Узы любви - Кэмп Кэндис. Страница 49

Кетрин сидела, как приклеенная, у его кровати, иногда чувствуя, что может помочь ему выздороветь одной лишь своей силой воли. Она держала его во время горячечных метаний, чтобы он не свалился с постели, она обмывала его, насильно кормила, она дежурила подле него, пока ее спину не начинало ломить так, словно она вот-вот разломится пополам. Она не могла есть, но заставила себя проглотить несколько ложек супа по настоянию доктора.

Было очень важно, чтобы Мэттью выздоровел, и Кетрин больше ни на чем не могла сосредоточить свои силы.

Если бы она отвлеклась и призадумалась бы, а почему это так важно, то удивилась бы. Но она была слишком озабочена тем, что делала, и не задавала себе вопросов. Вместо этого она зорко сторожила его, как ястреб, и повторяла молитвы, одни обращенные к Богу, другие к Мэттью.

Жар у него еще более повысился, а вместе с ним и его возбуждение. Его голос звучал громче, в нем слышалась сильная боль.

— Я даже вида его не могу вынести! — раздавался его голос, который затем переходил в стон: — О, Селина, мне плохо, так плохо.

В другой раз он засмеялся и произнес:

— За это Капитан с нас шкуру спустит, бежим.

Однажды он проскрипел:

— Не Шел! Не Шлеби! О, Дэви, почему не меня?

И постоянно он звал Черити, жалобно, как дитя. Пытаясь утешить его, Кетрин брала его за руку и говорила:

— Здесь я, Мэттью. Черити здесь, с тобой.

Кто такая эта Черити? Давно потерянная любовь? Любовница? Может, умершая жена?

— Пелджо, кто такая Черити? — спросила она.

— Не знаю, мисс, никогда не слышал, чтобы он упоминал это имя.

Кетрин проницательно посмотрела на него:

— Ты и не сказал бы мне, даже если б знал, не так ли?

Он ухмыльнулся и пожал плечами:

— Это зависело бы от того, кто она.

— Фрэнни, ты тупица! — резко воскликнул Хэмптон.

Пелджо жестом показал в сторону беспокойной фигуры капитана:

— А эту я знаю. Мисс Фрэн — его сестра.

— Он, кажется, не слишком высокого мнения о ней, — сухо сказала Кетрин. — Ладно, а кто такая Селина?

— Не знаю.

— А Шелби?

— Брат капитана. Так же, как и Дэви. Мистер Дэвид прорывал блокаду. Мистер Шелби служил в кавалерии. Убит при Антитаме.

— Какой ужас! — у Кетрин шевельнулось в душе сострадание к Мэттью.

— Шелби был любимым братом капитана. Младше его. Всегда бегал за ним, как собачонка.

Кетрин показалось, что она сможет удовлетворить сейчас свое любопытство благодаря этому обезьяноподобному человеку.

— Ты давно знаешь капитана Хэмптона? — вежливо осведомилась она, стараясь не выдавать свой интерес.

— С тех пор как ему исполнилось тринадцать, мэм. Этот прохвост сбежал из дома и юнгой нанялся на корабль, на котором служил и я. Конечно, я знал, что он из семьи плантаторов, хотя он изменил свое имя. Это легко было распознать по тому, как он говорил, и по тому, что не очень-то любил выполнять приказы. Я вроде как присматривал за ним, выручал из драк, стычек и прочее. Мне он понравился, дьявольски рисковый парень! Он лез напролом, не смотрел ни на кого и ни на что, — один небольшой черный глаз подмигнул ей. — Он вроде вас, мэм.

— Вроде меня? Что ты имеешь в виду?

— Ну, вы тоже лихая девушка, мисс Кейт. Никогда не думаете, выиграете или нет, просто ввязываетесь в драку, и все. Он тоже однажды попал в беду. Тогда я позаботился, чтобы он отправился назад в Чарльстон. Конечно, старый Капитан изрядно обломал об него трость, но был мне очень благодарен за то, что я доставил мистера Мэтта домой в целости и сохранности, и дал мне работу на одном из его кораблей. Но как только мистер Мэт стал плавать, я все время сопровождаю его с тех пор.

— А кто этот старый Капитан, о котором ты говоришь?

— Это дедушка нашего капитана. Старый Рэндалл Хэмптон, крутой старикан. Нрав у него бешенный, как у дьявола.

— Он владеет пароходной линией?

— Да уж, это точно. Это самая крупная линия в Чарльстоне. У них были также филиалы в Новом Орлеане и в Нью-Йорке перед войной.

— Не называется ли его компания «Джектонские пароходные линии»?

— Вы прямо как в воду смотрите, мэм. Да, все правильно. Партнером старого Рэндалла был Артур Джексон. Отсюда такое название: «Джексон и Хэмптон-Джектон». Но старикан выкупил у Джексона его часть.

— И Мэттью плавал на этой линии?

— С семнадцати лет, после того, как его вышибли из «Вильяма и Мэри».

— Его исключили из колледжа?

Пелджо засиял от гордости:

— Из «Цитадели» его тоже вышибли.

— За что?

— Из-за шалостей. Он все время крепко выпивал, потом украдкой выходил из своей комнаты и устраивал разные проказы. Это в «Цитадели». А в колледже «Вильям и Мэри» дело касалось женщины. Он дрался на дуэли с другим студентом.

— Ну, это меня не удивляет, — строго сказала Кетрин.

— Тогда в семье посовещались и отпустили его в море. Он этого и добивался.

— И ты плаваешь с ним с тех пор?

— Да, мэм.

— Он всегда был таким?

— Каким, мэм?

— Крутым, жестоким, опасным.

— Да, временами на него находит, — признал Пелджо, — но я уже не стал бы плавать ни с каким другим капитаном, даже с самим Рафаэлем Семмсом.

Кетрин улыбнулась:

— Ты сама преданность, Пелджо!

Он внимательно посмотрел на нее:

— Вы сегодня так за ним ухаживали, что ненависти с вашей стороны я что-то не заметил.

— Я сделала бы то же самое для любого больного, — фыркнула она.

— В самом деле? Ну, конечно, вы мне голову за это оторвете… но я все-таки думаю, что он вам немножко понравился.

— Думаю, что ты немножко тронулся головой.

— Скажу вам по правде, мисс Кейт, хоть он и голову мне снимет, если узнает, однако, я еще никогда не видел, чтобы какая-нибудь девушка так его увлекла.

Кетрин только подняла бровь, выразив свое недоверие.

Хэмптону лучше не становилось, наоборот, его горячка усилилась. Было очень трудно удержать его. Он метался во все стороны. Они накрывали его одеялами. Его кожа горела, как огонь. Пелджо придерживал его за плечи, а Кетрин с ложечки поила его лекарством, что вызвало поток отборных ругательств Хэмптона. Однажды, когда Пелджо отошел, лег на пол и мгновенно уснул, Кетрин присела на край постели и стала поправлять одеяла, как вдруг Хэмптон открыл глаза, посмотрел прямо на нее и свирепо произнес:

— Ты бессердечная сука, Сюзан. Почему Шелби, а не кто другой?

— Успокойся, — утешительно проговорила Кетрин. — Успокойся и отдохни.

Хэмптон попытался встать, сбросив с себя одеяла. Она что было сил толкнула его назад в постель, укрыла и, склонившись над ним, прошипела ему в лицо:

— Слушай меня, Мэттью Хэмптон! Ты обязательно поправишься! Ты слышишь меня? Черт возьми! Я не позволю тебе умереть. Не позволю. Я собираюсь расквитаться с тобой и не хочу, чтобы этому помешала твоя смерть. Так что заткнись и лежи тихо.

Не узнав ее, он с ненавистью посмотрел на нее, и опять в бреду принялся ругаться. Он метался и ворочался с такой силой, что Кетрин пришлось встать на кровать на колени и, уперевшись кулаками ему в грудь, удерживать его своим весом. Однако он пересилил ее и резким движением отбросил ее в сторону. Она упала на пол. Обезумев от страха, Кетрин растолкала Пелджо, и лишь совместными усилиями им удалось уложить его в постель и утихомирить.

Кетрин казалось, что прошло уже несколько часов, как она, оставаясь все в одном и том же положении, удерживает Хэмптона за лодыжки, в то время как Пелджо прижимает его торс и руки к постели. Ее спину ломило, а пальцы руки сводило судорогой. Внезапно она ощутила, что сопротивление Мэттью ослабло, его мускулы расслабились, тело обмякло. Она отпустила его ноги. Он был недвижим. Кетрин взглянула ему в лицо, оно было бледно, как у мертвеца.

— О, мой Бог! — вскричала она и, бросившись мимо Пелджо, прикоснулась дрожащей рукой к его успокоившемуся лицу.

Его щека была влажной и холодной. Кетрин в недоумении уставилась на него, она не могла понять, что случилось, но вдруг ее запястье обдало ровным дыханием.