Стражи Сердца. Единственная для пустынников (СИ) - Полынь Кира Евгеневна. Страница 46

Впервые по-человечески одетый Тайпан вызывал у меня смешанные чувства.

Под халатом практически в пол, затянутом на поясе широким кушаком, я с каким-то женским удовлетворением заметила набухший бугор, который пустынник пытался спрятать, теснее сводя ноги вместе.

Почему-то от этой мысли я немного взбодрилась, взглянув в отражение уже не так критично. Крутанулась на пятках, осмотрела спину, где все тоже выглядело неплохо.

— Эйше, — зашипел Тайпан, сделав медленный шаг мне навстречу. — Еще раз крутанешь своей восхитительной задницей, и я буду вынужден ее расцеловать.

— Будто я могу тебе в этом помешать, — пряча улыбку под платком, булавкой, сжатой в пальцах, приколола уголок ткани к новому тюрбану, делавшему меня практически неузнаваемой.

Броское декольте полностью притягивало к себе взгляд, что играло мне на руку, дав возможность затеряться в толпе. Если Шаан был прав и на маскараде будут дамы, одетые куда откровеннее, чем я, то у меня есть все шансы остаться инкогнито на этом празднике жизни.

— Примерила? А теперь снимай.

— Подожди, я еще не нагляделась, — кокетливо вильнув бедрами, пригладила пальцами невидимые складки на юбке, не отводя взгляда от зеркала в толстой деревянной рамке. — Не уверена насчет цвета.

— Лирель, — уже откровенно угрожая, прорычал он, делая еще один шаг навстречу. — Снимай, или нам снова придется идти к швее.

— Тебе, ты хотел сказать? В чем же я пойду, если этот наряд ты испортишь?

— Невыносимая, — подкравшись со спины, пустынник ощутимо толкнул меня пахом, дав почувствовать свое неравнодушие. — Но в наряде пустынницы ты чудовищно возбуждаешь.

Широкая ладонь опустилась на бедро, сдвигая ткань в сторону.

Наблюдая за этим в отражении, я на секунду задержала дыхание, прислушиваясь к разбежавшимся по коже мурашкам.

— Красивая моя, принцесса-скромница, — шептал этой змей-искуситель, покачивая ладонью меж моих бедер, поглаживая пальцами тонкую ткань белья. — Это тебе ни к чему.

Тесемки, поддавшись вторжению, медленно потекли вниз, сползая по голым ногам к лодыжкам и разрушенной баррикадой падая на пол. Теперь нас не разделяло практически ничего, кроме не слишком-то стесняющего халата, и моей слишком послушной юбки.

— М-м-м… жаркая, мокрая глубина, — продолжая осыпать меня пошлостями, мужчина с игривой легкостью накручивал мою похотливость, которой с каждой минутой становилось все больше. — Нигде мне не было так хорошо, как в тебе, моя кадын. Я был поистине счастлив, насаживая твое нежное, отзывчивое тело на свой…

— Замолчи, прошу…

Поцокав языком, Шаан лишь прижал подушечки ко входу, прекратив размазывать по нему выделившуюся влагу, и настойчиво надавил.

— Ты так и не научилась меня просить, — издеваясь, усмехнулся он. — Только твой оргазм способен заставить меня заткнуться.

Движения пальцев то ускорялись, то становились мучительно медленными, заставляя меня каждый раз всхлипывать от этих перемен. Я вглядывалась в сосредоточенное мужское лицо, утонув на линии острых скул и невозможно эротичных ямочек на щеках, понимая, что проигрываю.

— Да-а-ва-а-ай, — игриво протянул он. — Ты знаешь, что я хочу услышать, эйше. Только скажи, и я все сделаю, моя маленькая бунтарка.

— Бени хемен яла, — четко проговорив каждый звук, услышала такой одобрительный рык, что вздрогнула, не зная, какое чудовище на самом деле пробудила, позволив вести себя на поводу удушливой похоти.

Тайпан резко опустился на колени, сжимая мои бедра в сильной хватке, и с животной нежностью прижался губами к ягодице, игриво кусая ее за мягкую вершинку, дав прочувствовать остроту зубов. Я стояла статуей, не смея отвести глаза от зеркала, которое словно показывало мне выдуманный сюжет, дав возможность не нырять в откровенную реальность с головой, а наблюдать будто бы со стороны.

Не верилось, что эта девушка в отражении столь горяча, раз пустынник не устоял, вминая пальцы в мягкие бедра.

— Сладкая моя, сочная девочка…

Продолжая жадно бормотать себе под нос, Шаан резко переместился вперед, оказываясь прямо передо мной. Легко поднял мою ногу в воздух и слегка придержал, ставя ступню на свое плечо.

Кожа загорелась алыми вспышками от одной только мысли, что он там с таким умилительным видом разглядывает, позволяя с лихвой окунуться в кипяток дыхания, ощущающегося на влажной коже.

— Наконец-то! — торжественно рыкнул он и прижался губами к покалывающим от желания складочкам, размашисто проводя по ним упругим языком.

Глава 63

— Боги!..

Не сдержав крика, который эхом ударился о стены комнаты, запрокинула голову. Ресницы сразу же задрожали от ощутимой жадности мужчины, который без стеснения и лишнего жеманства изучал кончиком языка чувственный узелок, то ударяя по нему, то ныряя в потаенную глубину, словно пытаясь меня слизать.

Колени дрожали, но крепкие руки не позволяли отклониться в сторону и уж тем более увильнуть. Бедра напряглись, мечтая сорваться в ритм, и я несдержанно застонала, вновь обращая взгляд к зеркалу.

Так порочно…

Ладонь сама собой опустилась на алые волосы, зарываясь пальчиками в длинные пряди, и тело послушно двинулось вперед, не собираясь больше сдерживать свои желания.

Мне хотелось быть с ними такой.

Откровенной, уверенной и горячей, раз за разом убеждая их, что я правильный выбор, они не ошиблись, решив, что я та самая. Докажу! Я докажу!

— Вкусная моя женщина, — на мгновение оторвавшись, пустынник вновь вернулся к своему занятию с удвоенной силой.

Если бы не его руки… Я бы точно рухнула от истомы, пронзающей тело тысячей молний одновременно.

— Ты просто невыносим, — прохрипела, чем вызвала только довольное урчание. — Тебе говорили, что у тебя нет стыда и совести?

Не ожидая ответа, качнула бедрами навстречу, полностью ныряя в этот ураган, в котором уже стерлись все четкие границы дозволенного.

Меня неведомой силой тянуло к этим мужчинам, и сопротивляться было сродни тому, чтобы намеренно топиться, чувствуя, как в легких выгорает воздух. И я не могла, никогда не могла сопротивляться им на самом деле.

Они наверняка это знали.

С каждой минутой этого дикого танца я все меньше отделяла себя от отражения наших сближенных тел. Все острее воспринималась действительность, где сильный, чудовищно очаровательный мужчина с жадностью изучал мое лоно губами и языком, от довольства опустив пушистые ресницы.

Кончики пальцев уже покалывало от хорошо знакомого чувства, и я вновь горько всхлипнула, дав Тайпану знак, что близка к черте, которая разорвет мое тело на сотни звезд, взметнувшихся к небосводу.

— Попроси, — неожиданно сказал он, на секунду вгоняя меня в ступор. — Научись просить, и я дам тебе все, что ты захочешь.

— Шаан… Дай… дай мне закончить…

Мольба, стон, признание, и удовлетворенный моими словами мужчина принимается ритмичной и непрерывной лаской бить чуткий бугорок, взвинчивая удовольствие до предела. Кажется, что это никогда не закончится, я буду вечность летать в эйфории, дрожа всем телом и судорожными пальцами впиваясь в красные волосы.

Мимолетный взгляд в зеркало, и черно-алая вспышка ослепляет, заставляя покачнуться, но вновь устоять благодаря крепким рукам. Дышать… сложно…

Сбавив темп, Тайпан наконец оторвался от развилки моих ног и поднял вверх невозможно сверкающие глаза, в которых плескалось такое довольство, что, казалось, еще немного, и он треснет от собственной гордости.

— Обожаю, как ты кончаешь, — все еще низким голосом проговорил он. — Как открываешься с каждым днем все больше. Хочу быть с тобой и в тебе как можно чаще. Хочу тебя везде целовать, кусать, гладить. И я буду, Лирель, не сомневайся.

— Ты говоришь ужасающе пошлые вещи, — крепко держась за мужское плечо, склонилась, пытаясь отдышаться и прийти в себя. — Но мне так это нравится.

— М-м-м, кадын, я могу продолжить. Или подождем Ворона?