Большая проблема (СИ) - Иванов Тимофей. Страница 65

Только вот платить пришлось лесным братьям, да не презренным златом, а собственной кровью. Видимо кто-то в городе оказался достаточно головастым, чтобы вычислить наушника разбойников и заставить его быть очень убедительным. А ещё тихо напихать в повозки бойцов вместо товара так, что никто не заметил. Определённо в лесу сдохло что-то большое, раз нашлось кому провернуть подобное.

Когда началось нападение, «зелёные» наёмники грамотно прикрылись щитами от стрел. Но Одноглазый всё равно повёл своих людей вперёд после недолгого обстрела, что стало его чудовищной ошибкой. С крытых телег послетали пологи и на ноги поднялись арбалетчики. Один залп и большая часть бандитов полегла.

Гир не стал ждать контратаки и просто рванул подальше от места засады на своих двоих. Копчик очень явственно подсказывал романтику большой дороги, что дело дрянь. Прям вот хуже некуда. Те, кто сумел организовать такое, наверняка будут ловить беглецов. А значит вся надежда на быстрые ноги, пока кольцо не замкнулось. Кто бы не играл против них, он не мог загнать в лес своих людей сразу, опасаясь спугнуть шайку, которая уже два года чувствовала себя здесь как дома.

И по началу Хохотуну казалось, что у него получилось. Он бежал больше часа и лишь потом перешёл на шаг. Затем переночевал на лапнике, когда двигаться вперёд стало слишком темно и снова отправился в путь с первыми лучами солнца. Но удача явно от него отвернулась. Вскоре Гир услышал в дали вой собак, который с течением времени становился всё ближе. И как он не стремился оторваться, как не путал следы, как не стремился сбить погоню с толку, у него это не удавалось. Не помог даже ручей, по чьему руслу он прошёл с километр, выбившись из сил. Ноги будто налились свинцом, лёгкие горели, пот выедал глаза, преследователи со своими проклятыми шавками были близко. Это определённо было не смешно.

Вдруг воздух прорезал тихий свист и стрела пробила плечо Гира насквозь, показав окровавленное жало и бросив его на землю. Очень тяжело удержать равновесие после удара, если тебя едва держат ноги. Хвоя и мелкий сучок впились в лицо, но гораздо больше боли принесла стрела, которая встретившись с землёй двинулась в ране. Гир взвыл и быстро заполз за ближайшее дерево. Времени ему дадут немного, но хотя бы появится возможность обломать наконечник и вытащить древко стрелы. Убежать похоже не получится, но всё же попадать в плен живым Хохотуну не хотелось. Лучше уж меч воина и быстрая смерть, чем несколько дней на колу палача. Разбойника аж передернуло и он выдернул деревяшку из своей плоти, болезненно застонав. Лай поганой шавки звучал уже совсем близко.

— Вылезай из-за дерева парень — раздался насмешливый голос — Сэкономь нам всем время.

— Лучше уж давай ты ко мне — буркнул Гир. С одной рабочей рукой, топором и без щита шансов у него конечно не густо, но хоть так. Тать буквально чувствовал задницей подбирающийся к нему кол.

— Ну как хочешь — ответил голос.

Вдруг что-то изменилось. Только что злобно брехавшая собака заскулила, как побитый щенок. А потом раздался вопль нечеловеческой боли. В последний раз Гир слышал такой, когда нашёлся идиот, укравший у Одноглазого и атаман сжёг его живьём, подрезав сухожилья и кинув в огромный костёр. Стоило первому воплю смениться каким-то странным бульканьем, как заорал ещё один преследователь. А потом ещё. Рядом раздались шаги бегущего человека, но затем вопль повторился и у дерева слева от Гира упал уже булькающий труп с на глазах растворяющейся плотью.

Разбойник стоял, прижавшись спиной к дереву и боялся пошевелиться, кажется перестав даже дышать. Хохотун лишь наблюдал, как чужое мясо сползает с костей. Внезапно голову Гира кто-то схватил и он почувствовал, что не может шевельнуть ни единым мускулом.

— Так-так, ну ка что у насс здессь? — произнёс гулкий и шипящий голос, когда его обладатель поднял человека над землёй, держа за череп и развернул к себе. Глаза Гира расширились в ужасе, когда он увидел бледное лицо собеседника с клыкастой ухмылкой и глаза, смотрящие кажется прямо в душу. А в следующее мгновение всё в мире перестало существовать, остался лишь взгляд Хозяина.