Лотосовый Терем (СИ) - Пин Тэн. Страница 12

У Ли Ляньхуа были сильно повреждены меридианы* сердца, перикарда и желудка — эти три меридиана оказывают большое влияние на мозг, и их повреждение может привести к падению уровня умственных способностей, галлюцинациям и, в конечном счёте, к неизлечимому безумию. Об этом знал один только Ши Вэньцзюэ, втайне он частенько горевал по Ли Ляньхуа: этот человек действительно был мошенником, и кто знает, сколько за этим улыбчивым лицом таилось непонятных ему коварных планов, но как раз по причине этого хитроумия — каково ему было день за днём ждать, что в любой момент можешь поглупеть, сойти с ума? Он представить себе не мог.

Меридианы — сеть сосудов в теле, по которым течёт ци. Ци — общемировая жизненно-энергетическая субстанция, которая может как созидать, так и разрушать

И всё же, видя что Ли Ляньхуа вполне неплохо поживает, он не мог не восхищаться им.

— Что ты там притащил? — Войдя в Благой терем, Ши Вэньцзюэ вдруг заметил, что в узелке Ли Ляньхуа что-то шевелится. — Что это? Крыса?

Осторожно придерживая узел, Ли Ляньхуа вытащил попугая.

— Птица.

— Самец или самка? — Ши Вэньцзюэ с подозрением уставился на него. — С какой барышней ты обмениваешься свадебными подарками?

— Это питомец Юнь Цзяо. — Ли Ляньхуа весело рассмеялся. — Он умеет петь, хочешь послушать?

— Петь? — Ши Вэньцзюэ заинтересованно посмотрел на жёлтого попугайчика. — Пусть споёт, послушаем.

Ли Ляньхуа погладил его по голове, и вскоре попугай раскрыл клюв.

— Ох, мать моя женщина! Что за крики злых духов? С виду такой миленький, почему же поёт так жутко? Будто демоница… — Заслышав столь душераздирающее безъязыкое пение от такого хрупкого и изящного существа, Ши Вэньцзюэ подскочил и схватился за сердце, пытаясь справиться с ужасом. — Что за жуткая тварь?

Ли Ляньхуа нежно прикоснулся к клюву попугая.

— Ему просто отрезали часть языка, я дал ему имя Нюйгуй. — А затем пробормотал себе под нос: — Фан Добину наверняка понравится его пение…

— Не смей! Не вздумай ему показывать! — ужаснулся Ши Вэньцзюэ. — Если отдашь эту тварь ему, ручаюсь, он будет ходить с ней повсюду и пугать людей, напугает клан Фан — перейдёт к Удану, напугает Эмэй — перейдёт к Шаолиню, не вздумай обрушивать такие бедствия на цзянху!

— Тогда подарю тебе…

— Чего? Нет! Не хочу, чтоб мне ночью снились кошмары!

— Но он такой миленький и кормить легко — одной лепешки за медяк ему хватит на десять дней, не разоришься, — серьёзно предложил Ли Ляньхуа.

— Ли Ляньхуа! Твою ж мать, ты уже рехнулся? Я! Не! Хочу!..

Глава 8. Могила первого ранга

Ветер и мелкий снег, высокие сосны.

Здесь находится усыпальница императора Сичэна из предыдущей династии. Для “вершины сокровища”* холм расчистили в окружности пятидесяти ли* и засадили стройными соснами, а под землёй построили необъятных размеров дворец. Усыпальница называлась Си-лин*, но местные жители звали её могилой первого ранга. Сичэн был посредственным императором: за время своего правления не достиг никаких успехов, но и больших ошибок не совершил — и спустя сотни лет после его кончины Си-лин погрузился в тихое безвестие, даже учёные и образованные люди редко вспоминали о здешнем заунывном ветре, навевающем мысли о древности. Нынешний император приказал сотне воинов нести почётный караул у гробницы Сичэна, но помыслы его явно были неискренни, а оставленные воины славились тем, что пьянствовали и устраивали беспорядки.

Вершина сокровища — высокий холм над могилой владельца усыпальницы

50 ли = 25 км

Си-лин — т. е. могильный холм Си, “Си” здесь то же, что и в имени императора

В конце концов, ужасно скучно присматривать за мертвецом, который совершенно точно не выползет из могилы.

Чжан Цинмао нетвёрдой походкой вышел из наземного дворца Си-лина с двумя кувшинами в руках. Зима стояла суровая, он проиграл в игру на пальцах, потому и пришлось идти за вином. Заодно собирался купить ещё несколько цзиней маринованной говядины, а затем вернуться оттаивать. На улице бушевала метель, но при мысли, что скоро сможет с удобством выпить и поесть мяса, он воспрял духом и направился в сторону городка Пиншань, что находился в двадцати ли* от гробницы.

20 ли = 10 км

Был первый день двенадцатого лунного месяца, снег не прекращался уже четверо суток, и сугробы навалило ему по колено. Он шёл какое-то время, изрыгая проклятия, а потом споткнулся о камень и упал — после чего с удвоенной силой принялся поносить своих сослуживцев, укрывшихся от холода в наземном дворце Си-лина, и их матерей, словно все эти многочисленные люди подставили ему подножку. Когда облегчил душу, наругавшись всласть, он наконец поднялся и вдруг увидел, что из сугроба торчит нога. Ступня была похожа одновременно на редиску и на ствол дерева, Чжан Цинмао смог опознать её лишь по штанам и обуви.

Штаны из чёрной парчи превосходного качества резко выделялись на фоне сугроба, в который провалился Чжан Цинмао, а на мягких сапогах на тонкой подошве была вышита человеческая голова без лица — только шея и волосы, вот так диво! Прежде чем превратиться в винный бочонок, Чжан Цинмао несколько лет шатался по цзянху, и, едва завидев эти сапоги, надолго оцепенел, а потом разразился воплями: “Безликий убийца!”

Торчавшая из снега похожая на редиску нога принадлежала Мужун Уяню по прозвищу “Безликий убийца”. На доске объявлений в цзянху он занимал двадцать восьмое место: северный варвар неизвестного возраста, был знаменит тем, что убил настоятеля храма Шаолинь и покинул храм в целости и сохранности, да ещё никто не видел его истинного лица.

Глава 9. Могила первого ранга

В месте, где обосновался “Фобибайши”, за болотом позади горы Цинъюань, имелась одна усадьба — “Сотня рек”, названная по изречению “океан вмещает сотню рек, а широкая душа вмещает многое” *. В ней было пять зданий из тёмно-синего кирпича с чёрной черепицей, которые сейчас покрывал слой снега толщиной в один цунь*.

Обр. иметь широкую душу, быть терпимым в отношениях, снисходительно относиться к людям

1 цунь = 3,33 см

Мужчина около сорока лет в лазурном одеянии пристально смотрел во двор, заложив руки за спину. Видимая в его окне часть двора пустовала, только на углу тёмно-синего кирпича какая-то пташка оставила крохотный след. У мужчины были густые брови и красивые глаза, а роста он был такого высокого, что казалось, головой подпирает небо*.

Головой подпирать небо, ногами стоять на земле — великий и могучий, сильный, крепкий

Это был глава “Фобибайши”, по фамилии Цзи, по имени Ханьфо.

— Говорят, недавно на могиле первого ранга кое-что случилось, — сказал кто-то позади Цзи Ханьфо. — Погибли Мужун Уянь и У Гуан. Я проверил местные хроники, за последние тридцать лет там пропало без вести одиннадцать человек, среди которых семеро хорошо владели боевыми искусствами.

— Но не настолько хорошо, как Мужун Уянь, — усмехнулся Цзи Ханьфо. — Мастерство этого человека было неподвластно ни мне, ни тебе.

Стоявший позади Цзи Ханьфо человек был одет в толстые одежды на хлопковой подкладке, лицо у него было круглое, с пухлыми губами. Весил он не меньше двухсот цзиней*, но ростом был невелик — ни дать ни взять откормленный гусь. Это и был Бай Цзянчунь или Байэ.

200 цзиней = 100 кг

— Кроме Мужун Уяня рядом с могилой первого ранга в заснеженном хвойном лесу обнаружились останки “Железного силача” У Гуана. У обоих верхняя часть тела была худой как хворостинка, а нижняя — распухшей, ран же на телах не было.

— Хмм, — тихо отозвался Цзи Ханьфо. — Бицю послал людей расследовать это дело, скоро должны появиться новости.

Бай Цзянчунь ухмыльнулся.

— Бицю, этот негодник, как глава изчез, так уже почти десять лет за врата и не выходит. — Одетый в ватный халат, он обмахивался веером из пальмовых листьев. — Всё равно что отказаться от правой руки — человек уже мёртв, какая польза в том, чтобы усложнять себе жизнь?