Лотосовый Терем (СИ) - Пин Тэн. Страница 141
— Ли-и-и-цве-е-ет!.. — завопил белый силуэт.
Ещё до того, как странный крик затих, Лу Цзяньчи обрушил свой удар, и неизвестный резко умолк. Лу Цзяньчи закружил меч тремя цветками, между которыми нанёс больше десятка ударов, но раздался звон — к его удивлению, противник в белом один за другим сумел отразить каждый из них.
Лу Цзяньчи поразился — эта нечисть в белом явно владела боевым искусством, неужто и призраки тоже совершенствуются? Оружие в его руках очевидно было нефритовой флейтой.
Пока он колебался, белый призрак уже перевёл дух и разразился бранью.
— Проклятый Ли-цветочек! С ума сошёл?! Да что ты за демон такой!..
Потрясённый, Лу Цзяньчи молниеносно убрал меч и спросил:
— Вы…
Но этот “демон в белом”, худой как скелет, в парчовом платье и с яшмовым поясом, с нефритовой флейтой в руке, с сердитым лицом встал перед окном и принялся ругаться на “Ли Э-э”:
— Позвал меня приехать в это проклятое место за тысячи ли, а сам нашёл мастера, чтобы напасть на меня! За богатством охотишься?
— Ну… — виновато проговорил “Ли Э-э” — Я думал, это призрак повешенного в белом…
“Демон в белом” пришёл в ярость.
— Твою ж мать, кого ты призраком повешенного назвал? Да я привлекательный и элегантный, прекрасный как яшмовое дерево на ветру, в десятке самых красивых мужчин в цзянху, а ты меня удавленником обозвал? Сам ты призрак проклятущий!
На этих словах Лу Цзяньчи неожиданно прозрел.
— Так вы молодой господин из клана Фан, “Печальный господин” Фан Добин! Немудрено… — Он вовремя остановился и продолжил уже про себя: немудрено, что с такой худобой его приняли за нечисть.
Фан Добин гневно уставился на “Ли Э-э”.
— Проклятье, зачем ты прячешься в этом отвратительном месте? Кто это такой? Ты его нанял…
— Это недоразумение, недоразумение, — поспешно перебил его “Ли Э-э”. — Он мастер из Удана, мы встретились по дороге, наши пути совпали, мы тут же подружились, вот и оказались тут, никто не помышлял тебя убивать.
На этих словах Фан Добин замер и перевёл взгляд на Лу Цзяньчи.
— А вы…
Лу Цзяньчи сложил руки в приветствие.
— Лу Цзяньчи к вашим услугам, даочжан Байму из Удана — мой наставник.
Фан Добин кивнул.
— Так вы ученик Байму. Слава учеников Удана и правда заслужена.
Узнав, что он происходит из известной семьи, Лу Цзяньчи заговорил вежливо.
— Молодой Фан тоже друг “Ли Э-э”, Ли-сюна?
— “Ли Э-э”? Ли… а-а… да, верно, Ли Ляньхуа куда-то убежал, я приехал к чудесному целителю Ли Ляньхуа, но не нашёл его, в тереме был только его… как там?
Он зыркнул на “Ли Э-э”, и тот подхватил:
— Сосед кузена Ли Ляньхуа из его родной деревни.
— Точно, — закивал Фан Добин, — мы с Ли-сюном тоже не слишком знакомы.
— Да, так и есть, — закивал “Ли Э-э”.
— Как же господин Фан оказался в этом месте?
— В этой разваленной деревеньке всего чуть больше двадцати домов, — холодно отозвался Фан Добин, — обошёл их все и к третьей страже, разумеется, добрался и сюда. — Он уставился на “Ли Э-э”. — Вы тут среди ночи призрак женщины ищете?
— Мы собирались поесть, — ответил “Ли Э-э”, — а оказалось, что постоялый двор закрыт, в комнатах множество подозрительных следов, как будто здесь водятся призраки.
— Да нет тут никаких призраков, просто где ты, бедствие ходячее, там и дело нечисто. Я не видел по пути ничего странного.
— Призраки дело такое, не всякий простой смертный может легко их увидеть… — с серьёзным видом сказал “Ли Э-э”.
— Ой, да неужто ты видел? — протянул Фан Добин.
— Ну… нет, конечно.
— Господин Фан, вы, должно быть, не особенно приглядывались, когда вошли, в этом постоялом дворе осталось много странных следов — похоже, некогда здесь произошла трагедия.
Фан Добин огляделся по сторонам.
— Какая трагедия?
Лу Цзяньчи приподнял на ладони медную курильницу.
— Здесь произошла битва двух мастеров, и как будто люди изо всех комнат неожиданно исчезли.
— Хоть потерпел поражение, хоть победил, но после драки нормально уйти, неужто кто-то останется поесть? Не Ли Ляньхуа же…
— Но это постоялый двор, — возразил “Ли Э-э”. — Если все гости не решили разом уехать, то откуда все эти следы? Либо в один прекрасный день все в постоялом дворе: и мужчины, и женщины, и мастера боевых искусств, и простой народ из цзянху — ни с того ни с сего одновременно погибли.
У Фан Добина отвисла челюсть.
— Это… Кто мог за столь короткое время убить такую кучу людей? А тела? Если, как ты говоришь, здесь погибли люди, то где трупы?
— Трупов нет, — сказал “Ли Э-э”.
Лу Цзяньчи кивнул.
— Возможно, мы сможем разобраться, что произошло, когда осмотрим все комнаты.
— Э… это обязательно? — спросил Фан Добин.
“Ли Э-э” бросил на него взгляд и осторожно поинтересовался:
— Ты тоже боишься призраков?
Фан Добин поперхнулся.
— Кхэ-кхэ, Лу Цзяньчи, вы идите вперёд, а мы осмотрим комнаты.
Лу Цзяньчи усмехнулся и пошёл впереди, сжимая рукоять меча, пусть это место и выглядело мрачным и жутким, невыразимо странным, но как выдающийся ученик Удана, он с детства учился дао, был чист душой и ничуть не боялся.
Фан Добин с “Ли Э-э” пошли следом за ним, а когда отстали на несколько шагов, первый тихонько пихнул второго и прошептал:
— Несносный Ляньхуа, чем тебе не нравилось быть лучшим в Поднебесной чудесным целителем, зачем притворился каким-то “Ли Э-э”?
“Ли Э-э” негромко кашлянул.
— Ну… Я не успел назвать имя, а герой Лу принял меня за “Ли Э-э”, что поделать… Тем более, я тоже не знаком с тем целителем Ли, которого он себе навоображал…
Фан Добин уставился на него.
— Так ты переживаешь, что он поймёт, что ты мнимый целитель и ничего не смыслишь во врачевании.
Ли Ляньхуа вздохнул, скользнул взглядом вокруг и вдруг прошептал:
— Ты веришь, что в мире есть злые духи?
— Не верю, — мотнул головой Фан Добин.
— Я тоже не верил, но… — пробормотал Ли Ляньхуа. — Но посмотри на этот постоялый двор… здесь повсюду должны быть трупы, а их нет… возможно…
Фан Добин вздрогнул, у него волосы встали дыбом.
— По-твоему, здесь повсюду должны были остаться трупы?
— Просто у меня такое ощущение, — покачал головой Ли Ляньхуа. — Здесь пахнет смертью.
Фан Добин остолбенел, он был так давно знаком с Ли Ляньхуа, и этот человек никогда ещё не говорил столь уклончиво.
— Смертью?
Ли Ляньхуа всё оглядывался по сторонам.
— М-м… запах множества умерших… к тому же… — Он чуть замедлил шаг и покосился на щель в восточной галерее. — Будь внимателен и осторожен, похоже, на постоялом дворе что-то есть, и оно следует за нами.
Фан Добин мгновенно переменился в лице.
— Что тут есть?
— Не знаю, — снова покачал головой Ли Ляньхуа. — Что-то, чья поступь легка, но не маленькое — непонятно, очень высокого роста или парит в воздухе, но одним словом, оно выше нас на две головы.
Фан Добин сухо хохотнул, но внутри весь похолодел.
— Так это может быть человек? А то с твоих слов больше похоже на призрака. Откуда ты знаешь?
Ли Ляньхуа вздохнул и пробормотал:
— Такие храбрецы, как ты и герой Лу, целеустремлённые и неосторожные, естественно, не обратили внимание на движение вне комнаты. Ты слышал шорох ветра на дереве снаружи?
— Конечно, — кивнул Фан Добин.
Ли Ляньхуа уставился на него.
— Сейчас мы стоим напротив дерева, на нём нет листьев, его ничто не загораживает, так почему же при таком шумном порыве ни дуновения не достигло галереи?
— Это… — Фан Добин растерянно умолк.
— Что “это”?
— Значит, что-то загораживает от ветра, — горько усмехнулся Фан Добин.
Ли Ляньхуа снова вздохнул.
— Так и есть. Снаружи от дерева без листьев до этого места: на дереве, за углом, в щели галереи, в окне — на всей прямой всегда что-то загораживает от ветра, не знаю, что это, но точно ничего хорошего.
Пока они шептались, шедший впереди Лу Цзяньчи добрался до двери в первую комнату второго этажа. На двери висел большой замок, Лу Цзяньчи, применив силу, сжал его пальцами — послышался щелчок, сгнившая сердцевина сломалась, он толкнул створку, но, к его удивлению, она всё равно не сдвинулась с места.