Титаник 1912 (ЛП) - Даман Кэтт. Страница 36

И земля, и другой мир исчезли, потому что ОН, кем бы он ни был, перестал мечтать о них и мечтал о каком-то другом месте.

Все было кончено.

Говард заплакал.

Глава 15: Что случилось потом...

Корабль "Карпатия", уворачиваясь от айсбергов и развивая предельную скорость, наконец прибыл на место, чтобы забрать выживших. До прибытия в Нью-Йорк судно столкнулось с ледяными полями, туманом и сильными грозами. Лучшие дамы "Карпатии" и "Титаника" заботились о женщинах второго и третьего классов как о сестрах, а экипаж работал круглосуточно, чтобы сделать жизнь выживших более комфортной.

White Star Line отправила четыре корабля, чтобы забрать тела погибших. Было потеряно более полутора тысяч человек, но найти удалось только триста тридцать тел. Потерянные тела были загадкой, которую никто не мог объяснить. Куда делись тела? Как могли более 1200 тел просто исчезнуть? Никто, кроме Говарда, не знал.

Мэгги Браун, всегда выступавшая за права человека, была спасена из шестой спасательной шлюпки кораблем "Карпатия"; позже она вручила медали каждому члену экипажа корабля за доблестные действия при спасении и оказании помощи.

На "Карпатии" она организовала и возглавила благотворительный фонд для бедных людей, переживших катастрофу, и отмахнулась от любого упоминания о том, что ее называют героиней.

- Я в полном порядке, - говорила она, сияя улыбкой. Она поддерживала связь с Говардом, Берсами, Кавендарами и всеми, с кем работала, чтобы помочь спасти людей на борту "Титаника".

Мэдди Астор ничего не помнила с момента посадки в четвертую шлюпку и до того, как оказалась на борту "Карпатии". По неизвестным причинам, находясь на пятом месяце беременности, она потеряла всякую память об этих часах.

Она родила Джона Джейкоба Астора VI и воспитывала его в особняке Асторов до тех пор, пока четыре года спустя не вышла замуж за друга детства и не отказалась от многомиллионного траста и семейного дома. У Мэдди Астор и ее нового мужа, Уильяма Дика, было еще два сына.

Ее второй брак закончился разводом в 1933 году, а через четыре месяца Мэдди вышла замуж за итальянского боксера и развелась с ним пять лет спустя. Хотя она иногда писала Мэгги Браун, с остальными она больше не общалась. Говорили, что она никогда не теряла грустного взгляда в своих глазах.

Хелен Монипенни и Карл Бер поженились менее чем через год, и у них родилось четверо детей. Говард, Кавендары и Джон Мортон присутствовали на свадьбе, и, к своему восторгу, Дженни Кавендар поймала букет из ландышей и орхидей.

Джон и Дженни уже были помолвлены, и через несколько месяцев они тоже сыграли свадьбу. Питер Кавендар и Джон Мортон объединили ранчо и землю и превратили свою компанию "MC" или "Mac Ranching" в крупнейший бизнес по разведению скота в Техасе.

Говард был шафером на свадьбе.

У Мортонов было шестеро детей, они больше никогда не ездили в круизы, и Питер Кавендар был очень счастлив в качестве дедушки.

Чарльза Лайтоллера прозвали героем, он был последним выжившим, кто покинул спасательные шлюпки и был поднят на борт "Карпатии". Во время допросов он защищал судоходную линию, капитана Смита, его сослуживцев и членов экипажа и никогда не возлагал вину на кого-либо; во всем он винил море.

Он настаивал на том, чтобы на судах было больше спасательных шлюпок, чтобы проводились учения и чтобы офицеры лучше обучались погрузке спасательных шлюпок. Его рекомендации были приняты и введены в действие.

Он командовал кораблями в Первой мировой войне и был несколько раз награжден Крестом за выдающиеся заслуги. Он вышел в отставку в звании полновесного командира. Выйдя в отставку, он купил яхту и снова был отмечен за храбрость, когда использовал свой корабль для спасения моряков во время эвакуации из Дюнкерка в 1940-х годах.

Многие из тех, кого он спас в ту ночь, когда затонул "Титаник", поддерживали с ним связь до самой его смерти.

Говард прожил насыщенную событиями жизнь. После неудачного брака и развода Говард переехал в Провиденс, чтобы жить со своими тетями, и после всех этих лет, когда он вспоминал о катастрофе на море и о том, чему он научился, он начал понимать, что ему суждено сделать.

Используя образы прошлого, он писал рассказы, новеллы и письма, количество которых исчислялось десятками тысяч. В них он рассказал обо всем, что узнал от Друма: запретные знания опасны, а люди часто являются порождением судьбы и не могут изменить свой путь. Он рассказывал об инопланетных расах и не рекомендовал узнавать о местах и временах за пределами Земли, предупреждая, что в любой момент миром может править хаос.

Литераторы любили его произведения и удивлялись, откуда берутся такие яркие и ужасающие фантазии; он отвечал, что это не только истории, но и предостережения.

По мере того как состояние его желудка ухудшалось, а рак распространялся, он чувствовал, что смерть близка, и 15 марта 1937 года позвал Джона и Дженни Мортон к своей постели.

Они обнаружили, что Говард бледен как сливки, испытывает острую агонию, болезненно худ и недоедает, поскольку не может принимать пищу. Морфий немного помог, но периодически он вскрикивал и корчился. Когда очередной приступ боли ослабел, он смог немного улыбнуться.

- Говард, ты будешь что-нибудь есть? - спросила Дженни.

- Думаю, нет. Спасибо, - сказал он. Через некоторое время он согласился выпить немного чая и медленно выпил его, наслаждаясь слабой заваркой с небольшим количеством молока.

- Мы будем сидеть здесь с тобой, Говард, столько, сколько ты пожелаешь, - сказал Джон Мортон.

- Я не думаю, что вам придется сидеть здесь долго. Вы знаете, почему я попросил вас прийти?

- Потому что мы друзья, - ответила Дженни.

- Видите ли, в этой вселенной не заботятся о нашем благополучии. Там нет заботы о наших делах и жизнях. Я хотел, чтобы со мной, когда я уйду из жизни, были два человека, которые искренне заботятся обо мне. Странно, но я чувствую себя спокойно, когда вы оба здесь.

Дженни сжала его руку.

- Ты не помнишь, что я узнал той ночью, но я скажу вот что: Друм - это не настоящее его имя. У меня было так много намеков, но я ничего не понял. Его настоящее имя было…Хаос.

- Говард, ты знаешь, что мы заботимся о тебе, - сказала Дженни.

- А я забочусь о вас, двух моих лучших друзьях. Когда они говорят, что я сошел с ума, скажите им, что это не так. Пожалуйста.

- Конечно.

- Видите ли, мы не способны понять жизнь. У нас нет понимания. В этом мы слабы. Мы всего лишь тиканье часов. Мимолетное воспоминание. Мы всего лишь сон. Мы - секунда в эоне.

Голос Говарда стал тише. Дженни хотела спросить, не нужно ли ему еще обезболивающее, но его хватка ослабла.

- Говард? - сказал Джон.

- И, как свет, мы гаснем. Спасибо тебе, - прошептал он, - потому что тебе не все равно. Я обманул Хаос.

- Говард? - прошептала Дженни в ответ, но это было последнее, что он сказал, уходя из жизни. - Что это значит, Джон?

- Может быть, эта любовь и дружба сделали его настоящим. Я не знаю. Это было своего рода... подтверждение. Во всяком случае, он чувствовал, что победил. - Джон привел в порядок покрывало и разгладил одеяло, чтобы казалось, что их друг спит.

Выйдя из больничной палаты, Мортоны закрыли дверь и сказали медсестре, чтобы она сообщила об этом врачу. Они попросили ее позаботиться обо всем. Джон и Дженни, держась за руки, вышли из палаты и сели в небольшом парке напротив больницы. Было прохладно, и Дженни задрожала, вспомнив, как однажды ей было так же холодно.

На другой скамейке сидел молодой человек и писал на листке бумаги, облизывая кончик карандаша, глядя на облака, а потом снова писал. От досады он поджал губы и вывел строчку, вздохнув.

- Я всегда могу определить, что человек - журналист, - сказал ему Джон, - я видел, как это делали Стид и Говард. Не обращайте внимания, это мои друзья.