Жестокие клятвы (ЛП) - Джессинжер Джей Ти. Страница 6

— Все в порядке? — Спрашивает Джанни, нервно поглядывая на открытую дверь кабинета.

Я выдыхаю и пытаюсь не выглядеть убийцей с топором, каким чувствую себя внутри.

— Да. Мы с мистером Куинном закончили разговор, и я подумала, что подожду вас здесь. Как тебе понравилась коллекция, Киран?

— Э-э… — Он кашляет в руку. — Это было чертовски блестяще.

Джанни сияет, не понимая, что если бы кто-то накинул на бедного Кирана петлю во время просмотра яиц, он бы всерьез подумывал о том, чтобы повеситься на ближайшей балке.

— Это действительно так, согласен? — Мягко спрашиваю я.

Мы обмениваемся взглядом. Киран пытается скрыть улыбку, прикусывая внутреннюю сторону щеки.

Звук шагов, эхом отдающихся по мрамору, заставляет мой пульс учащаться.

Лили появляется из-за угла коридора в синем платье, которое я велела ей надеть, она ярко краснеет, а ее глаза бегают. Когда она видит Кирана, ее походка сбивается, но она быстро приходит в себя, натягивая улыбку на лицо. Ее руки по бокам сжаты в кулаки.

Успокойся, tesoro (с итал. дорогая). Ты ни за кого не выйдешь замуж, особенно за этого ублюдка в кабинете твоего отца.

Я все еще не могу поверить в то, что он сказал. “Я не твой покойный муж”. Как будто этот сукин сын мог читать мои мысли. Я уже долгие годы не была так потрясена.

Нервный взгляд Лили находит мой. Я слегка наклоняю голову, делаю небольшое движение двумя пальцами правой руки и наблюдаю, как она облегченно выдыхает.

— А! Вот и она! — Джанни протягивает руки. Лили спешит к нему. Он целует ее в обе щеки, затем поворачивается к Кирану. — Мистер Бирн, я хотел бы представить вам мою дочь Лилиану. Лили, это мистер Бирн.

Застенчиво улыбаясь, Лили бормочет: — Привет.

— Пожалуйста, зовите меня Киран. Приятно познакомиться, девочка.

Он протягивает руку, похожую на бейсбольную перчатку. Пораженная, Лили смотрит на меня в поисках совета.

Она никогда не прикасалась к мужчине, кроме своих ближайших родственников. То есть за исключением мальчика, который прятался в шкафу в ее спальне. Судя по тому, как он был раздет, они занимались чем-то большим, чем просто касались рук друг друга. Проблема, которой я займусь, как только закончу с этой.

Когда я киваю, Лили нерешительно протягивает руку. Киран пожимает её, пряча в своей мясистой хватке.

Выглядя мрачным и уважительным, Киран говорит: — Не волнуйся, девочка. Он выглядит пугалом, но он настоящий котенок, я тебе обещаю.

Я подавляю фырканье. Котенок, вот это да. Твой друг — бешеная собака.

Заметив выражение моего лица, Лили говорит: — Эм…

— Да, я уверен, Лили будет очень приятно познакомиться с мистером Куинном. Не так ли, bambolotta (с итал. куколка)? — Джанни произносит свое прозвище для нее как угрозу. Мне бы хотелось врезать ему в горло.

— Да, папа.

— Может, нам войти, Рейна?

Я беру Лили за одну руку. Ее отец берет за другую. Мы ведем ее в кабинет, словно агнца на заклание.

Боже, как я презираю традицию брака по расчету. Знание того, что она будет избавлена от унижения выходить замуж за этого конкретного ирландского мужлана, который называет себя насекомым, помогает мне чувствовать себя лучше, но когда-нибудь это будет кто-то другой.

Как бы сильно я ни хотела, я не могу защищать Лили вечно. В Коза Ностре все еще темные века. Женщин ценят только за нашу способность рожать наследников, за то, насколько хорошо мы умеем готовить, или за то, что являемся мусорными баками для спермы. Нам даже не разрешают голосовать. Этого достаточно, чтобы свести с ума любую женщину. Или к убийству.

— Мистер Куинн, — говорит Джанни с такой ослепительной улыбкой, что ее можно было увидеть из космоса. — Пожалуйста, позвольте мне представить мою дочь Лилиану.

Паук — не могу поверить, что я позволила себе так его назвать — смотрит на Лилиану без малейших эмоций на лице. При всем интересе, который он проявляет, он мог бы рассматривать брусок сыра в холодильнике магазина деликатесов. Меня это удивляет. Лили чрезвычайно красивая девушка. У большинства мужчин начинают течь слюнки, как только они ее видят. Но не этот. Он просто оглядывает ее с ног до головы и пренебрежительно бормочет: — Привет.

Джанни в панике смотрит на меня, но я не могу смотреть на него, потому что слишком занята, пытаясь не рассмеяться. Для меня будет намного лучше, если именно Куинн расторгнет контракт.

Хоть Джанни и согласился предоставить мне право решающего голоса в этом вопросе, я никогда не уберегу её от брака. Он попеременно будет набрасываться на Лили, пока не найдет другую кандидатуру. Он превратит мою жизнь в ад. Цена, которую я охотно заплачу, но, тем не менее, это будет ад. Однако, если Куинн не хочет Лили…

Может быть, Бог и есть.

Ха! Не говори глупостей.

— Лили, это мистер Куинн, — говорит Джанни чуть слишком высоким голосом. Он прочищает горло, затем рявкает: — Поздоровайся.

Скромно глядя себе под ноги, Лили говорит: — Здравствуйте, мистер Куинн. Очень приятно познакомиться. Когда ирландец просто стоит и смотрит на нее, безмолвный, как статуя, с прищуренными глазами, Джанни резко толкает ее локтем в ребра. — Я…Я, эм, надеюсь, мы сможем узнать друг друга лучше. Я с нетерпением жду возможности ... узнать тебя. Эм. Сегодня.

Куинн молчит. Джанни явно хотел бы перерезать себе вены. В конце концов, это оказывается хороший день.

Слегка подтолкнув Лили к Куинну, Джанни говорит: — Почему бы вам, голубкам, не поболтать вон там, на диване? Мы с Рейной оставим вас наедине…

— Мы не можем оставить их наедине, — прерываю я, мой голос тверд. Ирландец смотрит на меня, приподняв бровь. Я улыбаюсь своей лучшей улыбкой типа "не обращай-на-меня-внимания-я-всего-навсего-глупая-женщина".

— Лили не разрешается оставаться наедине с мужчиной. Ей нужна компаньонка. Верно, Джанни?

Поскольку именно он установил это чертово правило, он не может мне противоречить. Ему все еще хотелось бы врезать мне чем-нибудь по лицу.

— Правильно, — говорит он сквозь зубы. — Я уверен, вы понимаете, мистер Куинн. Приношу свои извинения, но мы старомодны.

— А ты? — растягивая слова, он смотрит на меня. Его карие глаза полуприкрыты. Губы слегка изогнуты. Он выглядит так, словно наслаждается какой-то личной шуткой, в которой я участвую. Кипящая ярость, которую мне удалось подавить, с ревом возвращается, прожигая путь по всем моим нервным окончаниям и заставляя мое лицо гореть.

Он видит это и улыбается. Затем он берет Лили за руку — за руку! Как собственность! — и уводит ее от нас, не сказав больше ни слова.

Как только они оказываются вне пределов слышимости, Джанни поворачивается ко мне и шипит: — Che palle! (с итал. “какого хрена”, одна из форм перевода в данном контексте)

— Охлади пыл, брат. Мы ни за что не могли оставить Лили наедине с этим… — Я думаю о его голодных глазах, о том, как он смотрел на меня раньше, как будто мог съесть живьем. — Хищником.

Кроме того, я уже решила, что этот брак состоится только через мой труп.

— Мы не можем рисковать, оскорбляя его!

Я вспоминаю нашу небольшую словесную перепалку и с трудом сдерживаю усмешку. Слишком поздно.

Кипя от злости, Джанни поправляет галстук и бросает взгляд туда, где Лили и Куинн сидят на бархатном диване в противоположном конце комнаты. Ее руки сложены на коленях, ноги скрещены в лодыжках, а взгляд устремлен на его ступни, как будто она очарована его обувью.

На нем огромные черные кожаные оксфорды, которые он наверняка заказал на заказ, потому что они такие большие. Их размер поражает. Но теперь, когда я думаю об этом, у него еще и огромные руки.