деньги, которые казались немыслимым богатством, таяли быстрее, чем можно было представить. Потому отъезд в Выборг, с возможностью сорвать куш и раствориться в Суомском княжестве, виделся лучшей перспективой.

Все это передумал перевертыш, пока воевода не появился из маленькой двери в стене и дошел до трона. Вот теперь Тот-кто-не-имел-имени невольно залюбовался статью рубежника. Нет, кощеев видеть приходилось вдоволь. Однако Илия действительно выделялся среди них. Хотя рубцами не дошел до самой грани, до которой многие доходить боялись.

— Задерживать вас не стану, сразу по существу скажу. Граничники сказали, что в наших землях появился табун бэккахестов. Нужно будет собраться и их прочь отогнать.

— Опять суомцы озоруют, — недовольно сказал кто-то рядом.

— Они их на наши земли откармливаться выпускают, а потом ждут, когда те вернутся, — поддакнул другой. — Твари же ихние, чухонские.

И тут за какие-то секунды в голове перевертыша все сложилось. У него такое нередко происходило. Вроде разные куски мозаики внезапно сходились в единое целое.

— Илия! — обратился он к воеводе. — Правы рубежники. Уж который год одно и то же. Суомцы за наш счет богатеют. Вернутся бэккахесты, чухонцы им гривы обстригут и торговать будут. А над нами меж собой смеяться.

— Да!

— Так и есть!

— Дело говорит!

Рубежники поддержали перевертыша. Он едва не улыбнулся. Из года в год, сколько он себя помнит, всегда было одно и то же. Суомцы пытались нагреть новгородцев, а те отвечали им тем же. И каждый считал себя более обманутым. Проснись Тот-кто-не-имел-имени через двести лет, так был уверен, что ничего не изменится.

Илия, правда, воодушевления остальных не разделял. Как любой правитель, он думал о последствиях. Более того, сверлил перевертыша сердитым взглядом.

— И что ты предлагаешь? Перебить бэккахестов? Представляешь, что начнется?

— Не всех, — пожал плечами Тот-кто-не-имел-имени. — Хотя бы половину. И скажем, что ивашкам вышли боевой опыт передать. Ведь сколько их у нас, а многие и в бою настоящем никогда не были. А тут табун водяных лошадей, пришлось неокрепших ивашек защищать.

— Если кто проверит?

— Так мы рубежников действительно с собой возьмем. Получится будто и правда.

— А толково!

— Проучим суомцев!

Воевода жестом остановил начинающийся гвалт. Однако перевертыш набрался наглости и продолжил.

— Подумай, Илия, что скажет князь, когда ты ему отправишь с десяток сердец бэккахестов? Я уж не говорю про копыта и гриву. Целое богатство.