Блуждающая Огневая Группа (БОГ). Метастазы - Головачев Василий. Страница 6

Путешественники ошеломлённо переглянулись.

– «Грязная» бомба? – неуверенно повторила Лавиния.

– Можно сказать, не настоящая атомная, – сказал Ларин. – Если бы взорвалась настоящая, от Луганска вообще бы ничего не осталось. А так по большой территории разбросало радиоактивные материалы. – Михаил выругался. – Вот же бандерлоги поганые!

– А наши что же? – мрачно спросил Шалва. – Утёрлись и обозначили новые красные линии?

«Рыцарь» промолчал, и Иннокентий повторил вопрос:

– Российские силы ответили?

– Да, – коротко подтвердил кибер под номером сорок семь.

– Неужели бахнули «Сарматом»?! – охнул Ларин. – И развязали… как ты там говорил – Евровойну?

Он имел в виду новейшую российскую ракету со множеством ядерных боеголовок, способную одним ударом уничтожить пол-Европы.

– Ответно была развёрнута операция «Антидот», – тем же бесстрастным тоном сообщил «рыцарь». – В результате чего был освобождён ряд городов до Одессы, Харьков и Краматорск. Вмешалась Польша, затем прибалтийские страны, Румыния и Болгария, но все потерпели поражение. Атомное оружие российской стороной не применялось.

– Слава богу! – проговорила Снежана с дрожью в голосе.

– То есть поляки всё-таки полезли на нас, – проворчал Ларин. – А Украина осталась Украиной?

– Только треть, столица – Львов. Центральная и восточные части отошли к России. Восстанавливаются.

– А что досталось Польше?

«Рыцарь» не ответил, и Иннокентий объяснил его молчание:

– Это робот, он отвечает только на прямые вопросы. Дежурный сорок семь, прошу уточнить, в каких границах находится Украина.

– Западная часть довоенной, – ответил «рыцарь». – От Ивано-Франковска и границы с Румынией до Львова. Собственно Республика Украина занимает треть прежней территории до линии Сумы – Ужгород.

– Польше что-нибудь досталось? – ещё раз спросил Ларин.

– Отлично! Не зря мы били нациков! А куда делся президент Зе?

– Президент Украины был убит своими телохранителями, война прекратилась.

– Слава богу! – повторила Снежана, привлекая к себе стоявшую рядом побледневшую Лавинию. – Я была уверена, что этим всё и закончится.

По доспехам «рыцаря» снова пробежали искорки.

– За вами пришлют транспортную платформу, – сказал он. – Ждите.

– Как долго ждать? – поинтересовался Иннокентий.

– Ответ не в моей компетенции. Я передал известие о вашем появлении в Федеральное управление охраны заповедника.

– Где оно находится?

– В Мариуполе.

– Сколько вашей платформе нужно времени, чтобы добраться до Луганска?

– Зависит от профиля платформы. Вас восемь человек, будет послан куттер, ему потребуется час.

– Хорошо.

Лепестки лотоса, внутри которого сидел «рыцарь» (Тарас вдруг подумал, что там может уместиться только половина туловища пилота, а следовательно, это и в самом деле искусственный механизм), сошлись, превращая его в металлическое яйцо. Этажерка плавно пошла вверх, исчезла в пелене облаков.

– Интересно, что это за техника? – произнёс Ларин, ни к кому в особенности не обращаясь.

– Антигравитационная, наверное, – сказал Шалва.

– А нам надо ждать, когда за нами прилетят? – осведомился Ларин. – Что мы скажем охране заповедника?

– Есть идея, – очнулся Итан. – Нам всем надо научиться переходить из реала в реал с помощью кюар-кода. Поможешь, братец?

Иннокентий оценивающе посмотрел на спутников, почесал затылок.

– Попробую, однако не уверен, что у вас получится.

– По-твоему, мы такие тупые? – прищурился Ларин. – Сначала перенёс в эту радиоактивную ловушку, а теперь издеваешься?

– Не имел намерений, – покачал головой Иннокентий. – Так получилось. Просто запомнить кюар под силу не каждому, это совершенно объективно.

– Ну да, ты же у нас творческая личность, супермен? А мы лохи?

– Ты всё-таки Дублин, Кот, – проворчал Шалва. – Чего прицепился к человеку?

– Всё зависит от способностей вашей памяти, – пожал плечами Иннокентий, не обидевшись на выпад Михаила, у которого почему-то испортилось настроение.

– Начинай, – сказал Тарас.

Сгрудились вокруг «восемьдесят восьмого Лобова».

Итан отошёл, уже владея технологией перехода. Ларин, потоптавшись на месте, присоединился к товарищам.

Иннокентий достал чёрно-белый прямоугольничек, с обеих сторон которого были напечатаны кюар-алгоритмы – тестовый и действующий.

– Запомните главное, – сказал владелец. – Алгоритм не является ключом в полном смысле этого слова. Он дополняет, меняет и оптимизирует структуру вашего мозга, увеличивает его объём, кодирует память и психику таким образом, что мозг начинает входить в резонанс с пронизывающим всю Вселенную потоком «квантовой запутанности». После чего, настроив себя на переход в соседний реал, можно просочиться сквозь мембрану потенциального барьера, разделяющую варианты копий.

Солоухин фыркнул.

Посмотрели на него.

Сержант смущённо переступил с ноги на ногу.

– Математика и физика – это не для меня.

– И ты Дублин! – грубовато отозвался Штопор.

Сержант не обиделся:

– Не всем же становиться академиками, кому-то и ассенизатором надо работать.

– Разве ты ассенизатор?

– Конечно, раз вычищаю нацистскую грязь и вшивоту.

– Запоминайте! – Иннокентий повернул прямоугольник вверх стороной с чёрными уголками.

Замолчали, созерцая узор точек.

– Положи на пенёк, – посоветовал Тарас. – Тут не одна минута понадобится.

Нашли пень в леске, расселись вокруг.

Тарас привёл себя в боевой режим, сосредоточился на узоре, вбивая в память расположение завитков. Это состояние требовало энергии и терпения, но в конце концов через несколько минут стало казаться, что рисунок врезался в память как вырезанный в камне. Капитан закрыл глаза, усилием воли удерживая его перед собой.

– Кажется, я запомнил…

– Скажи «рок»!

– Рок! – вслух повторил Тарас.

Рисунок на карточке позеленел, становясь объёмным.

– Молодец, – улыбнулся Иннокентий. – Признаю «родича». Только в следующий раз вслух произносить слово не надо, достаточно мысленного вызова.

Зашевелилась Лавиния, провела ладонью по лицу, смутилась под взглядом Иннокентия.

– Всё расплывается… наверное, кюар в моей голове не вмещается.

– Я тоже дважды пытался.

Снежана потрясла головой, покраснела в ответ на взгляд Тараса.

– Не могу, хоть тресни! Точно мозгов не хватает.

– Ничего, потренируешься и сможешь.

Шалва сдался через минуту, разочарованно поморщившись.

– Ни хрена не выходит, рисунок очень сложный! Придётся и мне тренироваться.

Ларин, упрямо продолжавший сидеть в позе йога с застывшим лицом, вышел из транса только через пять минут. Но и он не добился реакции карточки, превращавшей плоскость в объём.

– Я не отступлю! – заявил он, не глядя на Иннокентия. – Отдохну и снова попробую. В принципе ничего сложного.

Штопор открыл рот, чтобы произнести свою излюбленную приговорку – типа «Ну ты и Бодайбо!», – но Тарас погрозил ему взглядом, и лейтенант промолчал.

– А вообще пора сматываться отсюда, – перевёл Михаил разговор на другую тему. – Нас запросто могут посадить в психическую кутузку, когда мы признаемся, что живём в других вселенных.

– Ещё раз предлагаю план, – спохватился Тарас, поймав ироничный взгляд Снежаны, говорящий: собираешься командовать или это сделать мне? – Давайте разобьёмся на группы, выясним ситуацию в родных реалах, а потом соберёмся вместе в каком-нибудь пустом мирке и решим, что делать дальше.

– Что значит в пустом? – поднял брови Ларин.

– В таком, где за нами какое-то время не будут охотиться, – деловито сказал Шалва. – Да, командир?

– В общем, верно.

– Кто пойдёт с кем?

– Мы – в двадцать третий, Итан – в сорок первый, Иннокентий – в свой восемьдесят восьмой.

Снежана с подозрением посмотрела на Тараса.

– Кого ты имеешь в виду под местоимением «мы»?

Капитан попытался сохранить уверенный вид, но порозовел.