Птицы - Торин Владимир. Страница 61

– Что будем делать? – шепотом спросила Арабелла.

– Давай попробуем сказать то, что говорила мадам Клара. Думаю, это какой-то пароль.

Арабелла покачала головой.

– Что еще она такого говорила? Она же просто каркала.

Финч нахмурился.

– Ты что, не слышала? Она сказала: «Фогельтромм, впусти меня».

Арабелла не успела никак отреагировать, как тут трубы перед ними зашевелились и начали изгибаться, стыкуясь по-новому, пока не приобрели очертания уже знакомого детям глаза. Тяжелые ржавые створки век сдвинулись, но не полностью – осталась узкая щелочка, словно тот, кому глаз принадлежал, прищурился.

По спине Финча побежали мурашки, а в голову очень некстати пробралась мысль: «Если есть глаз, то где-то должны быть и зубы».

Впрочем, сжирать незваных гостей сегодня, кажется, никто не собирался. Глаз заскрежетал и захлопнулся, а затем вновь разделился на трубы и патрубки, которые разошлись в стороны, обнажив дверь.

Громоздкая, из темного дерева, с ручкой в виде вороньей лапы, эта дверь выглядела такой древней, словно была здесь еще в те времена, когда и города никакого не существовало. А еще в ее центре красовалась витиеватая фигурная буква «Ф».

– Что-то мне подсказывает, что это и есть тот самый Фогельтромм, – сказал Финч. – Идем внутрь?

– Ну что за глупые вопросы! – проворчала Арабелла и многозначительно глянула на ручку: мол, она сама себя не повернет.

– Будь готова бежать, если нас вдруг увидят, – сказал мальчик и, взявшись за воронью лапу, повернул ее.

Дверь открылась, и дети осторожно перешагнули порог. Арабелла неожиданно схватила Финча за руку. Мальчик и сам был испуган.

Место, в котором они оказались, напоминало очень мрачный… вестибюль? Пол представлял собой большие часы: стрелки и незнакомые цифры чернели в углублениях между паркетинами. Стены до самого потолка были обиты резными деревянными панелями. Вдоль них стояли латунные механизмы, назначения которых Финч не знал.

Арабелла подергала его за руку и подняла вверх палец, на что-то указывая.

Финч задрал голову, и от увиденного у него даже глаза на лоб полезли. Под сводами рядами висели пальто. Десятки, может быть, сотни различных пальто – они просто застыли в воздухе под потолком.

– Что это за место? – дрожащим голосом спросила Арабелла. – Ты здесь тоже был? Что-то вспоминается?

– Нет, здесь я точно не был.

До Финча донесся отдаляющийся стук каблуков по паркету. Раздавался он из длинного узкого коридора, который начинался в дальнем конце вестибюля.

Газовые лампы висели там на значительном расстоянии друг от друга, поэтому создавалось впечатление, что в коридоре существуют только крошечные, залитые рыжим светом островки – все остальное тонуло в непроглядной тьме.

Высокая фигура с коляской вынырнула из тьмы на залитое светом одной из ламп пространство, прошла несколько шагов и снова исчезла.

– Идем… – негромко сказал Финч.

Держась за руки, дети двинулись по коридору.

На стенах висели картины в громоздких рамах. С больших прямоугольных портретов на незваных гостей глядели мужчины и женщины, и все они были носатыми существами, все выглядели важными и суровыми – не такими, как Рри, а скорее как тот джентльмен в зеленом шлафроке в окне. На вырисованных витиеватых лентах в основании каждого портрета стояли имя и должность: «Господин Брекк, XIX директор Фогельтромм», «Госпожа Тррейньяк, профессор исчезновения», «Господин Доррбиль, профессор магнетизма» и тому подобные.

– Профессора? – шепотом проговорил Финч. – Что же это за место?

Ответ обнаружился за одной из дверей, выходивших в коридор. В ней было пробито небольшое круглое окошко, и Финч с Арабеллой украдкой заглянули в него.

Им предстал школьный класс: к потолку поднимались ряды парт, за которыми сидело около двух дюжин детей-существ. Они все не мигая глядели на белоснежную грифельную доску, покрытую неразборчивой черной вязью. Перед доской расхаживала дама в строгом сером платье с узким воротником и длинными рукавами. В руках она сжимала тонкую, как веретено, указку и что-то монотонно поясняла ученикам.

Финч поморщился и глянул на Арабеллу. Судя по восторженному лицу девочки, она была не прочь присоединиться к другим детям на занятии.

– Это школа! – с отвращением произнес Финч и ткнул пальцем в бронзовую табличку над дверью. На ней было выведено: «Класс теории гррайя».

Хоть Финч и не понял, что такое этот «гррай» и зачем ему нужна теория, суть он уловил.

– У этих существ есть своя школа! – прошептала Арабелла. Весь ее страх как рукой сняло. Она очень уважительно относилась ко всему, что было связано с приобретением знаний. Носатые существа явно перестали быть для нее чем-то отвратительным, пугающим и непонятным – если они учились в школе, это все меняло.

– Я невероятно счастлив, – раздраженно бросил Финч. – Но мы сюда пришли не учиться. У нас дело…

– Да, я помню, – ответила Арабелла и лукаво улыбнулась. – Спорим на что угодно, что я лучше тебя сдала бы все контрольные работы по теории гррайя!

– Может, просто пойдем поищем мадам Клару? – предложил Финч и, не дожидаясь ответа от этой зазнайки, отпустил ее руку и направился дальше по коридору.

Арабелла бросила преисполненный сожаления взгляд в дверное окошко и поспешила за ним. В мыслях она как раз на отлично сдавала все работы и становилась лучшей ученицей Фогельтромм. За каждой из дверей, мимо которых они проходили, она была уверена, ее ждали ни с чем не сравнимые, новые и совершенно невероятные знания.

Из сладких грез ее вывело то, что Финч неожиданно замер. Арабелла не сразу поняла, что именно его остановило.

Коридор оканчивался тупиком и упирался в высокую дверь красного дерева. Возле нее стояла жесткая на вид скамья, на которой, понуро опустив плечи, сидела девочка в угольном клетчатом платье.

Девочка тоже была из этих, носатых. Ноги ее не доставали до пола, и она лениво болтала ими по воздуху. Рядом, на скамье, лежал черный портфельчик.

Финчу вдруг вспомнилось легкое покачивание вагончика. А еще вид ночного города, открывающийся через иллюминатор. В ушах возник голос из вещателей: «Станция “Чужое Безмолвие”». Также он вспомнил носатых существ в деловых костюмах с газетами и девочку, сидевшую напротив.

– Я ее знаю, – прошептал Финч.

– Откуда? – удивилась Арабелла. – А, ну да. Ты не помнишь…

– Из подвесного трамвая. Я видел ее в подвесном трамвае.

– Что? В городе же нет подвесных трамваев… – Арабелла замолчала, вспомнив, что до сегодняшнего дня она и не думала, что кто-то может ходить по стенам, а по соседству с людьми живут странные носатые существа. Так что уж тут удивительного, если и трамваи подвесные курсируют в небе над головами ничего не подозревающих горожан?

Финч многозначительно округлил глаза, и они с Арабеллой направились к девочке-существу.

– Привет, – добродушно сказал Финч, подойдя.

Девочка подняла взгляд и удивленно открыла рот, увидев того, кто к ней обратился.

– Это ты! Привет! – радостно воскликнула она, узнав Финча, но ее радость мгновенно сменилась недоумением. – Что ты тут делаешь? – Девочка-существо перевела взгляд на Арабеллу. – А это кто?

– Это Арабелла, – представил Финч подругу. – А я Финч. Мы… мы просто пришли.

Арабелла возвела очи к небу: объяснение лучше не придумаешь, но маленькую собеседницу оно между тем вполне устроило.

– А меня зовут Коралина Кнауэ, но все зовут меня Кора.

– Приятно познакомиться, Кора, – сказали одновременно Финч и Арабелла.

– Ты красивая, – сказала Кора, глядя на Арабеллу. – Мне нравятся твои волосы.

– Спасибо, – смущенно улыбнулась Арабелла и поправила шапку, из-под которой выбилась рыжая прядь.

– А где вы живете? – спросила новая знакомая.

– В Горри. А ты?

– Я – в Гротвей. В моем классе есть мальчики и девочки из Горри. Они грустнее всех.

«Значит, у этих существ все так же, как и у нас», – подумал Финч.