Добро пожаловать в «Книжный в Хюнамдоне» - Порым Хван. Страница 25

Сыну вновь вспомнил лицо хозяйки книжного. Почему-то он никак не мог забыть ее. И не понимал, что именно ему так запомнилось в Ёнчжу. Возможно, тот необыкновенный блеск в глазах, спокойствие или даже грусть, пропитавшая ее посты, которые он почитал перед визитом в книжный. Неужели ему так запало в душу сочетание всего этого с ее жизнелюбием и открытостью? А может, все дело в манере общения, которая не вызывала отторжения, даже когда хозяйка магазина поднимала сложные темы… Еще она явно не обделена юмором и остроумием… Наверное, внимание приковывало все это вместе.

Он не прогонял воспоминания о встрече с хозяйкой книжного: думал, что когда-нибудь они исчезнут сами. Вполне вероятно, что они больше никогда не увидятся. Однако не так давно Ёнчжу снова написала ему. Конечно, поначалу он планировал отказаться, но не смог. Скорее всего, владелица книжного сейчас недоумевает, почему уже неделю ей никто не отвечает. Больше нельзя заставлять ее ждать. Сыну перечитал письмо Ёнчжу:

Приглашение прозвучало четко и ясно. Перечитывая его, он задумался, как же стоит ответить. «Извините, но у меня совсем нет опыта в лекциях. Спасибо за такое хорошее предложение, но я вынужден отказаться. Удачи!» Сыну никак не мог собраться с силами напечатать эти несколько строк. Будто его насильно втягивали в трудный проект. Он коснулся клавиатуры. Нужно написать всего несколько строк. Начиная со слова «извините».

Сыну хотел отказаться. Точнее, нет, ему нужно было отказаться. После выхода книги в свет он каждую неделю участвовал во встречах с автором. По словам редактора, это большая удача для новоиспеченных писателей. Но Сыну не радовала такая удача. Приходилось целый день тратить на разговоры о книге, после – подолгу проверять, не сказал ли чего лишнего на встрече, а затем снова волноваться перед следующим мероприятием. Вдобавок эти постоянные звонки от издателя, интервью в газетах… Книга отнимала все его время, не оставляя сил на то, чего ему действительно хотелось. Он скучал по своей старой жизни. По распорядку дня, который был прост, как арифметическая формула в начальной школе.

Поэтому он никак не мог согласиться на лекции. Они лишь отнимут остатки его времени. Каждую неделю. Два месяца. Точно нужно отказаться. Собравшись с мыслями, он уже поднес руки к клавиатуре… но внезапно задумался. Смущение, что одолевало его уже несколько недель, сменилось искренним любопытством. Чем же Ёнчжу так привлекает к себе? Он не помнил, когда последний раз его сердце замирало при мысли о ком-то. Давно забытое чувство. Казалось бы, навсегда.

Что, если дать этому чувству волю? Не хочется сбегать. Ох уж это любопытство… И он к тому же не из терпеливых. Что же его ждет дальше? Об этом он подумает потом.

С этими мыслями он написал шесть предложений, которых требовала его душа.

Не перечитывая и не раздумывая, Сыну нажал на кнопку «Отправить».

Чувство принятия

Чонсо незаметно стала частой гостьей Ёнчжу. Как-то она задержалась до самого закрытия магазина, намереваясь закончить вязание, и вышла на улицу вместе с хозяйкой. Там их встретила Чими, которая тут же взяла Чонсо под руку и безо всяких обсуждений повела к дому Ёнчжу. А по дороге похвалила губку для посуды и пообещала обязательно подарить что-нибудь в ответ.

Гостья сразу влюбилась в квартиру Ёнчжу. От гостиной, в которой не было ничего, кроме письменного стола, веяло не столько простотой, сколько спокойствием. Как и от хозяйки, на первый взгляд одинокой, но живущей в гармонии с собой. Вместо флуоресцентных ламп Ёнчжу включила подсвечники, и Чими, покачав головой, что-то пробормотала себе под нос.

– Красивая квартира, да? – похвалила Чонсо, выходя из ванной, где мыла руки.

– Не говори. Хотела бы я себе такую, – согласилась Чими, стоя возле раковины.

– Правда? Здесь приятно было бы медитировать и вязать. Например, возле той стены.

Чими и Ёнчжу проследили за рукой Чонсо. Как раз там они и любили лежать.

– Хорошо, теперь это твоя стена.

Скрестив ноги, Чонсо села на подушку, которую ей принесла Ёнчжу. Вместо того чтобы сосредоточиться на дыхании, она отвлеклась на женщин: они двигались так слаженно, будто со времен школы проводят каждый день вместе. Ёнчжу достала из шкафа тарелки и чашки, а Чими – закуски из холодильника. Вскоре на полу оказались три банки пива, всевозможные сыры, чипсы из сухофруктов, копченый лосось с ростками редьки и аппетитный на вид соус. Сначала Чонсо решила, что в квартире просто нет столика, но вдруг заметила его возле раковины. Выбор закусок тоже показался ей довольно оригинальным.

– Ну что, выпьем!

С каждым глотком напиток разливался по телу. Ёнчжу закусила кусочком сыра, Чими – копченым лососем, а их гостья – сушеным мандарином. Как вкусно! С момента своего увольнения Чонсо впервые пила алкоголь.

Она выпрямила ноги и, прислонившись к стене, слушала разговоры женщин. Те лежали головами друг к другу, болтая о том о сем. Чонсо подумала, что они наверняка не раз засыпали в таком положении. Собеседницы то и дело приподнимались, чтобы сделать глоток пива и закусить. Потом снова ложились либо предлагали Чонсо выпить вместе. Пиво сегодня казалось необыкновенно вкусным.

Время от времени обе женщины бросали на нее многозначительные взгляды, ожидая одобрительного кивка. Ей было по душе такое общение. После половины одиннадцатого Чонсо перестала смотреть на часы.

– Минчжун так посоветовал, – понизила голос Чими. – Так что некоторое время хочу побыть одна.

– Как так?

– Мне нужно время подумать. Не хочу ругаться и скандалить. Не переживай, жаловаться на него не собираюсь.

– Что тут переживать?

– И не беспокойся.

– О чем?

– У меня все будет в порядке.

– Я и не беспокоюсь.

Чонсо поднялась. Из окна гостиной открывался примечательный вид на весь район. Особый шарм ему придавал большой фонарь, за которым проглядывали огни домов. Казалось, до них можно было дотянуться рукой. Внезапно свет в каком-нибудь окне погасал, и отчего-то на душе Чонсо становилось спокойнее. Ёнчжу подошла и непринужденно поинтересовалась, нравится ли гостье вид. Чонсо ответила, что нравится. И совершенно неожиданно ощутила странное чувство. Чувство принятия. Такое же, какое она испытала, впервые придя в магазин Ёнчжу. Интересно, откуда оно взялось. Чонсо ценила эти удивительные эмоции и в то же время не могла избавиться от легкой грусти.

«Но это светлая грусть», – решила она для себя. Теперь понятно, в чем ее проблема.

– Ты давно медитируешь?

Женщины обернулись на голос. Чими убирала пустые тарелки. И поскольку ей не ответили, она заговорила снова:

– Просто мне всегда было интересно, зачем люди уходят в медитацию.