Сводные. Право на семью - Гранд Алекса. Страница 10
– Ты бы не жгла так рьяно мосты, золотко. Ну, развлечется с тобой Багира, наиграется. Что дальше делать будешь?
– Не думаю, что тебя это волнует.
Парирую бесстрастно, хоть и поджилки трясутся, и липкий пот струится вдоль позвоночника. Закусываю нижнюю губу и успеваю досчитать до десяти прежде, чем Камаев хмыкает и все-таки удаляется.
Уступает этот раунд мне, великодушно избавляя от своего присутствия. Но я не обманываюсь. Сколько еще подобных раундов меня ждет?
Прокручиваю десяток различных раскладов до того, как провалиться в тревожный неглубокий сон, и встречаю утро ничем не объяснимой иллюзорной надеждой.
Варю традиционную овсянку на молоке, то и дело ловлю Миру, потому что она норовит проинспектировать содержимое каждого шкафчика в кухне, и радуюсь неяркому солнцу.
Его лучи пробиваются сквозь не задернутые шторы, скользят по подоконнику и путаются в Мириных косичках.
– Каша готова?
– Да, на плите.
Спустя двадцать минут на пороге комнаты материализуется Артур. Гладко выбритый, лощеный, в отутюженном черном костюме он настолько безупречен, что у меня сводит зубы, и начинает дергаться глаз.
На его фоне я всегда кажусь себе до невозможности несовершенной. С заколотыми впопыхах в нелепый пучок волосами, с пятном от молока на футболке и с ярко-малиновой полосой от фломастера на запястье я являю собой типичный образец мамочки в декрете.
Бешу Камаева этими изъянами не меньше, чем тем, что не вскакиваю из-за стола и не тороплюсь приводить в порядок свой непрезентабельный внешний вид.
Какой смысл, если на свежевыстиранной футболке спустя пару минут будет красоваться новое пятно от каши или от клубничного варенья?
– Покормишь мужа?
– Давай как-нибудь сам.
Приняв решение, что обратной дороги для меня не будет, я продолжаю раздвигать границы собственной наглости. Не прыгаю вокруг Артура, как он привык, не спешу предугадывать любой его каприз и с легким сердцем переключаюсь на дочку.
Отмечаю, что кушает она с аппетитом, и сама набрасываюсь на остывающий в тарелке завтрак. Не удивительно, что противостояние жрет массу сил и энергии.
– Ложку за маму. Ложку за бабушку. Ложку за дедушку. Вот так. Умница!
Воркую со своей крохой, забывая обо всем. И о вчерашней перепалке, и об обидных словах Камаева, оставивших вмятину на моей броне, и о том, что он обязательно попробует отыграться за мое своеволие.
Расслабляюсь на пару мгновений, прихлебывая прохладный кофе, и едва не пропускаю мимо ушей властное.
– Вызови няню на вечер. Терентьевы пригласили нас к себе.
– Хорошо.
Не спорю с мужем в этой мелочи, ведь мнение окружающих для него превыше всего. Это его фундамент, стержень, ядро. И не дай бог кому-то покуситься на его репутацию, которая со стороны выглядит безупречной.
Молодая жена. Красавица дочка. Крупный бизнес.
И плевать, что первая тихо его ненавидит. Вторая рождена от другого мужчины. А третий грозит вот-вот развалиться.
Прокручиваю все это в мозгу. Звоню Варваре Сергеевне, которая обожает сидеть с Мирой чуть ли не больше, чем с собственными внучками. И не подозреваю, что Багиров уже составил план на вечер с моим непременным участием.
Богдан: Тебе хватит часа, чтобы собраться?
Камилла: Да. Какой стиль? Деловой, повседневный, спортивный?
Богдан: Просто прими душ и нанеси макияж. Наряд привезет водитель.
Камилла: Хорошо.
Сглатываю судорожно, косясь на экран телефона, и тут же уведомляю Артура о том, что не смогу составить ему компанию. Конечно же, получаю порцию концентрированного негодования, но все равно радуюсь шансу избежать скучных посиделок, словно ребенок.
– Найдете чем без меня заняться?
– Конечно, Камилла Романовна. Не беспокойтесь.
Просовываю голову в гостиную, где Мира увлеченно разрисовывает магнитную доску, и, получив вольную от все понимающей мировой няни, уношусь в ванную. Вспениваю гель на покрывающейся мурашками коже, энергично орудую мочалкой и испытываю постыдную эйфорию, ныряя в пушистый банный халат.
Призываю себя относиться к встрече с Богданом, как к какому-нибудь контракту или деловому обязательству. Но проваливаю эту миссию еще до ее начала. Сдаюсь на милость волнения, опутывающего конечности прочной паутиной, и не могу сдержать дрожь, принимая у топчущегося в коридоре шофера два огромных пакета с именем известного бренда на боку.
– Одевайтесь, Камилла Романовна. Я буду ждать вас внизу.
– Сколько у меня времени?
– Сколько потребуется.
Галантно откланивается этот импозантный мужчина лет сорока пяти, а я с предвкушением перемещаюсь в спальню, чтобы изучить то, что купил для меня Богдан.
Изящное длинное платье темно-фиолетового цвета с закрытыми плечами и открытой спиной. Лаконичная подвеска из белого золота в форме скрипичного ключа. Элегантные лодочки в тон платью. И маленький серебристый клатч, призванный завершить образ.
Все это заставляет почувствовать себя Золушкой из сказки. Только вот если судить по надписи на пригласительном, Золушку вряд ли звали на бал к конкурентам, которые охотно отпразднуют крах ее королевства…
Глава 7
Богдан, девять дней назад
– Го-о-ол!
Объехав выскочившего вперед вратаря, я заталкиваю шайбу в пустые ворота и выплескиваю адреналин вместе с криком. Кровь кипит, эйфория зашкаливает. Дофамин в чистом виде.
На льду чувствую себя, как рыба в воде. Финты мучу так же виртуозно, хоть последний раз стоял на коньках несколько месяцев назад.
Пацаны одобряют. Празднуют разгромную победу. Сашка Терентьев влетает мне в бок и трясет так, что хрустят ребра. Спустя пару секунд к нему присоединяется и Саута. Никитос чуть поодаль вскидывает клюшку вверх.
– Красава, братан. В ком, в ком, а в тебе не сомневался.
Подбадривает Лебедев, пока мы толпимся у борта. А чуть позже, когда скидываем экип и успеваем принять душ и переодеться, цепляет за запястье.
– Готов к банкету?
– Не дави на больную мозоль, Никит. Я вообще планировал его пропустить.
– Даже не думай, Багира. Ты теперь часть преуспевающей корпорации. Придется соответствовать.
– А можно как-то без этого пафоса?
– Нельзя. Пришлю тебе свою пиарщицу.
– Спасибо.
Выдавливаю сквозь зубы и глубоко выдыхаю. Хоть и ершусь по привычке, в глубине души я благодарен Лебедеву за то, что он взял надо мной шефство.
Я никогда не причислял себя к миру снобов и богатеев и теперь, с внезапно возросшим до значительных величин капиталом, я ощущаю себя некомфортно в новом статусе.
Мне куда ближе простые посиделки с парнями в баре за кружкой пива. Или песни Цоя под гитару во дворе. А не все эти бабочки, фраки, ужимки и отдающие фальшью улыбки.
– Богдан Александрович, раз уж с одеждой мы определились, – Никитина помощница, имя которой я не запомнил, делает небольшую паузу и осторожно трогает меня за рукав, как будто разминирует готовую сдетонировать бомбу. – А спутница у вас есть? В приглашении значится плюс один…
Отшагнув на всякий случай в сторону, замолкает девчонка. Я же неожиданно расслабляюсь.
Мысли невольно перескакивают на мышку, и я понимаю, что в ее компании смогу пережить этот вечер без значительных потерь. Забью на дурацкий дресс-код, приму чужие правила игры и, возможно, даже попозирую на фотосессии. Да.
«Тебе хватит часа, чтобы собраться?».
Пальцы вслепую летают по дисплею, а я с куда большим интересом, чем парой минут раньше, выбираю для Камиллы наряд. Чтобы спустя несколько часов ронять челюсть в зале популярного столичного ресторана.
Античный атриум с мраморными колоннами, копии венецианских фонарей и статуи богов меркнут на фоне мышки.
В длинном платье с открытой спиной, с убранными в высокий хвост волосами она напоминает мне Анастасию из мультфильма про потерянную дочь русского императора.